КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ

Квилессе

И вот, друг мой, вы завоевали для меня эту страну, а я и пальцем не двинул!

– Но зачем?! Ты мог бы с помощью своих реликвий…

– Ты плохо слушал меня – они были украдены у меня, и я ничего не мог предоставить в знак доказательства. Я, правда, сделал копии, но они заперты в моем замке в Пакефиде. Но они из пакефидского золота – ты помнишь еще зелень этого металла?

– И куда же дели эти вещи предатели?

– Сначала я думал, что они уничтожили их, но я ошибся. И через некоторое время была найдена еще одна вещь, ключ от моего замка. А потом обнаружилась и настоящая Лесная Дева! И о венце кто-то проговорился. И я решил найти их.

Лесную Деву рдриори отдали пращуру господина Шута;

это стало их родовым медальоном, и символом власти над севером. Венец был отдан Андлолорам – и старый Андлолор умудрился его потерять, а вместо него придумал громоздкий шлем радужной бабочки, и похоронил в веках память о истинно королевском венце! Кроме того – он исхитрился стать королем надо всей Эшебией, единым королем, и ему присягнул третий клан! Проклятье, – выругался Господин глухо. – Андлолоры всегда были хитры. Быть может, оттого, что в их жилах течет моя кровь – ну, и еще одного подлеца, старого и хитрого.

– Ты – родня Андлолорам, Господин?!

– О, да. У рыцаря Радигана была дочь – она родила наследника рода Андлолоров от меня. Я нарочно сделал это – думал, родная кровь не предаст. Однажды, давно, когда твоя праматерь еще не родилась, я вернулся в Эшебию, и предстал перед королем Радиганом Вторым, моим правнуком. Тогда у меня был Венец из зеленого металла; но он со смехом отказался признавать меня, потому что был слеп от рождения, и не мог видеть этого венца, а значит, и не мог быть уверен, тот ли это венец!

– Разумный довод, – заметил Тиерн. – Тем более, что ты действительно хотел надуть его.

– Разумный?! Уловки лжеца! Его слепота не мешала ему воевать и самому драться на мечах! Словом, тогда меня постигла неудача. И вот, после стольких лет ожидания я вдруг узнаю, что мне доступны все эти вещи – и что копии тоже можно извлечь из моего замка, если уж на самом деле настоящие утеряны. Медальон болтался на шее Шута – понимаешь теперь, отчего Шут никогда не будет с нами? Венец… что ж, и его нашли бы. И тут старый Андлолор вдруг заявляет, что старые клятвы для него ничего не стоят! – Господин с горечью покачал головой. – Родная кровь тоже не помогла. Он предал меня так же, как и остальные. Он кричал на весь мир о том, что ни за что не признает меня, пусть даже если б я и показал ему королевскую реликвию. И я вынужден был убить его. Поэтому вы пошли войной на Эшебию. Я сам убил его, и молодого принца Крифу. Я оставил лишь Кинф, слабую ветвь моего собственного рода. Легкомысленная и избалованная, она мечтала взять в руки меч и воевать наравне с мужчинами, и принц Крифа потакал её капризам! Он рассказал ей все тайны и легенды, что полагалось бы знать лишь королю-мужчине, а когда настал его час умирать, на смертном одре заставил её чтить все традиции их рода. Он позабыл в предсмертном бреду о том, что есть такая клятва – на венце, и за свою короткую и никчемную жизнь не успел влить в её сердце презрение к ней.

Я все эти годы был рядом с нею. Я наблюдал за нею, смеясь – я видел, что её нрав не позволит найти ей ни верных союзников, ни друзей, что посмели бы в конце нашего приключения оспорить у меня право на трон, и я знал, что она, терзаемая раскаянием за свое легкомыслие, пойдет на все, чтобы выполнить предсмертную волю брата. Она слишком глупа и безвольна, она – фанатичная женщина, покорный инструмент в моих руках для достижения моей цели! Её ведет лишь её слово, данное когда-то в порыве горя. И она не видит, что идет навстречу своей гибели, и что цель её недостижима.

– Но коли ты знаешь, что у неё ничего не получилось бы, то как ты рассчитывал с её помощью возвыситься?!

