Кирсанова. Такая работа
Шрифт:
Через десять секунд от забора отделилась белая «семерка» и поехала по той же дороге что и «BMW».
– Стоп! Увеличьте!
Застывшее изображение надвинулось, сразу став нечетким. Ни номеров, ни лица сидящего за рулем разглядеть было невозможно. Одно Лена поняла – в салоне, помимо водителя, был еще один человек, чью половую принадлежность по размытой картинке определить было трудно.
– Еще камеры есть?
– Нет.
– Распечатайте, пожалуйста.
Через полчаса она беседовала с администратором клуба «Абриколь». Анжела Арнольдовна, увидев ее во второй раз, снова испугалась. Лена поспешила успокоить, сказав, что ей нужен доступ к записям с камер, а бармены Ромочка и Мариночка и их трехлитровые коньячные запасы ей совсем неинтересны. Анжела Арнольдовна успокоилась, лично проводила в комнату охраны и попросила секьюрити оказать всяческую помощь правоохранительным органам.
Лена села на любезно предоставленный стул и вместе с охранником стала просматривать записи за 19 апреля.
– Ну вот он подъезжает на своей бэхе, вот встает перед самым входом, – охранник водил пальцем по монитору.
– Это я вижу. Давайте посмотрим, что было, когда он вышел.
– А когда он вышел?
– Примерно через час.
Охранник нажал на кнопку – изображение на экране замелькало: смешно и быстро передвигались люди, подъезжали и уезжали машины, прямо на глазах темнело и становилось больше огней.
– Стоп! Назад немного! Стоп! – воскликнула Лена, ткнув в изображение белых «Жигулей», показавшихся в поле зрения камеры почти сразу же после машины Демчева.
– Откуда он выехал?!
– С Иртышской, скорее всего…
Палец охранника щелкнул по кнопке – картинка сменилась на раскрашенный тент мини-грузовика, из-за которого виднелся только кусок капота «Жигулей». Машина выехала и пропала из обзора камеры.
– Номера не видно, – с досадой сказала Лена и набрала Бочарова. Тот ответил сразу.
– Саша, ты не помнишь, на камерах магазина мелькала белая «семерка»?
– Да черт его знает. А что?
– А ты где? В магазине?
– Только еду. Тут пробочка образовалась.
– Посмотришь – перезвони!
– Ладно.
Она попросила охранника вернуть предыдущую картинку и в ожидании звонка долго смотрела в монитор, пытаясь разглядеть второго пассажира. Определенно, это женщина, хотя детально лицо в световых бликах фонарей разглядеть было невозможно. Длинные волосы и светлая куртка.
– В залах камеры есть?
– В залах нет. Только в фойе.
– Давайте посмотрим.
Лена и сама не знала, зачем ей смотреть, как Демчев заходит в клуб, а затем выходит из него. Ничего это не дало, ясности не прибавило.
Позвонил Бочаров.
– Есть «семерка», Лена. Номера грязные. Появилась почти сразу после машины Демчева. Проехала вперед и пропала из зоны видимости. Потом появилась наша хромоножка.
– Они его пасли от самого дома, Саша. В салоне должны быть двое. Видишь?
В телефоне защелкали клавиши клавиатуры.
– Мужчина и женщина, – подтвердил Бочаров. – Мужик за рулем.
– Лица видно?
– Ну так, не очень.
– Саша, изымай запись и отдавай техникам.
– Есть, мой генерал! – насмешливо отозвался Бочаров.
Лена отключилась и повернулась к охраннику.
– Копию записи можете сделать? – она протянула флешку.
– Не вопрос.
Через десять минут Лена спустилась вниз и распахнула двери бара. Народу уже было намного больше, чем днем. Бармен Ромочка, узнав ее, украдкой показал на сидевшего у стойки длинноносого мужчину, с ранними морщинами и болезненно худого. Он отпивал из высокого бокала темное пиво, грыз фисташки и пялился в телевизор.
Лена подсела к нему и показала удостоверение.
– Добрый вечер. Уголовный розыск. Вы Герман?
– Да.
– Мне нужно задать вам несколько вопросов.
– А в чем дело? – спокойно ответил он. – В последний раз, когда я отвечал на ваши вопросы, я уехал на зону на три года.
– Наверное, перед этим вы совершили что-то нехорошее?
– Было дело, – оскалился он. – Кража.
– Но сейчас же вам бояться нечего? Вы же исправились? – вкрадчиво спросила она.
Герман пожал острыми плечами.
– Веду честный образ жизни, чту букву закона, а «Уголовный кодекс» – моя настольная книга. Хочу устроиться в полицию, готов работать за тарелку борща. Возьмете?
Лена рассмеялась. Герман – тоже. Ромочка, слышавший разговор, фыркнул и принялся яростно протирать стойку.
– Я похлопочу, но ничего не обещаю, – с улыбкой ответила Лена и протянула ему фото.
– Оторвали Ваньке встаньку! – в удивлении присвистнул Герман, едва взглянув на фото. – Его что, убили?!
– Почему вы так решили?
– Ну, не знаю. Полиция потому что.
– Вы встречались здесь 19 апреля. Зачем?
– В смысле?! Я его учу на бильярде играть! Платил хорошо, за каждый урок! Это что получается: накрылся мой заработок, что ли?! Да ядрёна кочерыжка!
Герман приложился к бокалу с пивом, а Лена, глядя на его острый прыгающий кадык, терпеливо ждала. Пустой бокал вернулся на стойку. Герман вытер пенные усы.
– Ромчик, повтори! И водочки плесни. Выпью за упокой Вадькиной души.
– Вы погодите пить за упокой. Мы его ищем. Думаю, что в ваших интересах нам помочь.
– А как?
– Расскажите, о чем вы говорили в тот вечер, в каком он был настроении, делился ли своими планами. Расскажите все. Нам важна каждая мелочь.
Герман взял новый бокал и с задумчивым видом отпил немного.
– Да он вообще смурной был. Я у него спросил, а он ответил, что семейные проблемы. А я в душу людям лезть не привык. Часок шары погоняли, он заплатил и уехал. Всё.
– Скажите, а помимо вас в зале были люди?
– Конечно. Там шесть столов.
– Может, вы заметили кого-то подозрительного? Мужчину или женщину? Может, кто-то наблюдал за Вадимом?