Кинжал-предатель: Из секретной книги Джона Вильсона
Шрифт:
— Перестаньте дурачиться! Вы ошибаетесь, если думаете провести меня. Объявляю вас арестованным, вы последуете за мною в полицию, где разъяснится, кто вы такой.
Незнакомец сделал движение к дверям, но Джон Вильсон вскричал:
— Не трогайтесь с места, или я убью вас!
Тогда тот поднял руку с блестящим предметом и крикнул великому сыщику:
— Вы пропали, если попытаетесь препятствовать мне! Вот этой бомбы достаточно, чтобы взорвать нас обоих. Опустите ваш револьвер, не смейте преследовать меня,
Джон Вильсон знал, что не должен теперь стрелять, ибо, если даже он застрелил бы противника, то бомба при падении на пол обязательно взорвалась бы.
Незнакомец, держа перед собою бомбу, направился к дверям.
— Предупреждаю вас не следовать за мною, иначе я прибегну к помощи бомбы! Оставайтесь здесь и продолжайте ваши поиски; вы ничего не найдете, а я один, я, величайший из сыщиков, раскрою тайну убийства мисс Кюстер! — сказал он и захлопнул за собою дверь.
Только что он исчез, как Вильсон принялся за дело. Ему было ясно, что преступник стоял за дверью с бомбой, которую он мог кинуть с известного расстояния, если бы Вильсон открыл дверь.
Поэтому Вильсон поспешно вошел в смежную комнату, а оттуда в третью маленькую комнату. Здесь сыщик быстро открыл окно, выходящее во двор.
Счастье благоприятствовало ему: он заметил непосредственно около окна громоотвод. Скорее молнии Вильсон повис на нем и быстро спустился вниз. Но сколько он ни искал преступника, все было напрасно, и сыщик решил оставить бесполезные поиски, уверенный в том, что рано или поздно злодей не ускользнет от него.
На следующее утро Поль Эшлэнд под денежное обеспечение был освобожден из камеры предварительного заключения. Его отсутствие на месте преступления было доказано, а также его освобождению содействовал доклад Джона Вильсона.
Джон Вильсон сам заехал к нему в тюрьму и, крепко пожав ему руку, выразил надежду в том, что скоро ему удастся схватить настоящего виновника.
Поль Эшлэнд вышел из тюрьмы именно в тот день, когда хоронили мистрисс Кюстер и ее дочь — Анни.
Он не пошел домой, а направился на кладбище, где по его настоянию еще раз был открыть гроб его невесты. Он долго смотрел на милые, нежные черты своей мертвой невесты и покрывал поцелуями ее бледный лоб, закрытые глаза и бескровные губы.
Когда же опустили в могилу гроб его возлюбленной, когда первый ком земли гулко ударился о крышку богатого гроба, его горе не знало границ. Он упал на колени, закрыл лицо руками и судорожные рыдания потрясли его тело. Окружающие же, указывая на него, шептали: — смотрите, это совесть мучает его.
Когда молодой человек наконец поднялся, он был один у двойной могилы, матери и дочери. Даже знаменитый сыщик Джон Вильсон со своим братом
Уже настал вечер, когда к могилам пришел могильщик, чтобы окончательно засыпать их, и своим приходом испугал Поля Эшлэнда.
Оглянувшись, молодой человек увидел, что он был не один на кладбище. Вблизи стояла скамейка, на которой сидела какая-то темная фигура, вся одетая в черное, с острыми чертами лица без бороды и в очках.
Когда Поль Эшленд медленными шагами направился к выходу, незнакомец пошел за молодым человеком. По дороге они столкнулись и пошли некоторое время рядом.
Наконец, незнакомец промолвил вполголоса:
— Невыносимо тяжело оставить на кладбище самое дорогое для нас на свете и вернуться одиноким в этот мир, который нам уже опротивел.
Поль Эшлэнд, взглянув на него, ответил:
— Вы правы! Мне кажется, вы тоже несчастны.
— Совершенно верно! — глухо произнес тот. — О, вы не подозреваете всего того, что я выстрадал! А теперь одно мое желание поскорее последовать за любимым существом, которое я недавно схоронил.
Одинаковое горе сблизило Поля Эшлэнда с незнакомцем и, когда тот снова опустился на скамью, молодой человек сел рядом с ним.
— Но ваша участь, должно быть, не так трагична, как моя, — проговорил он. — Мою невесту убили, мать ее умерла от горя, а самое ужасное то, что меня же подозревали в убийстве моей невесты. И с таким бременем на душе я должен жить среди людей. О! Вы поймете, как глубоко я страдаю из-за этого! Ах! В смерти я желал бы найти покой душе моей! Но раньше я хочу доказать всему свету, что моя совесть чиста, что не я совершил это гнусное преступление.
Некоторое время длилось молчание, наконец, незнакомец тихо проговорил:
— Я вполне вас понимаю! Я точно так же страдал, как и вы, после смерти моей возлюбленной; я купил себе место рядом с нею, где я хочу лежать, когда меня поразит черная пуля — что случится, наверное, скоро.
Поль Эшлэнд удивленно поднял голову.
— Как вы сказали? Вас поразит черная пуля? Или, быть может, вас ждет американская дуэль?
Незнакомец возразил со странной улыбкой:
— Нет, совсем не то! Но я жажду держать в руке черную пулю, чтобы положить конец этой бесцельной жизни!
— Я не понимаю вас, — сказал Поль. — Не можете ли вы объяснить мне это точнее?
— Я нашел утешение, но оно годно лишь тем, кому надоела жизнь и для кого смерть — высшее благо.
— Я именно такой несчастный! — вскричал Поль. — Я ненавижу жизнь и жажду смерти!
— Тогда вы могли бы вступить в наш союз, — ответил незнакомец. — Но сперва дайте мне вашу руку и обещайте свято сохранить тайну, которую я вам открою, даже если бы вы не пожелали сделаться нашим.