Кипящая переправа

Вечерело. Где-то на севере собиралась гроза, там набухали зловещие лиловые тучи, громыхал гром, над горизонтом то и дело возникали короткие вспышки молний.

«Словно там артподготовка уже началась», – подумал капитан Шубин, глянув на небо.

Он, как всегда в это время, обходил расположение своей разведроты, смотрел, везде ли порядок, чем заняты бойцы. Непрерывная, не оставляющая ни минуты передышки лихорадка боя – тяжелая, изматывающая вещь. Хочется, чтобы она поскорее закончилась, хочется отдохнуть. Отдыха от изматывающей лихорадки боев с одинаковой силой хотят и рядовые, и офицеры. Особенно

Но и длительный отдых, безделье, когда у бойцов нет боевых задач, вот как сейчас, например, – вещь тоже вредная. В этом случае командир должен следить, чтобы у солдат было дело, чтобы они весь день были заняты. Иначе неминуемое падение дисциплины. Солдат всегда должен быть занят, всегда должен овладевать боевыми навыками. Вот Шубин и составлял расписание занятий для каждого взвода, следил, как это расписание выполняется. Он знал, что такое воинская дисциплина, и всегда умел ее поддерживать.

Глеб Шубин лишь месяц назад получил новое звание и теперь носил на погонах четыре звездочки и командовал уже не взводом, а ротой. И подчинялся он теперь не командиру полка, а непосредственно командиру дивизии, поскольку рота его была звеном дивизионной разведки. Рота была частью дивизии, а 251-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник Басан Бадьминович Городовиков, – частью 20-й армии, во главе которой стоял генерал-лейтенант М. А. Рейтер. Армия уже три недели стояла на холмистой, пересеченной местности на правом берегу реки Держи. Стояла так прочно, словно навеки тут решила расположиться. Бойцы успели отрыть окопы полного профиля, блиндажи офицерам, а себе – такие хорошо оборудованные землянки, что в них и зимовать можно было. Но ведь они не собирались здесь зимовать, верно? В частях ходили упорные разговоры о скором наступлении. Передавали слухи о прибытии подкреплений, в том числе большого количества танков, а также легендарных «катюш».

Так Шубин раздумывал, направляясь к своему блиндажу, когда его нагнал вестовой.

– Товарищ капитан, вас срочно командир дивизии требует! – сообщил он.

– Понял, иду, – ответил Шубин и, сменив направление движения, направился в сторону деревни Ручьи, где расположился штаб дивизии. «Вот, кажется, и дело, которое я ждал», – подумал он.

Командир дивизии занимал неприметную избу в стороне от центра деревни. Правда, хорошие, крепкие избы в деревне Ручьи и не сохранились – все были разрушены в ходе прошлогодних и этого года боев, когда немцы сначала рвались к Волоколамску и дальше, к Москве, – а потом мы гнали их обратно.

Часовой у входа вгляделся в Шубина и кивнул ему – входи, мол. Шубин толкнул дверь и вошел в избу.

У стола в комнате сидели два человека. И не надо было долго размышлять, чтобы понять, кто из них главный, кто командир дивизии. Полковник Басан Городовиков, командир 251-й Витебской стрелковой дивизии, был личностью весьма колоритной. Крещеный калмык, родившийся на Дону, в области Войска Донского, он на всю жизнь сохранил казацкие навыки: отлично держался в седле, владел шашкой и носил длинные усы устрашающего вида. Басан Бадьминович служил в армии всю жизнь, с мальчишеских лет, и знал воинское дело, как казак знает собственное хозяйство, которое сам создал.

И что характерно, служил Городовиков под началом командующего 20-й армией генерал-лейтенанта Макса Рейтера – единственного латыша в Красной армии, достигшего такой высокой должности. Рейтер был такой же прирожденный военный, как и Городовиков. Вот такие были у Шубина теперь командиры.

Вторым человеком, находившимся в комнате, был начальник штаба дивизии полковник Борис Викентьевич Белецкий. Сын царского генерала, человек трудной судьбы, он так же отлично разбирался в военном деле. Но он сам признавал, что в умении командовать войсками он уступает Городовикову.

Войдя в комнату, Шубин доложил:

– Командир разведроты капитан Шубин по вашему приказанию прибыл!

Два полковника обернулись к нему. Городовиков слегка пошевелил своими устрашающими усами, кивнул и произнес своим гулким командирским голосом:

– Хорошо. Проходи, капитан, садись вот тут рядом со мной. Отсюда тебе всю диспозицию будет видно.

Шубин шагнул к столу, сел рядом с командиром дивизии. Лежавшая на столе карта-километровка была в нескольких местах расчерчена красными и синими линиями, и в нескольких местах на ней стояли флажки таких же цветов.

– Вот, гляди, Шубин, – заговорил командир дивизии. – Вот расположение нашей дивизии. Вот деревня Ручьи, где мы сейчас находимся, вот один полк, второй, третий… А вот где мы должны быть в результате наступления. – И полковник указал на красные флажки, торчащие далеко к западу от места расположения дивизии.

– Командование поставило задачу, – продолжал Городовиков, – прорвать немецкий фронт, выбить противника из главного узла его обороны – поселка Погорелое Городище – и гнать его на запад до самого Ржева. А затем освободить и сам Ржев, и расположенную южнее деревню Сычевка и таким образом ликвидировать этот проклятый Ржевский выступ. Задача, как ты видишь, сложная, и выполнить ее будет непросто. Впереди – река Держа, которую надо не просто форсировать, а переправить через нее танки, артиллерию и другую технику.

– А между тем берега Держи, как мы знаем, заболоченные, танки могут завязнуть еще на подходе к переправе, – добавил полковник Белецкий.

– Да, тут кругом ручьи, болота – недаром и название у деревни такое, – снова заговорил Городовиков. – И мы должны здесь не просто переправиться – а сделать это под ураганным огнем противника! Потому что немцы будут сопротивляться изо всех сил, в этом я не сомневаюсь. Поэтому нам будет нужно иметь в своем распоряжении все, что может плавать и нести на себе бойцов: плоты, лодки, понтоны… Но в первую очередь мне нужна информация о противнике. Понимаешь, Шубин? У нас крайне мало информации. Я знаю только, что нам противостоят части немецкой 9-й армии. Что за части? Какое у них вооружение? Где находятся узлы обороны? Где опорные пункты? Где минные поля? И как их преодолеть? Особенно меня интересует район поселка Погорелое Городище. В этой местности я хочу иметь сведения о каждом доме! Понял задачу?

– Понял, товарищ полковник, – ответил Шубин. – Надо разведать удобные броды через Держу, а также пути преодоления обороны противника. Задача решаемая, сделаем. Сколько у меня времени?

– Сегодня у нас 28-е, – сказал командир дивизии. – Через два дня, самое большее через три, я должен иметь необходимые сведения. То есть 31 июля ты должен стоять здесь и докладывать о результатах своей разведки.

– Теперь вопросов нет, – сказал Шубин. – Разрешите выполнять?

– Можешь взять столько людей, сколько считаешь нужным, – добавил Городовиков. – Бери хоть всю роту, а можешь и один идти – как тебе удобнее. Не мне тебя учить, ты сам ученый. Все, иди, выполняй.