Кислотники
Шрифт:
– Нет.
– Убеди меня, Джанк. Скажи, почему нет? – Эстелла в упор смотрела на Джанка, в голосе прозвучал подлинный интерес. – Вся эта охрана, зачем она? А я тебе скажу – чтобы оберегать своих дилеров. Политика сдерживания, и ничего больше. Я из Латинской Америки, я в этом разбираюсь.
– Берджис не связан с наркоторговлей, – уверенно возразил Джанк. – Он крепко подсел на коку, что да то да. Мне это известно, потому что я сам поставляю ему кокаин. Но Берджис давно вышел из бизнеса – он и для себя-то не способен ничего достать.
Эстелла знала, что Берджис никак не может быть чист, в этом она не сомневалась. Если Гектор Барран-коу Гарза желал ему смерти, значит, Берджис во что-то впутался. Она продолжала настаивать:
– Зачем Берджису оружие, если он чист, если он обычный бизнесмен?
– Он чист, и он бы мог быть нормальным бизнесменом. Но он все такой же законченный психопат.
– Я начинаю думать, что он изменился до неузнаваемости, – сказала Эстелла, сдаваясь. – Хорошо снова быть дома. Поставлю-ка еще чайничек. Знаешь, я люблю Америку, но забыла там, какой вкус у настоящего чая.
Кухня помещалась в задней части старого дома, стоящего в ряду таких же домов, пристроенных один к другому. Линолеум, кажется, никогда не меняли: потертый, в паутине розовых шрамов, он хлюпал под каблуками Эстеллы, когда она хлопотала у плиты. Выкидывая использованные чайные пакетики, Эстелла думала, под каким еще углом стоило бы посмотреть на заварившуюся кашу. Когда засвистел чайник, она сказала себе: «Ну вот, только бытовой драмы тебе и не хватало! Что еще припасла эта сука жизнь?!»
– Я положила тебе три куска сахара, – сказала она Терезе. – Поверь, это именно то, что тебе сейчас нужно.
Считается, что сахар питает мозг. Интересно, эта девушка такая же тупая, как Йен, – просто подняла чужой пистолет и застрелила парня?
– Что думаешь о полиции? – спросила Эстелла. – Они точно будут его вскрывать?
– Думаю, да.
Эстелла почти не сомневалась, что они найдут следы наркотиков, и решила пустить в ход последний аргумент:
– Почему ты так уверен, что это несчастный случай? Девушка застрелила его, – может, у нее были свои причины?
Джанк уперся в Эстеллу единственным глазом: она должна понять, что ошибается. Она просто обязана почувствовать это. Она всегда умела схватывать нюансы – у нее была женская интуиция еще до операции.
Эстелла поймала его взгляд, но продолжила:
– А вдруг девушка ревновала? Она совсем юная, у нее нет моего опыта. Может, парень сказал ей, какая я искусница. Или описал выражение моего лица, когда я делала ему минет?
На это Джанку нечего было возразить. Он опустил взгляд, чтобы Эстелла не заметила, какой хаос мыслей у него в голове, – он пытался решить, права она или нет. Потому и смотрел в сторону, скрывая румянец смущения.
Его спасла Тереза, прошептавшая еле слышно:
– Это ее пистолет. Йен сказал, что нашел его в кейсе, когда она заснула.
Джанк повернулся к Эстелле:
– Конечно, это был твой пистолет. – Теперь он понял.
Тереза снова заговорила, голос у нее был слабый, но решительный:
– Йен играл с ним. Я спросила, настоящая пушка или нет. Он сказал – вряд ли, похожа на игрушку. Вроде, легкий, и магазина нет. Даже если настоящий, все равно не заряжен.
Тереза затихла.
Эстелла закончила вместо нее:
– Магазин и правда отсутствовал, но в патроннике была одна пуля. Ты сдвинула легким щелчком предохранитель, сама того не сознавая. Вот и застрелила его.
Тереза завыла. Эстелла накрыла ее руки ладонями, а когда у Терезы потекли слезы, обняла и приласкала. Она не могла остановить рыданий девушки, да, в общем-то, и не пыталась, просто держала ее в объятиях, давая выплакаться на своем плече, пока платье не промокло насквозь.
Джанк включил в гостиной камин. Они уложили клюющую носом Терезу на диван и укрыли пуховым одеялом. Эстелла продолжала обнимать ее. Джанк сел в кресло напротив. Рассвет уже сочился сквозь простыню, прибитую над окном в качестве импровизированной занавески. Джанк сворачивал косяк – то ли вместо стаканчика на ночь, то ли вместо завтрака.
– Ты не торопишься домой? – спросил он.
– Не особенно, – ответила Эстелла. – Посмотрю, что могу сделать здесь.
– Пожалуй, ты права.
Он протянул ей косяк. Эстелла подумала было, что подавится английским суррогатом, но тут запах марихуаны достиг ее ноздрей, и она почти словила кайф. Последним воспоминанием этого дня остался вопрос Джанка, не затем ли она приехала, чтобы убить Берджиса. Да, ее целью был Берджис, но совсем по другой причине.
– Нет, – сказала она.
У транссексуалов исключительно миролюбивый нрав. Разве Джанк не знает?
Тогда зачем ей пистолет? Ну, девушка должна ведь как-то защищаться.
Глава девятая
Когда Джанк вышел на улицу, утренний свет был соткан из серебристых и пепельных тонов. Дождь почти перестал, но воздух все еще полнился искрящейся влагой. Половину пути к Халми Джанк проехал на автобусе, дальше пошел пешком.
Он подумал, что лучше бы всю дорогу пилил на своих двоих – может, удалось бы привести мысли в порядок. В утренние часы старые шрамы на его щеках почему-то неизменно напоминали о себе, казалось, что кожу посыпали перцем или протерли спиртом. Пепельно-серебристый воздух заряжал энергией получше всяких там саун, бассейнов и витаминных напитков, которые он раньше принимал, чтобы проснуться. Впрочем, Джанк уже забыл, когда спал в последний раз.
Ближе к Халми густой аромат, исходивший от пивоваренного завода, поглотил запах утренней свежести. Джанк пересек клочок земли, покрытый зеленью, где играли питбули, и поднялся по ступенькам на Элмин-Вок, к своей квартире. Дверь была открыта настежь, Джанк услышал, что телевизор включен. Он прошел внутрь.
Гостиная была полна людей в смокингах, черных галстуках-бабочках и длинных пальто «кромби». Это походило на сборище вышибал – все они сидели без дела, глядя, как девушка вещает о погоде, показывая на переместившуюся из Атлантики новую область атмосферного давления, несущую дождь. Бернард, самый крупный и самый старший из них, сидел в стороне, в единственном кресле Джанка. Его парни разместились вокруг: Билл подпирал стену, Фрэнк и Джон устроились на полу. Все они подняли глаза, когда Джанк вошел в собственную квартиру.