Кипящая переправа

Тамоников Александр

По дороге капитан обдумывал свое поведение в главном пункте немецкой обороны. Выполнять задание командира танкистов полковника Клюге он не собирался. Что это ему даст? Ну, договорится он с кем-то из заместителей командира дивизии, сколько ракет и какого цвета должны выпускать пехотинцы в случае наступления русских. И зачем ему это? Такой разговор будет происходить скорее всего в штабе дивизии. Договорятся – и можно ехать назад. Нет, так ничего не узнаешь. Он едет в Погорелое Городище совсем с другим заданием! Командование немецкой 9-й армии решило немедленно перебросить 26-ю танковую дивизию

в Городище, чтобы поддержать пехотинцев. И он, обер-лейтенант Браун, должен договориться с командиром 161-й армии, где разместятся танки и где будут жить танкисты. Такое задание даст ему возможность свободно ходить по поселку, осматривать узлы обороны, интересоваться минными полями… «Только бы на 56-ю бригаду гаубиц не наткнуться, – подумал Шубин. – А то капитан Зиммель может удивиться тому, как изменился его знакомый Браун. Ну а больше опасностей я не вижу».

Они ехали уже около часа. И вот впереди показались дома Погорелого Городища. На въезде в поселок, как и полагалось, имелся пропускной пункт. Въезд в поселок был густо опутан колючей проволокой, и дорогу преграждали проволочные ворота. Из будки вышел часовой, и Шубин поманил его к себе.

– Открывай быстрее, рядовой, – надменно произнес «обер-лейтенант». – У меня послание к генералу Сольцу.

– А откуда вы взялись? – недоверчиво спросил часовой.

– Мы танкисты 26-й дивизии.

– Но из штаба вашей дивизии никто не звонил, – продолжал упорствовать часовой. – Нас не предупредили…

– Конечно, не предупредили, – усмехнулся Шубин. – Где-то здесь шастают русские разведчики. Все телефонные провода перерезаны.

И, резко сменив тон разговора, он заорал на часового:

– Открывай скорее! Я должен говорить с генералом, а вместо этого беседую с таким олухом, как ты! Или мне вернуться в часть и приехать сюда на своем танке? Тогда ты, наверное, по-другому заговоришь?!

Часовой больше не смел возражать. Он махнул рукой, из будки выскочил еще один фриц, и вдвоем они откатили створку ворот. Костя Погорелов поддал газу, и мотоцикл въехал в поселок. Когда они проехали первые дома, Костя вопросительно взглянул на своего командира: куда дальше? Этого Шубин и сам не знал. С одной стороны, ему хотелось походить взад и вперед по поселку и осмотреть его. Но пока он не представился командиру дивизии, этого было нельзя делать. Такое поведение могло вызвать подозрения. «Нет, надо ехать в штаб, представляться, – подумал капитан. – А дальше посмотрим». Он сделал знак Косте, чтобы тот наклонился ближе, и, когда тот склонился к нему, негромко произнес:

– Поезжай в центр, к зданию штаба. Но не спеши.

Выполняя приказ своего командира, Погорелов повел мотоцикл вверх, на пригорок. Перед ними открылась главная улица поселка. И Шубин увидел, что улицы в привычном понимании больше нет. Заборы вокруг домов исчезли. Теперь между домами располагались огневые точки; из каждой амбразуры торчало дуло пулемета или небольшого орудия. А в домах практически исчезли окна. Все они были заложены камнем, кусками бетона. Фактически весь поселок превратился в единый опорный пункт. И это еще не все, что узнал Шубин, многое ему еще предстояло узнать.

Они въехали в центр поселка, и впереди показалось здание, над которым развевался нацистский флаг со свастикой. Шубин, ничего не говоря, показал водителю рукой – сюда. А затем велел поставить мотоцикл не прямо возле крыльца, у всех на виду, а за углом дома.

– Жди здесь! – бросил он на прощание.

– Яволь, герр лейтенант! – отчеканил Погорелов.

Шубин молодцевато взбежал на крыльцо. Когда он уже собирался открыть дверь, она сама открылась, и из штаба вышел худой и длинный, как жердь, капитан с нашивками артиллериста. Он внимательно взглянул на разведчика, как будто даже хотел что-то у него спросить, но передумал и ушел. А Шубин открыл дверь и ступил в прихожую. Здесь его встретил часовой.

– Обер-лейтенант Браун из 26-й танковой дивизии! – сообщил ему разведчик. – Послан к господину генералу с личным поручением командира дивизии.

– Сейчас я о вас сообщу, – сухо сказал часовой и скрылся за дверью. Прошло несколько минут, часовой вернулся и открыл перед разведчиком дверь, предлагая войти.

Шубин вошел и оказался в просторной комнате, которую ярко освещали развешанные повсюду керосиновые лампы. Посреди комнаты стоял огромный стол, на котором была разложена подробная карта местности. С первого взгляда Шубин определил, что это даже не километровка, а пятисотметровка – очень подробная карта местности, на которой можно было отразить каждый овражек, даже каждый окоп.

Возле стола стояли несколько человек. Шубин не очень хорошо разбирался в знаках различия высших немецких офицеров, поэтому он глядел сейчас не на погоны, а на лица. И по выражению лиц безошибочно определил главного в этой комнате.

– Ваше превосходительство, позвольте представиться! Обер-лейтенант Браун из 26-й танковой дивизии! – отрапортовал он, обращаясь к высокому старику с умным и усталым лицом. – Мы в дивизии получили приказ командующего корпусом генерала фон Верхафена срочно выдвинуться в район Погорелого Городища, чтобы усилить оборону поселка.

– Слава богу! – с чувством произнес командир дивизии. – Мы только сейчас обсуждали эту проблему – нам не хватает танков. Вы с вашим сообщением как нельзя вовремя! И где же ваши танки? Когда они подойдут?

– В настоящий момент наша часть находится в месте своей постоянной дислокации, – стал объяснять Шубин. – В тридцати двух километрах на юго-западе, в стороне Сычевки. Командир дивизии приказал мне осмотреть местность в Погорелом Городище и определить будущую позицию наших танкистов. Как только мне покажут участок, где мы должны стоять, укажут сектор обстрела, я тотчас выеду назад в часть, и мы тронемся в путь. Думаю, что к вечеру мы будем уже здесь.

– Но почему непременно нужно ехать самому? – удивился генерал. – Можно ведь позвонить…

– К сожалению, ваше превосходительство, телефонная связь не действует, – объяснил разведчик. – По всей видимости, провода перерезали русские. Итак, я могу осмотреть местность и выбрать будущую позицию для танков?

– Разумеется, можете, – кивнул фон Сольц. – Сейчас я вам дам в провожатые одного из моих помощников… Пожалуй…

– Позвольте мне выполнить роль провожатого для наших друзей-танкистов, – послышался глуховатый голос из угла комнаты.