– Просто; все так просто! Её слепота неспроста. Думаешь, человек в здравом рассудке не задался бы вопросом – а как всего достигнуть?! Она не спросила ни разу; я вел её. Я внушал ей мысли о победе, победе ценой лишь одной

смерти, смерти Чета, и она поверила мне. Одного человека она в состоянии убить! Пусть даже после того на неё бросится вся охрана… Но об этом она не подумала. Никто из них не думал о том. И я рассчитывал, что она убьет Чета – он всего лишь пешка, разменная фигура, как и она сама. Затем возникнет хаос – как он возник сейчас, – появится много претендентов на трон. Армию вашу к тому времени (по моим подсчетам) должны были уничтожить большей частью Палачи; перегрызлись бы ваши бароны, которые все это время только тем и занимались, что держали оборону против всех врагов, и порядком устали от этого и жаждут жизни простой и сытой, как и полагалось бы жить баронам. В этой смуте обязательно всплывут старинные легенды, и вспомнятся герои древности, уж об этом-то позаботился бы Орден, и тогда, – Господин сделал эффектную паузу, но не сдержался и засмеялся, – Мунивер падет. И восстанет Мертвый Город, похороненный Андлолором. И те немногие каряне, что еще помнят, поклонились бы королю, сидящему на троне в этом городе.

Тиерн слушал открыв рот. Господин упивался тем впечатлением, что произвел на нового послушника – в его молчании ему чудилось раболепное поклонение, суеверный страх и восторг.

– О! – произнес Тиерн, изо всех сил стараясь произвести на Короля именно то впечатление, какового он от него ожидал. – И как же произойдет это чудо?! Я спрашиваю о городе, Господин – ибо это поистине небывалое чудо!

– Все продумано и исполнено в точности, – горделиво ответил Господин. – Этот замок – он выстроен давно, и внутри его спрятан тонкий и сложный механизм. Он идеален и безупречен; и запускают его многие рычаги!

– Что же за рычаги?

– Ключи к тайникам. Тайников много; о них даже я не все знаю, но знают другие. И в час смуты, когда враги становятся вдруг союзниками, когда союзники делятся сокровенными тайнами, эти рычаги начинают опускаться, один за другим.

– Кто построил это?!

– Кот бы не выстроил – не все ли равно? Он хотел лишь одного – навсегда похоронить Мертвый Город, или, как я называл его, Сердце Эшебии, и перевернул все вокруг, а Андлолор Радиган платил ему за эту хитрую игрушку. Он устроил все так, что ушли, опустились под землю мои крепости и замки – ты же видел их? Разве они не прекрасны? Они намного чудеснее, чем те, что построили на их месте! Вместо исчезнувших мостовых построили фонтаны, вместо величественной Королевской Башни (ты же её тоже видел?) – глупые веселенькие дворцы с зеленью и попугаями! Он сделал это с помощью все тех же рычагов; и вот теперь на них нажимают вновь. Недавно был нажат последний – не знаю, какая из тайн была раскрыта, но я услышал, как механизм ожил и пульсирует под землей!

Тиерн молчал, лихорадочно соображая. Может, он и не умел считать, но сложить гипотетические два и два он мог. И он поспешно их складывал – в свою пользу.

Значит, из всей этой бесполезной позолоченной шелухи мы извлекаем зерно истины! А оно таково, что Королек-то ищет Деву и венец. Они – символы власти, и до смерти ему нужны.

И мертвец обмолвился, что некий Йонеон Ставриол, он же Шут, обладает какими-то королевскими реликвиями – не этими ли? И механизм пущен… Йон его и пустил! Все сходится!

И он, полноправный владетель земель Севера, едет теперь – интересно, куда он отправился? Наверняка домой… – со своим медальоном, с Кинф Андлолор и её венцом (символом королевской власти!) прочь от замка. И Королек этого не знает – Патриарх не успел поделиться с ним этими важными знаниями!!!

Зато знает он, Тиерн.

Теперь он знает достаточно, чтобы идти своим путем, отдельным от пути Короля.

Недосказанное слово может принести победу…

И потому Король никогда не узнает того, что просил передать ему верный Патриарх.