Кинжал Зигфрида
Шрифт:
Астра молчала в раздумьях.
– Давай осмотрим джип, – предложила она. – Может, там какая-нибудь зацепка окажется?
Матвей согласился бы на что угодно, лишь бы не тащиться за тридевять земель в охотничье хозяйство. Он отправился уговаривать Шемякина.
Тот не возражал:
– Хорошо. Это же ваш друг. Я к его машине не прикасался, клянусь! Не привык чужим пользоваться.
Он принес ключи.
– Вот, держите. Мне уйти?
– Напротив. Останьтесь, ваша наблюдательность охотника пригодится.
Внутри
– Дай-ка сюда, – попросила Астра. – И карту тоже.
– Вы хотите это забрать? – забеспокоился бывший майор.
– Нет, только просмотреть.
На карте не было никаких пометок, в книжке – никаких признаков, что ее читали.
Шемякин вздохнул с облегчением. Москвич мог вернуться и устроить скандал из-за пропавших вещей.
– А вы… действительно друзья господина Неверова? – почему-то спросил он.
Астра задала ему встречный вопрос:
– Откуда вы узнали про Лианозова?
– Охотники рассказали. Они потом показывали брату профессора место, где стояла машина. Говорят, он прослезился, цветочки положил возле того дерева. У нас долго про Лианозова говорили – случай редкий, чтобы ученый из столицы здесь умер при странных обстоятельствах.
– Егерь, которого убили, был среди тех охотников?
Шемякин оторопело уставился на Астру, помолчал, хлопнул себя по лбу:
– Ох, дурья башка! Кажись, был… Точно был! Столько лет прошло, подробности-то из головы вылетели. Когда вы спросили, я вспомнил. Он первым на машину наткнулся, другие после подошли.
До него запоздало дошел смысл сказанного:
– Так вы что, думаете, Лычкина из-за того случая убили? Не-е-ет… Ванька тогда еще мальцом был.
Из окна кухни выглянула Марья, позвала обедать. Кот спрыгнул со скамейки и резво потрусил к дому.
– Хозяйка к столу просит, – сказал Егор Петрович. – Идемте, уха стынет.
Ели, вяло перебрасываясь фразами. На сладкое Марья подала клюквенное желе со взбитыми сливками. Шемякин украдкой поглядывал на гостей.
– Что с джипом делать? – спросил он.
– Пусть у вас постоит, – сказал Матвей и положил на стол перед хозяином деньги. – Неудобства мы компенсируем.
– А если…
Он хотел сказать: «если ваш друг не вернется», но осекся.
– Машина принадлежит не Владу, – объяснила Астра. – Он водит по доверенности.
Послеобеденный сон превратился для Матвея в сущее мучение. Надо было отдохнуть перед дорогой, а в голове роились тревожные мысли.
Астра то ходила взад-вперед, то стояла у окна. Через прозрачную занавеску в комнату проникало солнце, придавая стенам янтарный оттенок. Деревянный дом хорошо сохранял тепло.
– Как ты догадалась про егеря? – не выдержал Матвей. – Ну, что он нашел профессора?
– Сама не знаю. Зеркало.
Москва
Леда ждала вестей от Ельцовой. Она больше не звонила ни на мобильный Неверова, ни в питерский офис, ни матери жениха. Зачем волновать пожилую женщину? Доверившись Астре, Леда не столько успокоилась, сколько усмирила лихорадочные мысли и настроила себя на ожидание. Скоро что-нибудь да прояснится.
Личная драма молодой госпожи Куприяновой заключалась в глубинном конфликте с отцом. Павел Анисимович умер, но это ничего не изменило в жизни Леды. Он все еще продолжал вмешиваться в ее отношения с мужчинами, противясь браку с человеком, который пришелся ему не по нраву.
– Бог с тобой, – укоряла ее мать. – Как папа может влиять на твое замужество? Ведь его нет!
Она смахивала набежавшие слезы, а Леда покрывалась жарким румянцем.
– Отец невзлюбил Влада, уволил его из компании. Разве он позволил бы мне выйти замуж за этого человека? Он и с того света мешает моему счастью!
– Как тебе не стыдно… – вздыхала Римма Николаевна. – Твои обвинения абсурдны. Если вы с Владом обо всем договорились, за чем же дело стало? Устраивайте свадьбу.
Ах, мама, мама! Она сознательно оберегала свое блаженное неведение от разрушительного вторжения правды. Она придумала неплохой способ сохранять душевное равновесие, закрываясь в мнимом благополучии, как моллюск в раковине.
Римма Николаевна пила валерьянку перед сном. Отсчитав тридцать капель, она предложила лекарство дочери. Та отказалась.
Сейчас она закроется в спальне, достанет початую бутылку коньяка и выпьет. Тогда, быть может, удастся заснуть.
Лежа с открытыми глазами в роскошной постели с балдахином, Леда ломала голову, как ей вести себя с управляющими. Без Влада они в два счета обведут ее вокруг пальца. Она же ни черта не смыслит в финансовых документах, договорах, делопроизводстве такой махины, как «Куприянов и партнеры».
Леда поняла это, когда пыталась разобрать содержимое отцовского сейфа. Какие-то папки, удручающее количество бумаг. При одном взгляде на них Леду одолевала зевота. Отчаявшись, она позвала Неверова. Тот несколько суток не выходил из папиного кабинета, рассортировал документы и посвятил женщин в состояние дел.