Киропедия

Ксенофонт

Сочинение Антисфена «Геракл» Эд. Шварц относит к жанру философско-мифологического романа, в котором популярный герой греческих мифов выступает в роли кинического мудреца, на практике осуществляющего идеалы своей школы. Необходимо здесь, однако, оговориться, что термин «роман» Шварц употребляет лишь условно, о чем говорит подзаголовок его книги — «романический элемент в повествовательной греческой литературе». [534]

Философы кинической школы не преграждали «варварам» доступа к своим идеалам добродетели и мудрости. Тот же Антисфен был автором двух сочинений, посвященных личности Кира. [535] Вероятно, здесь Антисфен сопоставил Кира с Гераклом, нарисовав идеальный образ властителя, подчинившего всю свою жизнь служению высшим идеалам и завоевавшего господство над миром.

534

«Das romanhafte in der erzahlenden Literatur der Griechen»

535

Athen. V, 220 b.

Мы

не можем в этой связи не вспомнить «Киропедию» Ксенофонта, отдавшего в ней, по-видимому, дань теме, оказавшейся популярной в то время. Необходимо, Ьднако, иметь в виду, что труды Антисфена до нас не сохранились, и всякое восстановление их содержания является в большей или меньшей степени гипотетичным. [536]

* * *

Ксенофонт издал свое сочинение «Воспитание Кира» (обычно называемое латинизированным греческим именем «Киропедия») около 362 г. до н. э. [537] Она явилась итогом длительного творческого пути писателя, плодом раздумий человека, прошедшего трудный и сложный жизненный путь политического эмигранта и наемного солдата. Уже на склоне лет, живя в Скиллунте (имении, полученном им при благожелательном содействии спартанских властей), он предался своему любимому занятию — писательству. Писал он охотно и помногу, на самые разнообразные темы, и не только исторические. К моменту, когда он выпустил в свет «Киропедию», ум его еще сохранял полную ясность и свежесть: об этом говорит стиль его произведения, являющегося, может быть, самым выдающимся из всего его литературного наследия. В нем мы находим отражение всей личности Ксенофонта, его склада мышления, чаяний и надежд, политических симпатий и антипатий. «Киропедия» — наиболее яркий образец его литературного стиля.

536

Посвященная проблемам творчества Антисфена работа (F. CaizzL Antistene. — «Studi Urbinati di Storia, Filosofia e Letteratura». Urbino, Argalia, t. XXXVIII, 1964, p. 48 sqq.) оказалась нам недоступной.

537

«Упоминание восстания сатрапов дает нам в качестве terminus post quern… 362/361 год до н. э., что хорошо согласуется со всей тенденцией произведения», — пишет Г. Брайтенбах (Я. R. Breitenbach. Xenophon. — RE, 2. Reihe, Bd. IX, 1967, Sp. 1742).

Дошедшие до нас произведения Ксенофонта дают все же возможность заключить, что основным жанром, в котором он творил, была история. Об этом говорит не только его монументальная «Греческая история» — историческая проза по традиции занимала выдающееся место в греческой литературе IV века до н. э. Она была тесно связана с политической жизнью, более, чем другие жанры, давала автору возможность увязать прошлое с настоящим, нарисовать картину широких межгосударственных связей, открыто высказать свои симпатии и антипатии. Усиливая элемент тенденциозности и вымысла, здесь легко можно было перейти от истории действительности, подтверждаемой документально, к истории вымышленной и приукрашенной. Вымысел мог и вовсе подавить историческое начало в подобного рода повествовании: так, вероятно, и родился жанр, в котором написана «Киропедия». Греческая историография, где субъективный элемент выражен особенно четко, где художественное начало часто является определяющим (отсюда и речи действующих лиц, драматизированный характер рассказа, особая дань занимательности сюжета и т. п.), была благодарной почвой для рождения этого жанра. Грань между искусством и наукой в греческой (да позднее и в римской) историографии не была четкой.

