Китайская роза
Шрифт:
— Неужели нельзя ничего выяснить? — спросил Эрик.
— Ну, конечно, подобные случаи были в практике. Все рано или поздно уже где-то случалось. У меня есть один друг, старый хороший друг из Чженчжоу. Он — доктор, психиатр. Так вот, он уже занимался когда-то в молодости подобным случаем. Правда, тогда это был мальчик лет девяти, его потеряли родители в лесу. Когда его нашли охотники и доставили в город, то он почти не разговаривал, лишь бегал на четвереньках. Он жил среди небольшой группы обезьян. Да, да, среди животных. Они приняли его в свою семью. Кто знает, зачем, но природа тогда сжалилась и приняла этого мальчугана в свои объятия. Его кормили насильно, так как он отказывался от пищи, приготовленной человеком. Фрукты он ел с удовольствием. С профессором он сдружился. Его начали обучать грамоте. Но, увы, дети-маугли…
— Как вы сказали? — спросил Вильям.
— Дети-маугли, так их называют. Они были оставлены наедине с природой и другими животными, которые, вместо того, чтобы съесть их, приняли их в свою семью на равных.
— Чем же закончилась эта история с мальчиком? — спросил Эрик.
— Дети-маугли, попав, по разным причинам, и пожив в диком мире, уже никогда не смогут вернуться в цивилизацию. Этот мальчик подрос на глазах у моего друга, но так и не смог стать частью рода человеческого. Он живет и поныне в одной из китайских семей, которые приняли его в свою семью. Это семья педагогов. Они живут на Западе Китая в одной из провинций среди гор и лесов.
— Это интересный случай. Но меня волнует Роза… — произнес Вильям.
— Что? Вы сказали — Роза? — это вы ей дали такое имя?
— Да, я. — ответил Вильям.
— Очень красивое. — сказал доктор. Он открыл папку, в которой лежали чистые листы бумаги. — Так и запишем, пациентка по имени Роза. Итак, мне нужна ваша помощь и Розе тоже.
— Я внимательно слушаю, — отвечал Вильям.
— Как я понимаю, вы — единственный человек, которого она знает, — произнес доктор, — прошло уже некоторое время с тех пор, как вы расстались.
— Да, это верно. Не более десяти дней. — ответил Вильям.
С доктором они общались на родном языке Вильяма, на английском.
— Я надеюсь, ее память еще хранит воспоминания о вас. Дело в том, что я не могу найти к ней подход. В моей практике — это первый тяжелый случай, в котором я потерял всяческий контакт с пациентом, — он тяжело вздохнул, а затем продолжил, — она отказывается принимать пищу в любом виде, даже воду. Из палаты, в которой она находится, невозможно ее вывести, разве что силой. Она прижалась в темном углу и не идет на контакт. Я пытался с ней заговорить. Но при приближении к ней она начинает злобно рычать. И я не решаюсь ближе подходить, зная, что случилось с несколькими санитарами после того, как они доставили ее к нам. Если так и дальше будет продолжаться, то мы ее потеряем.
Вильям переглянулся с Эриком при этих словах.
— Вы полагаете, что она признает Вильяма… — произнес Эрик.
— Несомненно. Это надежда, хотя и малая, но это шанс на ее спасение. Вы для нее — это связь с ее миром, — произнес доктор, — миром, в котором она жила многие годы, не общаясь с людьми. Конечно, людей, может быть, она и видела, иначе, почему она решила вас спасти, — доктор посмотрел на Вильяма, — но она оставалась всю жизнь или долгие годы незамеченной. Иначе, ее бы уже давно обнаружили и привели насильно, как это и было сделано. У нее, ведь, очень редкий внешний вид. Рыжие волосы, зеленые глаза и, замечу, славная фигурка и очень красивое личико. Это очень редкие особенности внешности. Ее нельзя перепутать с тысячью китаянок, и нельзя забыть. — Доктор встал из-за своего кресла. — А теперь, господа, прошу проследовать к Розе. Я с этого момента буду ее так называть, если вы не возражаете.
Пройдя ряд коридоров и несколько пролетов, поднявшись на два этажа вверх, они дошли до комнаты, в которой находилась новая пациентка.
— Вы уверены? — произнесла медсестра, — может быть, позвать санитаров? Она буйная.
— Ничего, ничего. Под мою ответственность. Открывайте. — скомандовал доктор медсестре.
Неуверенными движениями молодая медсестра потянулась в карман и достала связку ключей. Отперев дверь, она отошла от двери к противоположной стене коридора.
— Ну, — произнес доктор, — открывайте, ей ваша помощь нужна больше, чем нам группа крепких санитаров.
Вильям открыл дверь и вошел уверенно внутрь. Затем он прикрыл за собой дверь, оставшись наедине с Розой. Доктор и Эрик смотрели внутрь комнаты, заглядывая из крошечного окошка в двери.
Роза сидела спиной к двери, прижавшись к стене и поджав под себя ноги. Желтого цвета халат прикрывал ее тело. Вильям сделал неуверенный шаг вперед и тут же остановился, так как почувствовал, как рыжие волосы Розы слегка зашевелились, она медленно приподняла голову и начала принюхиваться, слегка приподняв голову к верху. Затем тут же обернула голову и, заметив вошедшего, издала тихий, но радостный, протяжный звук. Вильям не мог больше сдерживать свои чувства, и он бросился вниз к Розе, горячо обняв ее своими сильными руками и прижав ее к себе. Она прильнула к нему словно дитя, нашедшее свою мать после долгого расставания. Ее дыхание участилось. Теперь она не принюхивалась, пытаясь определить, кто перед ней, она радостно, но все еще тихо, издавала протяжный с перерывами звук, который был сравним с какой-то неистовой печалью вперемежку с радостью. Небольшая робость в ее движениях передалась Вильяму, и он прижал ее к себе еще крепче.
— Все хорошо. Я нашел тебя, и теперь мы не расстанемся. Все будет хорошо, мой светлый солнечный лучик.
Он посмотрел в ее глаза и увидел в первый раз за то время, что он пробыл с ней в горах, что ее глаза были окутаны едва заметной влагой. По краю ее зеленоватых глаз собирались крошечные капельки слез.
Доктор отошел от двери и посмотрел на Эрика.
— Это поразительно. Она вспомнила и приняла его, — произнес доктор шепотом. — Вы понимаете?
— Теперь дело тронется с места, слава богу. Мой друг будет рад этому.
— Какой друг? — спросил Эрик.
— Я говорил вам о нем. Профессор из Чженчжоу, его зовут Ронг Бао. Он уже едет сюда. Я сообщил ему о загадочной новой пациентке в надежде, что он мне поможет, ведь, у него уже когда-то был подобный опыт работы.
У новой пациентки поднялось настроение, когда она вновь повстречала Вильяма. Она даже несколько раз произнесла его имя, как всегда мягко и ласково «Вил». Медсестра набралась смелости и зашла в комнату. Она передала поднос с супом и чашкой воды.
— Попробуйте ее покормить, — в полголоса произнесла медсестра, — она, ведь, ничего не ела несколько суток, бедняжка. У вас она будет есть. — При этих словах она удалилась из комнаты.
Вильям покормил Розу с ложечки, а она, улыбаясь ему, безропотно держала его за руку все время, словно беспокоясь, что он вновь покинет ее. Иногда она поправляла свои роскошные рыжие кудри и, проведя нежно пальчиком по его черным бакенбардам, вновь мягко брала его за руку, прижимаясь к нему. Она засыпала у него на руках, при мягких и нежных поглаживаниях по ее локонам.