Шрифт:
Виталий Слюсарь(Вистар)
КИСКА
В квартире было темно и тихо, и это не предвещало ничего хорошего. Игорь понял это, едва переступив порог, будто что-то тягостное летало в воздухе.
– Лариса, я дома!
Ответила ему лишь тишина.
Настроение сразу упало, появилось нехорошее предчувствие. На плечи навалилась усталость. Вздохнув, он зажег в прихожей свет и стал снимать плащ. Уже закрывая дверцу шкафа, услышал за спиной тихие и настороженные, как ему показалось, шаги. Игорь нарочито неторопливо пригладил волосы перед зеркалом, чувствуя спиной неотрывный взгляд
Она вышла из гостиной и стояла, напряженно глядя на него. Ее губы были плотно сжаты, а темно-зеленые глаза жестко прищурены. Она шагнула к нему как-то неуловимо мягко, почти по-кошачьи. В ней всегда было что-то от кошки - из-за черных волос и этих зеленых глаз, может быть... Игорь так и звал ее: Лариса-киса, только сейчас в ней ничего не осталось от мирной домашней кошечки, сейчас она была похожа на готовую к прыжку пантеру.
В ее глазах билось нервное напряжение надвигающегося скандала. Игорь попытался отвести его. Он наклонился, чтобы поцеловать жену, как всегда после возвращения с работы, но она отстранилась. Ее ноздри слегка дрогнули, словно пытаясь принюхаться, уловить запах, которого не было, - запах чужих духов.
– В чем дело, Лариса?
– спросил Игорь.
– Ты где был?!
– Ее голос взвился до истерической ноты. Ты должен был вернуться два часа назад!
– Немного задержался. Работы было много, - сказал Игорь, стараясь сохранить спокойный тон.
– Если не веришь, позвони Рассохину, спроси у него.
– Рассохину!
– взвизгнула Лариса, саркастически рассмеявшись.
– Да уж конечно, он будет покрывать тебя, вы ведь с ним друзья. Все вы, мужики, одинаковы... Ну, так кто она?
– Слушай, Ларис, кончай!
– глухо выдавил он, чувствуя, что больше не может сдерживаться.
– Ты доведешь меня, что я и в самом деле заведу любовницу. Тебе не надоело каждый раз закатывать истерику из-за моих опозданий? Ты всех уже достала своим "случайными" звонками ко мне на работу, ты добилась того, что из-за твоей патологической ревности от тебя отвернулись даже твои подруги. Хватит!
– Хватит?
– вскрикнула Лариса.
– Нет, ты точно был у нее...
С этими словами она круто развернулась и бросилась в комнату. Игорь шагнул за ней.
– Я был на работе!
– твердо сказал он.
– Не сходи с ума. Ты выглядишь, как взбешенная кошка. Это все от безделья. Посмотри на себя - ты целыми днями сидишь дома или шляешься по магазинам. А задумывалась когда-нибудь, откуда все это берется? Эта квартира в престижном районе, машина, твои импортные шмотки? Я должен работать, чтобы у нас все это было! Чтобы ты могла тратить деньги на всякую ерунду...
Лариса повалилась на тахту, отвернулась, закрыв голову руками. Ее плечи тряслись от истерических рыданий.
Игорь оставил ее в покое.
Вечер, конечно, был испорчен напрочь. Они поужинали, не произнеся ни слова, будто не замечая друг друга. Потом Игорь ушел спать в свой, как он говорил, "кабинет". Скорее это была библиотека. Одну из стен комнаты занимали полки, заставленные до потолка рядами книг. Игорь собирал их много лет, и всегда чувствовал, как среди них к нему возвращается
Но в этот раз устроенный женой скандал крепко ударил по нервам. Унять напряжение не помогли даже "Мастер и Маргарита" Булгакова. Посмотрев на часы, Игорь отложил книгу и стал устраиваться на ночлег. На диване было непривычно и тесно. Игорь ворочался и долго не мог уснуть, его мысли возвращались к одному и тому же: почему Лариса так переменилась, почему?
Игорь вспомнил, как они познакомились на вечеринке у кого-то из приятелей. Тогда она была совсем другой. Но почему та девушка, похожая на древнеегипетскую царевну, превратилась в истеричку с маниакальной ревностью? Ведь самый-то прикол, что он не давал ей никакого повода - не было у него никого на стороне. Он терпеливо сносил ее сцены, хотя с каждым разом терпеть становилось все труднее...
Тяжелые мысли так и не дали ему выспаться как следует. Наутро Игорь чувствовал себя выжатым лимоном. Кое-как позавтракав, он начал собираться на работу. Проходя мимо приоткрытой двери комнаты Ларисы, он на секунду остановился, увидев, что жена сидит в своем любимом кресле и смотрит в окно. Она даже не шевельнулась.
Полубессонная ночь не прошла даром. Работа весь день буквально валилась из рук, болела голова. Выглядел он, наверное, тоже неважно - коллеги смотрели на него с сочувствием, а Рассохин посоветовал принять аспирин и уйти с работы пораньше. Однако Игорь отправился домой, только добросовестно расправившись со всеми своими делами.
На улице шел дождь, отвратительный мелкий осенний дождь, смывший, казалось, с города все его краски. Все стало однообразным и уныло-серым: затянутое облаками небо, мокрые голые деревья, серые дома, силуэты редких прохожих в плащах и с поднятыми воротниками.
Игорь вел машину по серой улице и не мог избавиться от ощущения, что находится в каком-то затянувшемся сне. Тело стало вялым и апатичным, мозг будто плавал в вязком киселе. Игорю часто приходилось проводить ладонью по лицу, чтобы отогнать застилавшую глаза муть. Веки слипались, Он чувствовал, что засыпает за рулем, но ничего не мог с собой поделать.
Он ничего не успел сделать даже тогда, когда его машину на мокром асфальте вдруг стало заносить в сторону, на полосу встречного движения. Усталость притупила реакцию, драгоценные мгновения были безвозвратно утеряны. Игорь вдавил педаль тормоза, вывернул руль до отказа, но было уже поздно. Он видел, как надвигается заляпанный грязью грузовик с горящими глазами-фарами, оскаленной решеткой радиатора, похожий на ревущего дракона...
А потом в глаза плеснула тьма. Вернее, Игоря окружал не полный мрак. Он словно лежал на дне глубокого колодца, совершенно не ощущая своего тела, а сквозь колышущуюся темную толщу воды в его сознание проникали размытые пятна света и неясные обрывки фраз. Он слышал разговоры врачей, но никак не мог сосредоточиться, чтобы понять смысл услышанных слов... Перед ним вдруг появилось лицо Ларисы, колеблющееся в водных течениях. Тьма вокруг начала светлеть, наполняясь зеленоватым сиянием, лицо Ларисы колыхалось, и ее глаза, ставшие почему-то кошачьими, тоже наливались зеленым светом.