Действие «Киропедии» разворачивается на Востоке, в Персии и Мидии. Интерес к Востоку в Афинах был традиционным. Он основывался на давних торговых связях и поездках путешественников на Восток (еще Солон ездил в Египет, побывали на Востоке Платон и многие другие). Политические связи Эллады и Персии были особенно тесными, персидский царь пристально следил за отношениями, складывавшимися между греческими государствами, и постоянно в них вмешивался. Греческие политические эмигранты начиная с Гиппия, Фемистокла и других находили в Персии убежище: в свою очередь, персидские изгнанники находили пристанище в Афинах (от одного из них, Зопира, сына Мегабиза, почерпнул, по всей видимости, много сведений Геродот — III, 160). Интерес самого Ксенофонта к Персии был вполне естественным по той причине, что он довольно долго общался с персидским царевичем Киром Младшим, и затем, после неудачи похода десяти тысяч, Ксенофонт руководил армией греков, отступавшей по территории Персии. Его сердцу военного человека особенно импонировало единоначалие персидских царей, их огромная ничем не ограниченная власть.

«Киропедия» начинается с рассказа о происхождении Кира, о системе воспитания детей, принятой у персов. Ребенком мать привозит его к деду, мидийскому царю Астиагу, и там он завоевывает всеобщую любовь мидян благодаря своим высоким душевным качествам, храбрости и красоте. В правление сына Астиага Киаксара ассирийцы решили завоевать Мидию, и Кир, выросший к тому времени, одерживает блестящие победы над ассирийской армией. В ходе войны Кир захватывает Сарды и Вавилон, который превращает в столицу своей мировой державы. Только после этого Кир возвращается к Киаксару. Царь Мидии вынужден признать, что его племянник Кир более достоин, чтобы быть царем, отдает Киру в жены свою дочь. После этого Кир подчиняет всю остальную Азию и приводит в порядок свое огромное государство (учреждает сатрапии, систему почтовых станций и пр.) и мирно умирает после многолетнего счастливого правления.

Нетрудно заметить, что характер заглавия («Воспитание Кира») соответствует только одной, правда, очень важной стороне идейного замысла «Киропедии»: залогом успеха царя и полководца является правильное воспитание (идея

по характеру чисто спартанская). Для греческих мыслителей педагогика была частью политики, как справедливо отмечал в свое время Ф. Зелинский. [538] Воспитание должно было дать обществу совершенного гражданина, и поэтому оно должно было постоянно находиться под контролем государства. Наиболее последовательным образом такой контроль осуществляется в Спарте, перед которой всю жизнь преклонялся Ксенофонт. Идеалы спартанского воспитания Ксенофонт переносит на Персию, одновременно показывая, как благотворно сказалось такое воспитание на примере Кира. Предпосылки, благодаря которым Кир смог стать идеальным полководцем и государем, были происхождение, природные данные, воспитание (I, I, 6). Нет сомнения, что эти принципы Ксенофонт усвоил из аристократической этики своего времени (особенно принцип происхождения), хотя совершенно ясно, что «природные данные» шире «происхождения» и включают последнее в свой состав. [539] Полученные Киром от природы задатки получили столь быстрое развитие, что уже мальчиком он получает оружие эфебов (I, III, 7). Кир вырастал идеально прекрасным, искренним и правдивым, отзывчивым, щедрым, отважным до самозабвения юношей. При этом он проявлял удивительную любовь к знанию (I; IV, 3) — но это знание такого рода, которое необходимо будущему полководцу. Главным критерием, определяющим достоинство человека, является его поведение в бою, и Кир еще юношей совершает подвиги, достойные зрелого мужа (совершенно отодвигая при этом на задний план своего дядю, будущего мидийского царя Киаксара).

538

«Педагогические воззрения Платона и Аристотеля», под ред. Ф. Зелинского. Петро град, 1916 (Введение, стр. XIII).

