Китай, Россия и Всечеловек
Шрифт:
И такие философы, как Шеллинг, признавали причину трагизма жизни в раздвоенности сущего, в «борьбе свободы в субъекте и необходимости объективного». Притом то и другое представлялось одновременно «победившими и побежденными – в совершенной неразличимости». Собственно, все видные философы последних веков озадачены прогрессирующим распадом, неустойчивостью мира, в который втянут и сам человек. Потому назвали сознание «несчастным», а самого человека отчужденным от Природы и от самого себя. И это предвидел св. Августин: Бог привел все к единому порядку. Этот порядок и делает из мира «единое целое» – universitas. Эту целостность человек «разрывает», предпочтя ей, из личной гордости и личных симпатий, «одну часть», «мнимое единство»: он, таким образом, ставит «часть» выше «целого»; достоинством, принадлежащим «целому», он облекает «часть». [80]
Так и случилось: часть заняла место целого и в науке, склонной возводить в абсолют очередное открытие, и в человеческих отношениях, превращающих человека в средство, функцию, вещь. Вслед за дробным сознанием дробится действительность. Не избегли этой участи и мировые религии, призванные вести народы к единству. Но все не соответствующее Пути сходит на нет. Всякий надуманный центр теряет силу как не-сущее, не соответствующее истинному Центру, закону Целого. И антропоцентризм не мог не привести к опустошению человека, к потере самого себя, к ощущению покинутости, заброшенности, одинокости, что так потрясло писателей-экзистенциалистов. Всякий центр, объявленный человеком, лишь сбивает с Пути человечество, как это произошло и с идеей мирового господства, присвоенного права одного народа распоряжаться другим. И эта идея не могла осуществиться как противоречащая Пути, закону высшей Справедливости.
«Книга Перемен» учит предсуществованию Единого на высшем плане и взаимной обусловленности вещей на феноменальном. И это обусловлено не логикой, изобретенной человеком для своего удобства, а высшим Законом, волей Неба – внутренней логикой Пути, от которого невозможно отклониться. «Одно во всем и все в Одном», – обозначит этот универсальный тип связи чаньский патриарх Сэн Цань (VI в.). Нет того, что не обладало бы целостностью на макро– и микроуровне, а целое не вытянешь в линию, в дискурсивный, причинно-следственный ряд. Целое зависит не от рядом стоящего, а от единого Центра, как его ни назови: Дао, Логосом, Божьим Промыслом.
Сами инь-ян не есть части Целого, а есть само целое, не исчезающее из-за присутствия одного в другом, сохраняя родовую причастность к совершенной полноте Тайцзи, приобщаются к изначальному Духу (шэнь). «Неизмеримое инь-ян называется духом-шэнь» (Сицы-чжуань, 1, 5). Японский комментарий уточняет: когда говорят о неизмеримости инь-ян, не имеют в виду божество в человеческом понимании. Это нечто непостижимое, тайное (с. 492). А говоря словами Гумбольдта: «Именно там, где достигается вершина и глубина исследования, прекращается механическое и логическое действие рассудка, наиболее легко отделимого от каждого своеобразия, и наступает процесс внутреннего восприятия и творчества». [81]
Лишь целое сообщается с духом – одухотворенное животворит, дает всему жизнь. Это действительно непостижимо. (Неисповедимы Божьи пути.) Но во все времена мудрецы искали целого человека. «У того, кто следует Пути, целостные свойства. У кого целостные свойства, целостно и тело. Если целостно тело, целостен и дух. Целостность духа есть Путь мудрого» («Чжуан-цзы», гл. XII, «Небо и Земля»). И дальше: «Храни в целостности тело, бережно относись к жизни, избегай суетных мыслей и станешь совершенным» (гл. XXIII). Что уж говорить о буддизме! Неделима природа Будды, неделима Дхарма. В последнем слове, уходя в Нирвану, Будда напомнил о сути учения: «Состоящее из частей подвержено разрушению».
Собственно, целостное видение вытекало из представления о Великом Едином, из понимания Пути как нераздельности, непротивопоставления одного другому. Лишь Срединный Путь ведет к Истине. «Соответствие Центру (Срединности-Чжун) называется Равновесием (Хэ). В Срединности – великая Основа (Великий корень) Поднебесной. В Равновесии – истинный Путь Поднебесной» (Чжун юн, 4). [82] Потому и учили восточные мудрецы более всего дорожить целостностью (цюань).
