Кинжал и монета. Книга 1. Путь дракона
Шрифт:
Терниган сошел с возвышения, взял у секретаря запечатанное письмо и вручил его Алану Клинну, протектору Ванайев. Выступив вперед, тот вскрыл печать и огласил полномочия, которыми наделил его лорд-маршал. Гедер покачал головой. Каждая фраза лишь усугубляла отчаяние: он и не подозревал, как сильно мечтал отделаться наконец и от кампании, и от Алана Клинна.
Пока Клинн вещал, что все расы Ванайев для него равны и что верность Антее будет вознаграждена, а изменники жестоко поплатятся, рана Гедера ныла все больше. Восхваления в адрес Антеи и лично короля Симеона заняли еще добрый час, от нетерпения изнывал не только Гедер. Под конец Клинн поблагодарил лорда-маршала за назначение, официально принял должность и вскинул руку в воинском приветствии. Строй немедленно разразился ликующим криком – в восторге не столько от речи, сколько от ее завершения. Ванайцы наконец встали, разминая затекшие ноги, и принялись обсуждать новости, как купцы на зеленном рынке.
Гедер оглядел имперских аристократов – кое-кто завидовал Клинну и новой роли его подчиненных, сэр Госпей Аллинтот чуть не светился от счастья.
Джорей Каллиам, глубоко задумавшись, направился прочь, Гедер едва за ним поспевал.
– Нас сослали, – наконец буркнул он, когда прочие антейцы остались позади. – Мы выиграли битву, а нас за это в изгнание. Не хуже ванайского герцога.
Джорей взглянул на него с досадой и жалостью.
– Клинн с самого начала сюда целил. Только об этом и мечтал.
– Почему? – спросил Гедер.
– Королевский наместник – это власть. Даже в Ванайях. А если Клинн хорошо себя зарекомендует, то при следующих дележах, когда город отдадут другим, его не забудут. Извини, мне нужно написать отцу.
– Конечно, – кивнул Гедер. – Я тоже своим напишу. Не знаю, правда, что им сказать.
Джорей горько усмехнулся:
– Скажи, что разграбление города ты все-таки не пропустил.
***
Если кто и сомневался, к кому из своих людей благоволит Алан Клинн, то сразу после отъезда лорда Тернигана все сомнения развеялись. Новый секретарь Клинна, сын влиятельного тимзинского купца, явился к Гедеру в лазарет и проводил его в новое жилище – три комнатки в тесном особнячке, который некогда служил складом и успел провонять крысиной мочой. Впрочем, здесь был камин, а крепкие стены ограждали от ветра – не то что в палатке.
Каждый день Гедер получал новый приказ от лорда Клинна: закрыть и перегородить сход к каналу, собрать с купцов дань за право рыночной торговли, доставить в тюрьму сторонника низложенного герцога в назидание горожанам. Для оглашения и исполнения приказов хватило бы и солдат, но процедура требовала, чтобы за всем следил антейский дворянин – в знак того, что аристократия Антеи печется о новообретенном городе и оберегает его благоденствие. Выслушивая поручения одно за другим, Гедер подозревал, что еще до исхода зимы его неминуемо возненавидят все жители.
Закрыть известный публичный дом? Отряд возглавляет Гедер. Выселить из лачуги жену и детей герцогского приверженца? Гедер. Арестовать крупного купца?..
– Могу ли я спросить, в чем меня обвиняют? – спросил магистр Иманиэль, глава Медеанского банка в Ванайях.
– Сожалею, – ответил Гедер. – Мне велено привести вас к лорду-протектору добровольно или силой.
– Велено, – горько повторил невысокий человечек. – А вести меня по всей улице в цепях?
– Часть приказа. Сожалею.
Ванайский филиал Медеанского банка ютился на боковой улице в доме, где разместилась бы средней руки семья. И даже при таких невеликих размерах он казался запустелым – только щуплый, иссохший от солнца магистр и дородная женщина, ломающая руки у порога. Магистр Иманиэль встал из-за стола, оглядел солдат за спиной Гедера и оправил рубаху.
– Полагаю, бесполезно спрашивать, когда я смогу вернуться к своим делам, – произнес он.
– Мне не сообщили.
– За что его забирать? – воскликнула женщина. – Мы вам ничего не сделали!
– Кэм, прекрати! – прикрикнул на нее банкир. – Я убежден, что это исключительно по банковским нуждам. Если будут спрашивать – скажи, что здесь ошибка и что я отправился к благородному лорду-протектору, чтобы ее исправить.
Женщина – Кэм – закусила губу и отвела взгляд. Магистр Иманиэль спокойно подошел к Гедеру и поклонился.
– Просьба не надевать цепи будет излишней, полагаю? – спросил он. – Моя профессия по большей части держится на репутации, и…
– Очень сожалею, – повторил Гедер. – Лорд Клинн мне…
– Приказал, – договорил за него банкир. – Понимаю. Тогда давайте закончим поскорее.
На улице уже собралась толпа – весть о появлении Гедера, судя по всему, облетела город как на крыльях. Стражники выстроились по бокам, в середине шел Гедер, за ним вышагивал банкир в звякающих кандалах. На лице магистра Иманиэля застыла маска снисходительного благодушия – то ли он искусно разыгрывал храбрость, то ли впрямь ничего не страшился. Встречные, попадавшиеся им на улицах и набережных, оборачивались поглазеть на закованного в цепи банкира; Гедер, решительно постукивая тростью, старался хранить невозмутимость. К полудню весь город будет знать, кто именно арестовал магистра Иманиэля. Мысль о том, что Клинн так и задумывал, не утешала.
Сэр Алан Клинн ждал их в просторном зале, где герцог прежде давал аудиенции. Старую символику частью убрали, частью завесили знаменами Антеи, короля Симеона и рода Клиннов. Пахло дымом, дождем и мокрой псиной. Сэр Алан с улыбкой поднялся из-за стола.
– Магистр Иманиэль из Медеанского банка?
– Он самый, милорд протектор, – с улыбкой ответил банкир и поклонился.
По любезному тону никто бы не заподозрил, что Клинн только что опозорил магистра в глазах всего города.
– Видно, я чем-то оскорбил вашу милость и должен, разумеется, принести извинения. Если мне сообщат, в чем моя вина, то я, конечно же, впредь постараюсь не повторять ошибок.
Клинн небрежно повел рукой:
– Ничего подобного. Я всего лишь побеседовал с вашим бывшим герцогом, препровожденным в ссылку. Он сказал, что вы не пожелали дать ему денег на военную кампанию.
– Он вряд ли вернул бы долг, – ответил магистр Иманиэль.
– Понимаю.
Гедер в замешательстве взглянул на обоих. Беседа текла мирно, словно между равными, однако в глазах Клинна мерцал жесткий огонек, из-за которого все сказанное звучало угрозой. Лорд-протектор медленно подошел к столу, где еще стоял серебряный поднос с остатками обеда.