Киллеров просят не беспокоиться
Шрифт:
– - А что, у вас в адвокатуре нет проблем?
– - Ну как это нет? Крутые приходят, адвокатами работают. Один отморозок, у него где-то в ваших кругах контакты, организовал "Сообщество" -- ни одного юриста в команде, слыхал? И зарегистрировали. Мы их гоняем, представление написали в Генпрокуратуру... Сейчас Минюст судится с прокуратурой, а народ недоволен... В общем, поболтаем на воле. Но главное, -- тут Володя понизил голос, -- ты что, думаешь, я работаю адвокатом из-за денег? Вовсе нет. Я работаю адвокатом из-за кучи денег. Ну,
Нестеров ничего не понял, попрощался с Володей и его спутником. Серый туманный день охватил его и Наташу порывом мокрого ветра, словно они вышли на морской утес. Нестеров оглядел площадь: ни возле трапа, ни возле здания аэропорта признаков встречающих его машин не было.
– - Позвольте вашу сумку, Наташа, -- как можно более театрально произнес он и предложил ей свободную руку.
– - Я -- верный и сильный -- fidelis et fortis.
Они сошли на землю.
– - Куда вы направляетесь, если не секрет?
– - спросил Нестеров и добавил: -- Холодно, не простудитесь, набросьте на голову шарф.
Наташа не послушалась спутника, лишь слабым движением подняла воротник шубки. Ответила односложно:
– - Наверное, в гостиницу, таксисты подскажут.
– - В таком случае я с вами, можно? Я ведь тоже города не знаю.
Наташа улыбнулась, обрадовалась. Неизвестно, что здесь за люди, с таким спутником как-то спокойнее. Они прошли через здание аэропорта и вышли на площадь, где на них набросились десятка два водителей с традиционным: куда подвезти? такси до города не желаете?
Въехав на территорию аэропорта, Полковский сразу увидел трап, едущий по летному полю.
– - За ним давай, уже время посадки, -- скомандовал Полковский водителю.
Машина Нахрапова, нагонявшая первую "Волгу" уже на летном поле, последовала ее примеру: так они и подъехали к самолету, подруливавшему к месту остановки, -- с одной стороны следователь УВД, с другой -- следователь прокуратуры. Оба вышли из своих машин, когда первый пассажир показался за спиной стюардессы. Раскланялись друг с другом издали. Молча.
...Когда последний пассажир сошел с трапа и устремился к автобусу, Полковский, уже начавший покрываться инеем в своем замороженном, колом вставшем пиджаке, догадался спросить стюардессу:
– - Это московский рейс?
– - Что вы, московские рейсы в той стороне обычно паркуются, а мы из Ташкента, -- улыбнулась та и прошмыгнула в салон самолета.
– - Когда же начнется город?
– - второй раз в нетерпении спросила Наталья Николаевна.
На сей раз водитель обернулся и, простодушно улыбнувшись золотыми зубами, кивнул:
– - Уже десять минут по городу едем.
– - Но это же поле, -- удивилась Наташа, -- а где центр?
– - Наверное, за комбинатом, не знаю, -- пожал плечами водитель.
– - Вы хотите сказать, что как такового центра в городе не имеется?
– помог Нестеров.
– - Вот именно, если не считать Дома правительства.
Они подъехали к панельному пятиэтажному зданию с огромным козырьком над парадной с отбитыми ступеньками. Нестеров щедро расплатился с частником и повесил обе сумки на плечо.
Они вошли в скромный, окрашенный в бордовый цвет холл и направились к стойке администратора. Нестеров назвал свою фамилию и
получил в ответ подобострастную улыбку пятидесятилетней администраторши и ключ с тяжеленным набалдашником в качестве брелка: чтобы не уносили с собой из гостиницы -- тяжело ведь.
– - Вот это отель, сюда бы владельцев отелей с Кипра на обучение, -засмеялась Наташа.
– - Извините, я только что с отдыха, такой контраст!
– - Понимаю, -- засмеялся и Нестеров, -- держитесь, как бы не было психического расстройства. Он повернулся к администраторше: -- Это у вас в городе, наверное, лучшая гостиница?
– - Несомненно, "Запах газа" -- лучшая гостиница, во всяком случае, лучше "Нефтяной струи", -- с гордостью ответила та и поспешила добавить: -Но только у вас номер одноместный согласно броне. Других номеров нет.
– - Понимаю, -- кивнул Нестеров с еле скрываемой улыбкой.
– - Наташенька, вы посидите на скамеечке, отдохните.
Наташа послушно села возле немытых окон на скамейку, какие раньше стояли на московских бульварах, -- огромную, сколоченную из длинных реек, изогнутую, как арфа.
Нестеров, проводив Наташу взглядом, поставил наконец сумки на пол и облокотился на стойку.
– - Простите, а кто мой номер бронировал? Написано у вас там?
Женщина отыскала запись и внимательно прочла. Реакция ее была неадекватной.
– - Покажите ваши документы, -- требовательно призвала она Нестерова.
Он достал свое удостоверение, протянул вниз.
– - Уважаемая, любезная... простите, как ваше имя?
– - Вольва Пижоевна, -- администраторша растерялась и от должности, и от звания в удостоверении, и от обращения.
– - ...ваше императорское величество, -- понизив тон, произнес Нестеров, -- с этой минуты вы врач, а моя должность -- это заболевание, которое вы должны хранить в секрете. И капризы больного исполнять во имя оздоровления общества: вот этой женщине нужен отдельный номер -- только и всего.
Еще через десять минут Нестеров, поменявшись с Наташей местами и дождавшись, сидя на скамейке, пока та оформит проживание, провожал ее в номер. Комната оказалась как раз напротив. На вечер, который, кажется, уже начинался, было назначено еще одно испытание ненавязчивым уренгойским сервисом -- ужин в ресторане. Нестеров решил посвятить этот день следственным экспериментам.
11
Леня Веселый потерялся в этой жизни в пятнадцать лет, когда умерла мама. Остались они вдвоем с братом в двухкомнатной квартире на Нарвской. Окна выходили в колодец обычного петербургского двора, но поскольку жили они под самой крышей, пейзаж за окном был не самым удручающим, все-таки рукой можно было коснуться неба.