Кино, Театр, Бессознательное
Шрифт:
["Организмическое" — введенный онтопсихологической школой термин. Имеется в виду целостное осознание органического акта. Указывает на присутствие онто Ин-се в органике человека. Подробнее см. A. Meneghetti. Manuale di melolistica. "Il viscerotonico".
– Roma: Psicologica Ed., 1996, p. 82-87.]
сознание данных, выстраивая их иерархию и обусловливая возможные ответы. Задаваемая иерархия предусматривает единообразие мыслей, идей, схематизм морали, навязчивых образов, верований.
При каждом афферентном стимуле решетка автоматически вводит в действие уже прожитую ситуацию-решение, нефункциональную более для индивида в его актуальной данности. Деформирующая
Запечатление первичной сцены, сформировавшее мнемический след, избирательно подходит ко всякому новому событию как к запускающей, воспроизводящей себя причине. Впоследствии из разрастающихся мнемических образов формируется ситуация-образ, или ситуация-стартер. Следовательно, эмоция, вкладываемая в образ объекта, заполняет субъекта и фиксирует его. Тот, кто воспринимает знак, тем самым активизирует значения, следуя тематическим предпочтениям семантического поля. Энергия образов (например, кинофильма) непосредственно передается получателю-зрителю, который, в свою очередь, наполняет энергией воспринятые образы15.
Активизированный мнемический образ провоцирует эмоции, внимание, ощущения... и все впустую. Мнемический след может активизироваться и без внешнего символа; зафиксированные образы способны ожить в любой момент. Мы замечаем это лишь тогда, когда обнаруживаем явно неуместное, не соответствующее организмической и исторической реальности поведение. Мнемический след оказывается деформирующей реальность призмой; он пользуется образами для того, чтобы призвать жизнь, направить ее в русло предустановленного извне.
15 Приведенное в книге "Форма и техника фильма" высказывание С. Эйзенштейна: "Задуманный автором образ становится сущностью образа, рождающегося в зрителе... Сила монтажа заключается как раз в том, чтобы привлечь эмоции и рефлексию зрителя... Каждый зритель — по-своему, согласно своему опыту, собственной фантазии, цепочке своих психических ассоциаций... — создает себе, в сопровождении подсказывамого автором представления, тот образ, который и приводит его к пониманию и усвоению того, что и хотел выразить автор".
Зритель заполняется образами-стартерами, опережающими всякую логику и индивидуальное решение, а значит, претерпевает процесс эгоического разрушения, испытывает агрессию, страх, эмоции, побуждающие к преждевременной растрате себя.
Естественно, если спросить зрителей: "Как же так получается?",— большинство ответит: "Потому что фильм был таким увлекательным, хорошо снятым, в общем, замечательным!".
В зависимости от индивидуальных особенностей и чувствительности подобное можно наблюдать и в театре, и в художественной галерее: вся эстетическая сфера охвачена данным феноменом.
Если знак не соответствует реальной динамике жизни, то восприятие его значения всегда ведет к отчуждению.
Итак, образы — это носители реальности, но они — не вся реальность; реальность говорит через образы, но пребывает всегда за пределами феномена. Образ исполняет позитивную функцию, когда становится точным посредником между первичной мотивацией и сознанием, не приводя "Я" к абсолютизации какого-то одного кода; иными словами, когда образ являет собой совершенное соответствие между априорным "Я" и "Я" историческим. Образ становится негативным, когда превращается в абсолютизированный код "Я", отчужденного от собственного Инее. При этом всякая функция реальности опосредуется не инстинктом, а образом, выступающим в роли уводящей в сторону интерференции. Предпочитаемые образы скрываются за идеальным "Сверх-Я", или социальной этикой. У человека без мифов нет идеалов, и его единственная этика заключается в собственном самополагании как онтического действия; такой человек не может противостоять самому себе, поскольку он постоянно, каждый миг обновляется.
1.3. Образ и бессознательное
Существование бессознательного в человеке означает упущенную возможность осознания основ собственного бытия и служит доказательством произошедшего в нем раскола. Допустить то, что человек не осознает самое себя, — значит подтвердить его ограниченность, негодность.
Бессознательного в себе и для себя не существует; оно — лишь результат незнания человеком себя самого. Бессознательное человека есть Ин-се, которое не осознается "Я". Признание этого факта уже немаловажно. Человек должен всесторонне исследовать себя, отталкиваясь от своего "здесь и сейчас". И однажды, когда он перестанет отгораживаться от полноты существования, прекратив абсолютизировать только один параметр реальности (например, разум) в ущерб всем остальным (о коих свидетельствуют мечты, фантазии, болезни, парапсихические явления), бессознательное исчезнет, а человек обнаружит себя как "Я", осознающее Ин-се своего существования как начальную, высшую точку, из которой и начинает прорастать индивидуация.
Представление о потерянном рае присутствует во всех религиях, мифологиях и космогониях. Между "Я" и Ин-се внедрилась и укрепилась деформирующая решетка, замутняющая самопрозрачность человека. Это и есть причина, по которой человек, полагаясь лишь на логику разума, никогда не постигнет истину, не обретет здоровье: его разум уже опутан пустыми образами. Монитор отклонения, или деформирующая решетка, вклинивается между информацией организмического (экстероцептивной и проприоцептивной чувствительностью) и сознательным "Я", манипулируя именно эгоцептивным и рациональным его аспектами16. Образ абсолютизируется в ущерб Ин-се.
Решетка внедряется как диапозитив, как фиксированная форма, которая, будучи для человека бессодержательной и чуждой его природе, тем не менее, начинает действовать при каждом движении психоорганики и выдает скоропалительный ответ, нефункциональный для организмического Ин-се. В результате человек утрачивает объективное восприятие реальности, а сознание перестает точно отражать объективную данность.
Итак, наш разум используется чуждым механизмом, тогда как образ может точно указать путь возвращения к себе, поскольку он в любом случае представляет собой следствие тотального "дей-
[16 О трех базовых уровнях человеческого познания см. А. Менегетти. Учебник по онтопсихологии, указ. соч., а также A. Meneghetti. Il monitor di deflessione nella psiche umana. "La griglia inibita tra il processo primario e il cosciente", op. cit, p. 310-326.]
ствия в себе". Сфера образов свободна от чуждого вмешательства и способна указать исследователю-онтопсихологу как на ошибку, так и на выход из создавшейся ситуации17.
Кроме того, как уже говорилось выше, всякое наше знание, как и самые глубины нашего сознания, есть образ. Когда я формализую свою мысль, вывожу ее через разветвления философской диалектики или облекаю в определенные математические символы — это всегда образ. Мои реакция, речь, манера держаться есть образ, то есть действие, которое совершается во мне, выражает и утверждает себя через меня. Мы всегда имеем дело с миром, который представляет собой символ, слово, знак, то, что способно отразиться в нас, в нас сказаться.