Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв.
Шрифт:
В 1406 г. гуандунские власти докладывали императору, что товаров, доставленных из-за моря «в дань», поступает настолько много, что не хватает перевозочных средств для доставки их в столицу. В ответ на это было приказано сооружать промежуточные склады для хранения товаров по дороге в столицу [705] . В 1434 г. столичным служилым чиновникам Пекина и Нанкина было разрешено получить свое жалованье черным перцем и сапановым деревом по определенной расценке в ассигнациях [706] . Все эти примеры свидетельствуют о довольно широком распространении заморских товаров в Китае в первой половине XV в.
705
«Гуандун туи чжи», цз. 89, стр. 49а.
706
Чжан Вэн-хуа, Мин дай хайвай маои цзяньлунь, стр. 31.
Когда после 1436 г. китайское правительство перешло к постепенному сокращению внешних связей со странами
707
Янь Цун-дянь, Шу юй чжоу цзы лу, цз. 8, стр. 376.
708
Чжан Вэй-хуа, Мин дай хайвай маои цзяньлунь, стр. 36.
Тем не менее китайское правительство не отказывалось от проведения политики «морского запрета». Дважды, почти подряд— в 1449 и 1452 гг., — были изданы новые строгие указы, запрещавшие населению прибрежных провинций «частным образом» уходить в море [709] . Однако они, как и прежде, не могли остановить частной морской китайской торговли. После 1452 г. правительство уже не пыталось прибегать к строгому проведению в жизнь морского запрета в течение 70 лет, хотя формально он продолжал существовать. В результате многократных экспедиций китайского флота в страны Южных морей помимо стремления самого китайского правительства создалась более благоприятная, чем когда-либо раньше, обстановка для развития частной морской торговли китайских купцов в этом районе. Поэтому на протяжении всей второй половины XV — начала XVI в. наряду с сокращением государственной торговли происходил рост частной китайской морской торговли.
709
Ли Цзянь-нун, Сун, Юань, Мин цзинцзи ши гао, стр. 163.
Интересно отметить, что китайское законодательство конца XV в., несмотря на отсутствие формальной отмены морского запрета, допускало возможность выхода частных лиц в море, хотя это и было связано со строгими ограничениями и контролем. Один из дополнительных пунктов к статье «Об уходе за границу частным образом и запрете выходить в море» в «Да мин люй», относящийся к концу XV в., гласил: «Каждый, кто покинет прибрежные места и выйдет на кораблях в море, не имея пронумерованного талона (хао пяо) или приказа, разрешающего выходить в море, и если он сделает это по уговору с влиятельными и сильными лукавцами, а также возьмет с собой военный и гражданский люд, построит большой корабль, имеющий больше двух мачт и превышающий принятые нормы, возьмет с собой запретные товары и, выйдя в море, направится торговать в иноземные страны, тайно войдет в связь с пиратами и заодно с ними задумает набрать шайку, станет их пособником [и будет чинить] грабежи мирного люда, считается изменником и будет приговорен к обезглавливанию» [710] . Далее подтверждался строгий запрет на вывоз оружия и ставились количественные ограничения для частной торговли сапановой древесиной и черным перцем.
710
«Да мин люй», т. 8, стр. 436–44а.
В целом эта статья направлена против пиратов и контрабандистов. Однако важно подчеркнуть, что согласно ей юридически разрешалось выходить в море, имея на то специальное удостоверение или разрешение свыше. В этом несомненно проявилось ослабление правительством Китая в конце XV в. политики «морского запрета» под влиянием происшедших за столетие изменений — упадка централизованной и роста частной морской торговли.
В результате довольно быстрого расширения частной китайской морской торговли и иноземной купеческой торговли в Китае в конце XV — начале XVI в. нужды Китая в заморских товарах, как и в начале XV в., вполне удовлетворялись: «Кладовые были переполнены иноземным перцем, древесиной, медными барабанами, кольцами и драгоценными камнями. Иноземные товары продавались очень дешево, и много бедных людей разбогатело, пользуясь распоряжением о их закупке» [711] . Здесь только не уточнено, что это были кладовые местные гуандунских властей, а не центрального правительства. Подтверждением этому может служить сохранившийся в «Мин ши лу» доклад гуандунских властей императору, помеченный 1509 г. В нем сообщалось, что в 1507, 1508 и 1509 гг. в центральную казну отправлялись лишь такие редкие товары, как слоновая кость, рог носорога и т. п. Остальное же поступало в местную казну и пускалось ею в свободную распродажу [712] .
