Кинжал и монета. Книга 1. Путь дракона
Шрифт:
– И еще неизвестно, что она там везет, – с готовностью откликнулась Опал. – Стоит кому подойти к фургону – дергается, как кошка. Даже говорить о нем не хочет.
Маркус вскинул ладонь, призывая к тишине.
– Кто-кто? – с нажимом переспросил он.
– Девчонка в накладных усах, – повторил мастер Кит. – Та, что называет себя Таг.
Маркус взглянул на Ярдема. Судя по гримасе, тралгут был изумлен не меньше его. Капитан поднял бровь: ты знал? Звякнула серьга – Ярдем мотнул головой: нет!
«И еще неизвестно, что она там везет…»
– Ярдем, за мной, – скомандовал Маркус, натягивая сапоги.
– Слушаю, сэр.
Возницы и караванщик размещались в отдельном лабиринте туннелей и комнат. Маркус шагал через пропитанные дымом галереи и общие гостиные, Ярдем маячил за плечом, остальные стражники – или актеры, кто теперь разберет – шли позади след в след, словно дети, играющие в «делай как я». С каждой комнатой, в которой не оказывалось Тага, плечи Маркуса напрягались все больше, он перебирал в памяти предыдущий путь – случаи, когда он говорил с мальчишкой или когда Тага упоминал караванщик. Слишком мало, почти ничего. Мальчишка всегда держался так, чтобы не привлекать внимания к себе и – главное – к фургону.
Последняя из комнат выходила окнами на темные, покрытые снегом холмы. За спиной Маркуса уже гудели взволнованные голоса – погонщики наперебой спрашивали, что случилось. Холодный влажный воздух веял то ли дождем, то ли снегом. Горизонт прочертила молния.
– Его здесь нет, сэр.
– Вижу.
– Уехать она не могла, – сказала сзади Опал. – Она толком не знает, как править фургоном: мулы просто идут вслед за передней повозкой, и все.
– Фургон, – кивнул Маркус, выходя в ночной мрак.
Еще не разгруженные подводы каравана, занесенные снегом на добрые пол-локтя, стояли у низких каменных складов. Маркус двинулся между ними, и при свете зажженных сзади факелов его тень, дрогнув, заплясала на боковине фургона с шерстью. Скамью возницы занесло снегом пальца на два, не больше. Маркус уперся ногой в железную петлю у колеса, подтянулся наверх и откинул полог. Таг лежал, свернувшись на тюках калачиком, как кошка. Теперь, когда капитан знал правду, он разглядел и криво приклеенные усы, и неровно выкрашенную шевелюру: то, что раньше казалось тощим бестолковым мальчишкой из первокровных, теперь предстало его взгляду как девушка циннийских кровей.
– Ч-что… – начала было она посиневшими от холода губами.
Маркус схватил ее за плечо и вздернул на ноги.
– Ярдем?
– Слушаю, сэр, – раздался голос у борта фургона.
– Лови! – Маркус перебросил ему взвизгнувшую девушку. Ярдем крепко ухватил ее за плечи и шею. Девушка, отчаянно крича, извивалась всем телом, от какого-то удара Ярдем даже раз крякнул. Маркус, не обращая внимания на борьбу, перебирал намокшие и пахнущие плесенью тюки с шерстью, один за другим сбрасывая их на землю. Девушка зашлась было в крике и вдруг затихла; ладонь Маркуса наткнулась на что-то твердое.
– Факел, – велел он.
Вместе с факелом на фургон влез мастер Кит с непроницаемым лицом. В свете пламени Маркус потянул на себя один из ящиков – ларец черного дерева с железным замком и жесткими кожаными петлями. Полоснув по петлям кинжалом, он всунул клинок между корпусом и крышкой.
– Осторожнее, – предупредил мастер Кит, глядя, как Маркус налег на кинжал.
– Поздно, – бросил капитан. Замок с треском отскочил, ларец открылся. Внутри, заполняя его до краев, переливались тысячи стекляшек. Нет! Не стекляшек – драгоценных камней. Гранаты, рубины, изумруды, алмазы, жемчуга… Маркус взглянул в дыру между занесенными снегом тюками шерсти – еще ящики. Десятки.
Мастер Кит смотрел на него расширенными от изумления глазами.
– Что ж, – коротко кивнул Маркус и отпустил крышку. – К делу.
Остальные стражники уже толпились вокруг Ярдема, который по-прежнему удерживал пленницу, готовый в любой миг перехватить ей горло и погрузить в беспамятство. Несмотря на слезы, подбородок девушки был вызывающе вздернут. Маркус подцепил за край клееные усы, потер их между пальцев и бросил на землю. Рядом с огромным тралгутом девушка казалась почти ребенком. В ее глазах читалась мольба, и в груди Маркуса что-то опасно шевельнулось – не гнев, не ярость, даже не горечь. Память. Живая и яркая до боли. Он заставил себя отвернуться.
– Пожалуйста, – умоляюще произнесла девушка.
– Кит, – бросил он. – Уведите ее внутрь. В наши комнаты. Не давать ни с кем говорить. Даже с караванщиком.
– Как скажете, капитан, – кивнул актер.
Ярдем ослабил хватку и, не сводя глаз с девушки, отступил на шаг, готовый в любой миг скрутить ее снова, если вздумает отбиваться. Мастер Кит протянул к ней руку.
– Пойдем, дитя. Ты среди друзей.
Девушка в нерешительности переводила взгляд с Маркуса и Ярдема на мастера Кита и вновь на Маркуса. В глазах слезы, но ни единого всхлипа – такая знакомая манера… Маркус тряхнул головой, прогоняя воспоминание. Мастер Кит с девушкой двинулись к жилью; актеры, словно по привычке, последовали за главой труппы, оставив воинов наедине.
– Фургон, – бросил капитан.
– Никого не подпущу, сэр, – рявкнул Ярдем.
Маркус прищурился, глядя на падающий снег.
– Сколько ей лет, по-твоему?
– Циннийка-полукровка… Трудно сказать, – пророкотал тралгут. – Шестнадцать, семнадцать…
– И мне так показалось.
– Мериан сейчас было бы столько же.
– Около того.
Маркус взглянул на скалу. За прорезанными в камне окнами мелькали огни, высеченные вверху старинные руны залепило снегом – по-ночному темным на фоне черной стены.
– Сэр?
Маркус обернулся. Тралгут уже сидел на передке фургона, для тепла наворачивая на себя шерстяное полотно, как кочевник из страны Пу’т.
– Все, что случилось в Эллисе, тут ни при чем. Решайте бесстрастно. Она не ваша дочь.
В груди Маркуса шевельнулась тревога, как беспокойный младенец во сне.
– У меня нет дочери, – ответил он и шагнул в темноту.
Стакан теплого сидра, участливые слова мастера Кита – и через полчаса история была как на ладони. Медеанский банк, гибель юноши-возницы, отчаянная авантюра с переправкой драгоценностей в Карс. Добрую половину рассказа девушка заливалась слезами: уехав из Ванайев, она оставила единственный в жизни кров и принявших ее людей, пусть и не родных.