Кикимора болотная
Шрифт:
— Тогда просто полежи, послушай сказку, — я кивнула на магнитофон.
Он был против, но сделал вид, что согласился, рассчитывая, когда я уйду, включить телевизор. Я же рада была всему, лишь бы он не видел Марусиного декольте и не слушал ее мата.
Глава 9
В прихожей шла активная жизнь. Маруся злилась, а Елена предавалась страданиям. Она кругами бегала вокруг телефона и приговаривала:
— Куда он пропал? Куда же он подевался?
— Нет, я так больше не могу! — взвыла Елена. — Надо звонить в милицию!
— Не волнуйся, он придет, — успокоила ее Роза. — Я абсолютно уверена.
— Но почему? Почему ты так уверена? — заламывая руки, воскликнула Елена.
— Потому что у меня есть жизненный опыт, — снисходительно усмехнулась Роза. Он говорит: мужчины приходят всегда. Возвращаясь, они благоухают женскими духами, дышат на нас перегаром и удивляются, почему мы так негодуем.
Все восхитились ее опытом.
— Да, — мечтательно закатывая глаза, воскликнула Маруся, — неужели где-то есть мужчины, ждущие своих женщин?
— Так же, как и мы их, — вздыхая, добавила Елена.
— На других планетах, — в тон им воскликнула я, и воцарилось романтическое молчание.
Мы тщательно переваривали информацию. Нам было над чем подумать.
Звонок в дверь был подобен электрошоку. Мы вздрогнули, вскрикнули и бросились в прихожую.
— Это Ваня! — завопила Маруся и, растолкав всех, открыла.
На пороге топтался Пупсик. С тортом.
— Это я, — сказал он и отдался в женские руки.
Маруся выхватила коробку и потащила ее к столу разбираться, можно ли чем-то заесть горечь разлуки с Ваней.
Елена сыпала вопросами. Бедняжке почему-то Казалось, что Пупсик знает о местопребывании ее Серенького.
Я топталась, выказывая всевозможные положенные знаки гостеприимства.
Нас всех перекрывала Роза со своей лавиной упреков. Пупсик сразу же погрузился в бестолковую задумчивость, пытаясь вникнуть в смысл извергаемых женой междометий. Розину мысль он никак не мог ухватить. И тут раздался новый звонок.
Маруся бросила торт и с визгом «Ваня!» устремилась в прихожую. Но ее ждало новое разочарование. Пришла Жанна мыть посуду.
— Вы еще не разошлись? — радостно изумилась она.
Лицо ее светилось тем светом, который излучают только счастливые влюбленные.
— Мы еще не собрались, — ответила я и повела ее в кухню.
По пути она заглянула к Саньке и виновато сообщила:
— Заснул, прямо в одежде.
— От этого еще никто не умер, — успокоила я ее. — Как прошла встреча?
— На самом высшем уровне, — ответила Жанна, вновь приобретая развязность, усаживаясь на стул и забрасывая ногу на ногу. — Пиво есть?
— Есть шампанское.
— Охотно выпью. Дай сигаретку.
Этими словами она обычно предваряла подробный отчет о пылком движении тел и душ, сгорающих в пламени любви. Выслушала я отчет и на этот раз, правда, в сильно усеченной форме, поскольку Маруся то и дело врывалась в кухню.
— Пойду переоденусь и примусь за посуду, — устало вздохнула Жанна, расстегивая мою кружевную блузку. — Хочется выспаться, чтобы завтра не разочаровать будущую свекровь.
— Знаешь, — подумав, сказала я, — иди-ка ты лучше домой, посуду вымою я сама.
— Правда?
— Правда.
— Ой, спасибо! — обрадовалась она. — Сейчас сниму твою дорогую одежду и побегу!
— Да ладно, беги так. Завтра, все завтра. Видишь, у меня черт знает что творится. Один Пупсик пришел. Остальные мужики куда-то пропали.
Но Жанну не очень волновали мои проблемы.
— Он сказал, что свадьба будет через месяц! — воскликнула она, чмокнула меня в щеку и побежала.
— Куда спешите? — крикнула я ей вслед.
— Навстречу счастью! — рассмеялась она и хлопнула дверью.
Маруся, с набитым ртом и тортом на лице, вышла из гостиной.
— Вечеринка не удалась, — сообщила она, пережевывая торт. — Будем разъезжаться. Может, Ваня дома спит, меня не дождавшись.
— Да, поедем с Розой, ее Пупсик нас подвезет, — сказала Елена. Я растерялась.
— Как? Так быстро? Уже? Зачем же я тогда отпустила Жанну?
Мне совсем не улыбалось оставаться одной в пустой квартире с горой грязной посуды и размазанным по столу тортом.
Подруги безжалостно толкали меня в лапы ожидания. Томительного, мучительного ожидания с всевозможными страхами и сердечной болью.
— Может, еще подождем наших мальчиков? — взмолилась я.
Елена пожала плечами и сказала:
— Поеду, пока есть попутчики. Маруся была более категорична. Она вбила себе в голову, что любезный Ваня крепко спит на ее диване. Мне не удалось ее переубедить. Пришлось прощаться. С похоронным видом мои подруги отправились по домам, а я уселась на диван грызть ногти.
Их переживания передались мне. Страшные картины рисовались в моем воображении. Я уже видела своего Евгения лежащим в луже крови с проломленным черепом, с простреленной грудью, и с новой остротой вдруг поняла, как он мне нужен.
«Так можно сойти с ума!» — подумала я, взяла себя в руки и отправилась мыть посуду, часть которой неугомонная Маруся успела снести в кухню.
Но и там мне не было покоя. Из крана шла не вода. Из крана хлестала алая кровь моего Евгения, а я размазывала ее мочалкой по тончайшему японскому фарфору. Бамсс! Тарелка выпала из рук и разбилась. Я очнулась и пришла в ужас.
Евгений, может, еще и жив, а тарелка моя уже погибла.
С этой мыслью я, забыв о фигуре, пошла доедать остатки торта. Что-то хрустело на моих зубах. Я ругалась и мысленно советовала Розе чаще мыть свой паркет…