Киносценарии: Окраина. Рай для правоверных
Шрифт:
Моралес ранит его раз, потом другой.
Вдалеке слышен стук копыт. Бой замирает. Несколько всадников скачут по второму мосту.
Моралес. Это патруль. Видать, едут к Рохасу.
Сильвейра (он тяжело ранен). Теперь вы можете меня им выдать.
Моралес. Нет, выдавать я вас не стану. Наше дело мы должны порешить промеж собой. (Быстро.) Я помогу вам скрыться, подожду, пока вы поправитесь, а потом мы снова будем биться, и я убью вас в честном
Сильвейра. Вы и вправду готовы на такое?
Моралес. Да. За Элену я должен отомстить сам.
Сильвейра. Трудно поверить.
Моралес. Трудно? (Бросает нож в воду) А теперь?
Сильвейра. А вот это напрасно. Вам хочется покрасоваться, а мне ради этого гибнуть?
Поднимается и вдруг набрасывается на Моралеса. Тот бьет его кулаком в лоб; потом верх снова берет Сильвейра, Моралес опять наносит ему удар в лицо, затем в грудь. Сильвейра теряет равновесие и летит в реку.
Моралес с моста смотрит, как тот исчезает под водой. Потом, словно не видя ничего вокруг, направляется к дому, по дороге он срывает травинку и подносит ее ко рту. Открывает дверь. Элена падает к нему в объятия.
Элена. Вот и ты. Я боялась смотреть в ту сторону, боялась шевельнуться. Сколько времени пролетело за эти минуты!
Моралес. Я отомстил за твоего отца.
Элена (словно не понимая). Отомстил?… (Потом с большим жаром) А ты думаешь, месть нужна? Думаешь, одним поступком можно стереть другой?
Моралес (искренне). Не знаю. Значит, все, что я сделал, для тебя пустое?
Элена. Нет, это очень важно. Это – все. Ты здесь, жив-здоров. (С большим волнением) Но я люблю тебя не за то, что ты это сделал; я люблю тебя несмотря на то, что ты это сделал.
Моралес (глядя ей в глаза, прижимая ее к себе, чтобы поцеловать). Как странно! Я только что убил человека, а рядом с тобой чувствую себя мальчишкой.
Рай для правоверных
Бандит, которого мы видим только со спины, отстреливаясь, спасается от незримых преследователей. Он мчится по огромному пустому дому и наконец оказывается у двери, которая ведет в комнату, набитую китайской мебелью; мужчина ранен, он с трудом добирается до алтаря, установленного на высокой подставке со ступенями. Хватает лакированную шкатулку, открывает ее; внутри шкатулки спрятана другая – такая же, но поменьше размером; внутри этой – еще одна… Заполучив последнюю, он падает замертво. Видно, что шкатулка пуста. На экране появляется надпись: «Конец». Камера отъезжает назад. Это была последняя сцена какого-то фильма. Зрители неспешно покидают зал. Среди них – Рауль Ансельми и Ирен Крус. Описывать их нет смысла: они похожи на традиционных киногероев. Одеты прилично, но скромно, не богато.
Ирен (смотрит на Рауля с печальной улыбкой и говорит снисходительным тоном). Любишь ты эти боевики!
Ансельми (горячо,
Они молча продвигаются в толпе к выходу.
Ансельми (словно очнувшись). Да, я понимаю, что все там безнравственно и фальшиво, но меня они чем-то все-таки привлекают. Может, дело в том, что мальчишкой я не раз слышал от отца историю Моргана. Главаря банды налетчиков… Не слыхала? А для меня он был сказочным героем. Говорят, он умер на Корсике.
Ирен и Ансельми выходят на перрон в Темперлее. Там они видят Рамиреса, очень бойкого и общительного молодого человека.
Рамирес. Добрый вечер, Ирен! Привет, Ансельми!
Ансельми. Мы были в городе, ходили смотреть «Поиски Тай Аня». Столько стрельбы и всяких приключений, а в результате – пустая шкатулка.
Рамирес (к Ирен, шутливо). А вы всегда смотрите фильмы по два раза? (Быстро меняет тон.) Ну ладно. Я вас покидаю. Третий – лишний.
Рамирес кивает Ирен и по-приятельски хлопает Ансельми по плечу.
Ансельми. Пока, Рамирес.
Ирен и Ансельми идут мимо зеленых изгородей, садовых решеток, потом – мимо каких-то пустырей. Уже стемнело.
Ирен. Чувствуешь, как пахнет клевером? Это запах полей.
Ансельми. Да, словно мы забрели куда-то далеко-далеко.
Ирен. Всякий раз, когда до меня долетает запах клевера, меня точно волной счастья накрывает.
После короткого всплеска чувств наступает молчание. Они подходят к дому Ирен; это старинное невысокое строение с боковой дверью и двумя балконами по фасаду.
Ансельми. До свидания, дорогая. До завтра.
Ирен (словно не слыша его). Но сегодня никакого счастья я не чувствую. Рауль, что с тобой происходит?
Ансельми. Ничего. Не обращай внимания. (Опустив глаза) А почему ты не сказала мне, что ходила в кинематограф с доктором Рамиресом?
Ирен (серьезно). Это длинная и неприятная история. Я не хотела тебе говорить… Речь идет о нашей эстансии. Ты понимаешь, что она значит для Лауры и для меня. Все наше детство прошло там. Она ведь заложена, и теперь ее могут продать. Рамирес – адвокат наших кредиторов. И если он оказывает мне внимание, я не могу оттолкнуть его.
Ансельми. Ты ничего не должна от меня скрывать. Сколько нужно денег?
Ирен. Много, милый. Годовой взнос – пять тысяч четыреста песо.
Ансельми. Когда истекает срок платежа?
Ирен. Через двадцать дней.
Ансельми. Я достану деньги.
Утро. Ансельми шагает по улице на окраине Темперлея. Огибает старую виллу с большим запущенным садом, идет вдоль железной ограды с ржавыми воротами на двух кирпичных столбах, похожих на шахматных слонов. За деревьями виднеется дом в итальянском стиле с высоким прямоугольным бельведером.