539

S. «Erasmus. Der Gedanke der Entwicklung eines Menschen in Xenophons „Kyrupadie“. Festschrift fur F. Zucker». Berlin, 1954, S. 120.

Если сопоставить значение таких факторов, как природные данные и воспитание, то, согласно Ксенофонту, одних природных данных вполне достаточно для создания идеального воина. Это положение вытекает из рассказа о перевооружении персов и превращении их в гомотимов (II, I, 13; II, II, 1). Выступающий перед воинами перс Феравл, происходящий «из народа», но, тем не менее, являющийся любимцем Кира, в своей речи наглядно доказывает, что можно стать храбрым воином и не получив соответствующего воспитания. Здесь особенно заметно влияние учения Сократа, считавшего происхождение и природные данные определяющим фактором при воспитании гражданина.

Выше уже говорилось о том, что «Киропедия» по своим жанровым особенностям может быть названа романом (здесь, разумеется, имеется в виду не современный роман, а его античный предок, отличавшийся своеобразными, иногда очень далекими от современного романа чертами).

Проблема романа как жанра античной литературы принадлежит к числу тех, которые стали привлекать внимание ученых сравнительно недавно. Начало глубокому изучению литературных источников этого жанра положил Эрвин Роде в своем капитальном исследовании «Греческий роман и его предшественники», первое издание которого вышло в свет в 1876 г.

Но прежде чем кратко изложить основные выводы, к которым пришел Роде, и сопоставить его характеристику жанровых особенностей античного романа с «Киропедией», целесообразно перечислить произведения античной литературы, обычно относимые к этому жанру. Перечень их содержится в статье академика И. И. Толстого «Повесть Харитона как особый литературный жанр античности». [540] Это «Повесть о любви Херея и Каллирои» Харитона; «Эфесская повесть» (или «Повесть о „Габрокоме и Антии“») Ксенофонта Эфесского; «Левкиппа и Клитофонт» Ахилла Татия; «Эфиопская повесть» Гелиодора; «Дафнис и Хлоя» Лонга; «Лукий или осел» Псевдолукиана; «Золотой осел» Апулея; «Сатирикон» Петрония. К перечисленным можно еще присоединить «Вавилонскую повесть» Ямвлиха, излагавшую историю удивительных приключений влюбленной пары, Синониды и Родана (повесть эта сохранилась лишь в кратком эксцерпте Фотия). Значительно отличается от названных «История Александра Македонского», перегруженная фольклорными деталями и ошибочно приписанная в древности историографу Александра Каллисфену (поэтому автора повести обычно называют Псевдокаллисфеном).

540

Харитон. Повесть о любви Херея и Каллирои («Литературные памятники»). М.—Л., Изд-во АН СССР, 1959, стр. 158.

Жанр, который мы условно называем античным романом, имеет глубокие генетические связи с предшествовавшими жанрами греческой литературы. [541] Об этом говорит и сам «книжный» характер античного романа с его многочисленными реминисценциями из литературных произведений (хотя в нем можно встретить и мощные фольклорные пласты). В исследовании Эрвина Роде «материнскими» жанрами для греческого романа выступают эротическая литература эллинизма и фантастические повествования на этнографические темы. Пройдя через ораторские школы II в. н. э. (периода расцвета так называемой второй софистики), они дали жизнь интересующему нас здесь жанру. Соответственно этому три части исследования Роде посвящены эротическим повествованиям эллинистических поэтов, этнографическим утопиям и греческой софистике римской императорской эпохи.

541

Вряд ли можно согласиться с Б. Перри, который писал в своей книге, что новые литературные формы свободно создавались античными авторами с позитивной художественной целью (см. В. Ретту. The Ancient Romances. Berkeley and Los Angeles, 1967, p. 8; H. А. Позднякова. Новый взгляд на историю античного романа. — ВДИ, 1974, № 4, стр. 150).