711
«Гуандун тун чжи», цз. 89, стр. 49а.
712
Чжан Вэй-хуа, Мин дай хайвай маои цзяньлунь, стр. 39.
В
713
Там же.
О заинтересованности местных гуандунских властей в развитии морской торговли свидетельствует тот факт, что размеры их жалованья зависели от количества поступивших иноземных товаров [714] . В докладе одного из сановников начала XVI в. говорится, что за месяц в гуандунской казне скапливалось иноземных товаров на много десятков тысяч лян серебром [715] .
С середины XV в., когда китайское правительство ослабило свое внимание к политике в странах Южных морей, центральные власти в значительной степени отказались от контроля над управлениями торговых кораблей. Свидетельством этому служит указ 1430 г., отменявший предварительные доклады в столицу о прибытии кораблей с «данью». К началу XVI в. управления практически полностью находились под контролем местных властей, захвативших в свои руки «встречу» иноземных кораблей. Об этом говорит следующий доклад императору, поданный начальником гуандунского управления Би Чжэнем в 1509 г.: «Согласно старому порядку все корабли, приплывавшие морем [в Китай], поступали исключительно в распоряжение управлений торговых кораблей. Ныне же ими распоряжаются военные инспекторы и чиновники из Сань сы (провинциальные правления, сосредоточивавшие гражданско-налоговую, — судебно-цензорскую и военную власть. — А. Б.). Прошу сделать так, как было прежде» [716] .
714
«Мин ши», цз. 325, стр. 31784(1).
715
«Гуандун тун чжи», цз. 89, стр. 49а.
716
«Мин ши», цз. 81, стр. 29035(2).
Решение этого дела было поручено Ведомству обрядов. Оно предложило оставить за управлениями торговых кораблей лишь контроль над официальными посольскими миссиями с «данью», а дела морской торговли передать прочим провинциальным властям. Но императорский указ по этому поводу удовлетворил просьбу Би Чжэня. При этом император ссылался на пример Сюн Сюаня, который, будучи начальником гуандунского управления торговых кораблей незадолго до Би Чжэня, пользуясь приятельскими отношениями с влиятельным временщиком Лю Цзянем, сумел добиться монопольного права распоряжаться всеми иноземными кораблями [717] . Интересно отметить, что поводом для действий Сюн Сюаня послужило отстранение его от взятия налогов с купеческих кораблей из Малакки.
717
Там же. стр. 29035(2–3).
Однако «дело» Би Чжэня интересно для нас тем, что Ведомство обрядов предложило отделить функции по контролю над официальными посольствами из заморских стран от внешнем торговли. Это показывает, что к началу XVI в. дипломатические и внешнеторговые функции было все труднее совмещать в рамках одних и тех же контрольно-административных органов вследствие значительного развития внешней торговли Китая и все большего ее обособления от посольских связей и подношения «дани». Однако борьба между центральными и местными провинциальными властями за прибыли от внешней торговли не дала возможности создать в начале XVI в. обособленные друг от друга дипломатические и внешнеторговые органы в морских портах Китая. Это, как увидим ниже, имело немаловажные последствия для внешнеторговых связей Китая в дальнейшем, когда возникли дипломатические и военные конфликты между китайскими властями и португальскими колонизаторами.
Но борьба за расширение легальных возможностей для частной внешней морской торговли на этом не закончилась. Быстрое развитие этой торговли в конце XV — начале XVI в., отвечавшее интересам тех слоев господствующего класса, которые были связаны с ремеслом, торговлей и интенсивным ведением сельского хозяйства и широких кругов городского населения юго-восточных провинций Китая, поощрялось, разумеется не без собственной выгоды, местными властями этих провинций. Последнее обстоятельство усиливало позиции сторонников развития внешнеторговых связей. Один из сановников гуандунского наместничества, У Тин-цзюй, настоял на том, чтобы иноземные купеческие корабли в начале XVI в. могли беспрепятственно и в любое время прибывать в Китай [718] . А в 1514 г. он предложил узаконить это, введя новые специальные правила о «дани» и торговле иноземных кораблей [719] . О судьбе этих предложений данных нет. Однако трудно судить, как могла бы развернуться борьба по вопросу о внешнеторговых связях в Китае в дальнейшем, если бы не вторжение на Дальний Восток первых западноевропейских колонизаторов.
718
«Мин ши», цз. 325, стр. 31783(2).
719
Т. Фуцзита, Чжунго Нань хай гудай цзяотун цза као, стр. 364.