Если Порядок установлен свыше, он не может не иметь высшей цели. Когда два соединяются самоестественно (цзыжань), притягиваются друг к другу сердечным откликом, то появляется третье измерение – единый центр или вертикальная ось, соединяющая земное с небесным, физическое с духовным. Таков закон Дао: лишь Триединое одухотворено, лишь одухотворенное может быть целостным. Таково назначение человека – войти в Троицу с Небом и Землей, чтобы реализовать небесный замысел в земной жизни. Об этом говорится в Шогуа-чжуань и в Сицычжуань: «Как велика „Книга Перемен“! В ней все сказано о Пути Неба, о Пути Человека, о Пути Земли. Соединив эти Три (Сань Цай), сдвоили их. Оттого шесть черт. В шестерке – полнота Триединого Пути» (Сицычжуань, 2, 10).
Значит, человеку предназначено, следуя Переменам, реализовать в полной мере свою изначальную природу (син), присущие ей пять моральных свойств (учан); стать вровень с Небом и Землей и достичь того состояния, которое обозначено в двух первых гексаграммах И цзина: совершенное Творчество и совершенное Исполнение в одном лице, то есть стать целым человеком (богочеловеком в нашей традиции). Не достигнув же целостности, не реализуешь небесный замысел.
И одна из самых благоприятных ситуаций И цзина – Расцвет (Тай, 11-я гексаграмма) сменится другой – Упадком (Пи, 12-я гексаграмма). Расцвет обусловлен правильным взаимодействием инь-ян: Исполнение-инь на должном месте дает возможность энергии Творчества-ян реализовать себя, и все начинает процветать. Но не хватает третьего звена – осознавшего себя человека. Потому ситуация Расцвета оказывается недолговечной, ей на смену приходит Упадок из-за действий мелкого человека, сосредоточенного на себе, на своих интересах. Он изо всех сил старается проникнуть наверх, занять не соответствующее ему положение.
Творчество-ян и Исполнение-инь меняются местами, что и приводит к перевернутой структуре, к разрыву всеобщих связей. Силы Исполнения (бюрократия), заняв верхнюю позицию, начинают подавлять силы Творчества, созидания, и все приходит в упадок. [83]
Но и эта ситуация неизбежно сменится другой, более благоприятной. Эта смена будет происходить до тех пор, пока не преобразится сам человек, не проявятся присущие человеческой природе чувство Справедливости (И) и человеческого отношения (Жэнь), что поставит Человека вровень с Небом и Землей. [84]
Цель человека – преодолеть вторичную природу, замутненную; очистив сердце, познать себя истинного, равного Небу и Земле. Когда человек способен на высшую Искренность, реализует свою изначальную природу, то становится Триединым, Вселенским человеком. «Только [тот, кто] обладает наибольшей искренностью в Поднебесной, в состоянии полностью развить свою природу. [Тот, кто] в состоянии полностью развить свою природу, в состоянии полностью развить природу [всех] людей. [Тот, кто] в состоянии развить природу [всех] людей, в состоянии развить природу [всех] вещей. [Тот, кто] в состоянии развить природу [всех] вещей, в состоянии помочь превращению и развитию [сил] неба и земли. Тот, кто в состоянии помочь превращению и развитию [сил] неба и земли, в состоянии составить с небом и землей триединство» – сказано в Чжун юн. [85] И там же: «Искренность – это Путь Неба» (недаром «Искренность» и «Истина» пишутся одним иероглифом). Истинный человек, достигая сердечной полноты, сострадая всему, становится бессмертным. Таков Дао-Человек, пребывающий в Постоянстве вселенского Центра. Не знающий Постоянства своим неведением творит злое. «Имеющий Постоянство – терпим. Терпимый – справедлив. Справедливый становится ваном. Ван становится Небом. Небо становится Дао. А Дао есть долговечность» (Дао дэ цзин, 16). Японцы комментируют Лао-цзы: если становишься широким, как Небо, входишь в Недеяние Дао, достигаешь единства; достигая единства с Недеянием Дао, становишься вечным, бессмертным. [86] Вера в бессмертие присуща даосам: «[Тот, кто] не позволит просветленности духа и осемененной пневме (цзин) уйти и покинуть свое тело, тот не будет знать смерти» (Тай пин цзин). [87] Человек, достигший полноты Тайцзи, становится беспредельным, опорой Неба и Земли (Теургом, Богочеловеком).
Целое не может не быть моральным. Не имеющее частей не может существовать за счет другого, подавлять другое, идет ли речь о человеке, или о времени-пространстве (настоящее не поглощает прошлое), или о чувстве-разуме: одного нет без другого, как нет инь без ян и ян без инь. Поэтому интуитивный ум во все времена устремлялся к целому, ибо лишь целое истинно, часть всегда зависима, несвободна. «Знай, что мы целого человека лишены», – восклицает Григорий Сковорода. А Гумбольдт признается: «Мною движет глубокое чувство того, что все рождающееся в душе, будучи истечением единой силы, составляет одно большое целое и что все единичное, словно овеянное тою же силой, должно нести на себе признаки своей связи с этим целым». [88] (Не это ли ощущение Единого в единичном породило монадологию