Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.18

Булычев Кир

– Я это отыскала под нижней полкой, завернутое в крокодилью шкуру.

Бабушка протянула Алисе круглую костяную пластинку. На ней был нарисован портрет молодого человека очень приятной наружности. Под портретом располагалась надпись на древнегреческом языке:

«Дорогая Лена! Дарю тебе на память мою персону. Если нравится, храни, а не нравится – сожги. Твой друг до гроба Александр, царь Македонский».

– Ну и что? – спросила Алиса. – Может быть, Александр был знаком с Еленой Прекрасной?

–

Ах, если бы речь шла только о Елене Прекрасной! – возразила бабушка. – Но боюсь, что возлюбленная великого греческого полководца и завоевателя всего мира Александра Македонского, про которого даже я в школе учила, сейчас совсем не так далеко от нас, как Елена Прекрасная.

– Что ты имеешь в виду, бабушка?

– А ты поверни портрет!

Алиса повернула пластинку и прочла на обороте:

«Елене Простаковой от Александра Македонского. IV век до вашей эры».

– Ты хочешь сказать...

– Вот именно, – ответила бабушка на вопрос, который Алиса не успела задать. – Вот именно! Получается, что сотрудница института во время командировки в отдаленное прошлое не только познакомилась с древним полководцем, но и подружилась с ним, сообщила ему свою настоящую фамилию и, может, даже...

– Ну что еще? – спросила Алиса.

– Может, даже целовалась! – воскликнула бабушка. – А потом взяла у него на память фотографию...

– Портрет, бабушка.

– Ну пускай портрет. А что скажет директор, когда об этом узнает?

– А он об этом не узнает, – сказала Алиса, – если ты, бабушка, не наябедничаешь.

– Я? Наябедничаю? Ты с ума сошла. Я даже в детском саду ни разу ни на кого не пожаловалась! – Бабушка обиделась.

И бывают же такие совпадения! Именно в тот момент в чулан вошла Лена Простакова, спасательница и милая девушка, остановилась в дверях и смущенно произнесла:

– Вы тут убираетесь... У меня к вам будет просьба.

– Какая просьба? – Бабушка чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она поняла, о чем будет просить их Лена Простакова.

– Я как-то возвращалась из командировки... от Александра Македонского. Вы слышали о таком полководце?

– Слышали, – подтвердила бабушка.

– Он очень хороший, добрый человек, несмотря на то что царь и завоеватель. Просто приличный человек. Мы с ним много разговаривали... и он подарил мне одну вещь.

– Какую? – поинтересовалась бабушка.

– Он подарил мне на память свой портрет. Красками. Маленький такой портретик.

– Почему? – строго спросила бабушка.

– Потому что мы... ну, мы подружились!

– А вы целовались? – еще строже спросила бабушка.

– Ну что вы! – Лена Простакова так покраснела, что ее щеки стали светиться вишневым светом.

– А что было дальше?

– Когда я вернулась из командировки, то положила портрет

сюда, под полку.

– Почему же ты не показала его директору?

– Я постеснялась, – сказала Лена. – Может же человек стесняться!

Алиса пожала плечами:

– Такую личную вещь я бы домой отнесла.

– Я не могла... Вы не представляете, какой характер у моей мамы! Она бы добралась до Саши... простите, я так Александра привыкла называть... она бы ему все кудри вырвала. Я не хочу, чтобы она меня опозорила. Поэтому я портрет спрятала, а потом не взяла... Чулан был заперт.

– Ну, что делать? – спросила бабушка у Алисы.

– Не знаю, – сказала Алиса, – но, честно говоря, я бы отдала портрет Лене. Ведь его ей подарили.

– Ах, ты меня не поняла, Алиса, – сказала бабушка. – Но я думаю, что если бы мне свой портрет подарил Александр Македонский или хотя бы Юлий Цезарь, я никогда бы не кинула его под полку в чулане!

– Но это же... Я не имела права! – Лена Простакова чуть не плакала.

– Бабушка, – попросила Алиса, – давай отдадим портрет Лене.

– И никому об этом не скажем? – хитро улыбнулась бабушка.

– И никому об этом не скажем!

– Тебе повезло, Лена, – сказал бабушка, – что я тружусь здесь вместе с Алисой. Она совершенно не знает, что такое дисциплина. Так что бери портрет, иди домой! Говоришь, он хороший?

– Мы сидели с ним на берегу Евфрата, – задумчиво сказала Лена. – Начинался розовый рассвет. Саша пел мне греческую песню «Сиртаки»...

– Я тебе завидую, – сказала бабушка и протянула портрет спасательнице.

Глава четырнадцатая

ГИБЕЛЬ АТЛАНТИДЫ

Алиса и бабушка остались одни.

Алиса подошла к столу и подумала: что же еще связано с древним греческим языком? Ведь только что она держала в руках портрет Александра Македонского... древнегреческая надпись... другая надпись... Где же была другая надпись?

Алиса принялась разбирать бумаги на столе.

Конечно же, вот он, свиток!

И этикетка на нем, что этот свиток принадлежит Платону и его следует вернуть...

Алиса осторожно развернула свиток.

Она увидела те же греческие буквы, как на портрете Александра Македонского.

«Дорогой Аристокл, – начиналось письмо. – Да хранят тебя боги! Должен сказать тебе, что в моем плавании большим утешением служили твои «Диалоги», которые ты дал мне почитать и просил возвратить после того, как я достигну Карфагена. Вначале, читая «Диалоги», я был полностью уверен, что ты, мой друг, написал их специально, чтобы дать пример идеального общества. Но описание Атлантиды настолько хорошо, что я стал сомневаться: а вдруг она существовала на самом деле?»