Китайская шкатулка
Шрифт:
Теперь она открыла книгу — и сразу же из нее вылетела визитная карточка, упав, словно перышко, на ковер. Когда Шарлотта неожиданно получила по почте эту карточку девять лет назад, она вложила ее в книгу и убрала в сейф. Теперь же Шарлотта подняла кремовый квадратик плотной бумаги и поднесла к лампе:
«Джонатан Сазерленд
Консультант по технической безопасности
Лондон: 71-683-4204
Эдинбург: 31-667-9663».
Тогда этот листок бумаги вскрыл такую болезненную рану, что Шарлотта немедленно спрятала визитную карточку и постаралась больше о ней не вспоминать. Ей
Но теперь она нуждалась в нем, поскольку больше никому не могла доверять. А кроме того — она не знала более квалифицированного специалиста.
Шарлотта снова взглянула на монитор. Но Джонатан от нее сейчас на расстоянии восьми тысяч миль. Он не успеет прилететь вовремя. Но, возможно, он сможет дать ей совет по телефону, подскажет, как вычислить ее анонимного отправителя, или сделает это сам на своем компьютере?
Потянувшись к трубке телефона, Шарлотта мысленно подсчитала разницу во времени. В Лондоне сейчас два часа ночи, а на карточке не был указан домашний номер телефона. Но, может быть, у Джонатана есть автоответчик?
Пульс Шарлотты зачастил, она стала набирать номер. Джонатан, после стольких лет… Сможет ли она перенести чту боль? И захочет ли он говорить с ней?
Она слушала гудки — торопливые сдвоенные сигналы, характерные для английских телефонов, — и пыталась представить себе Джонатана. Он скорее всего сейчас спит рядом с женой.
Услышав негромкий стук в дверь, она подумала: «Только не сейчас, Десмонд! Дай мне пять минут, чтобы я снова научилась разговаривать с Джонатаном».
Но стук настойчиво повторялся.
— Входи, Дес, — наконец отозвалась Шарлотта.
Дверь широко распахнулась — и на пороге появился человек, в мокром плаще, с очень знакомой улыбкой на лице…
— Привет, дорогая, — произнес Джонатан.
Глава 5
Шарлотта окаменела. Она не была готова к той теплой волне, которая подхватила ее и понесла, когда она увидела Джонатана на пороге. Он словно материализовался из ее мыслей!
Любовь, которую она когда-то питала к этому человеку, — глубокая, отчаянная любовь, похороненная ею много лет назад, — вернулась к ней с силой сингапурского муссона. «Привет, дорогая», — сказал он ей только что, и ее сердце пропустило удар. Он назвал ее «дорогая»! И тут же Шарлотта вспомнила, что в Лондоне продавцы, протягивая вам сдачу, всегда говорят: «Пожалуйста, дорогая».
Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы не броситься в его объятия: когда она увидела знакомую улыбку, воспоминания сразу же унесли ее на много лет назад — к их первому поцелую. Они с Джонатаном сидели в ее секретном убежище, и он плакал. Она успокаивала его, неловко обняла, приговаривая: «Не огорчайся, Джонни», и их губы встретились. Это мгновение пятнадцатилетняя Шарлотта всегда рисовала себе так: огни двух высоких тонких свечей склонились друг к другу, соединились и стали одним пламенем — жарким и всепоглощающим.
Поцелуй двух подростков был долгим и страстным, а потом они с Джонатаном вдруг резко отпрянули друг от друга: они оба увидели
Шарлотта была уверена, что Джонни тоже почувствовал это. Он ничего не сказал, потому что никогда не умел облекать мысли в слова, но говорили его глаза. Они оба просто знали, что стали духовно близкими людьми, и в их вселенной больше ни для кого не было места…
— Я понимаю, мне следовало прежде позвонить и узнать, захочешь ли ты вообще принять мою помощь, — заговорил Джонатан, нахохлившись, и это выражение его лица напомнило Шарлотте прежнего Джонни. — Но я подумал, что, если ты откажешься от моей помощи, а я все равно приеду, будет очень неловко.
Шарлотта смотрела на него и думала, что в нем появилось очень много английского — словно он специально работал над этим. А ведь когда-то отец Джонатана хотел во что бы то ни стало сделать из сына американца. И хотя чисто формально Джонатан Сазерленд быламериканцем — это записано в его свидетельстве о рождении, — Шарлотта помнила первое, что она о нем узнала: его сердце не принадлежит этому континенту. И за это она в него влюбилась…
— Как ты узнал, что мне нужна помощь? — спросила Шарлотта, стряхивая с себя оцепенение.
Джонатан закрыл за собой дверь и стянул мокрый дождевик.
— Я смотрю новости. Когда я узнал о жертвах, то позвонил кое-кому. — Он устало улыбнулся. — У меня все еще есть друзья в Агентстве национальной безопасности. В двух первых случаях, судя по всему, упаковка не была нарушена до того, как ее вскрыли жертвы. Предварительные анализы оставшихся продуктов показали, что заменили все содержимое упаковки, а не только то, что попало в чашку погибших. Я подумал, это указывает на то, что подмена была совершена здесь, на фабрике. А теперь, — проговорил Джонатан, водружая на ее стол огромный нейлоновый черный баул и расстегивая «молнию» на боковом кармане, — я случайно узнал, что весь химический процесс и процесс изготовления в «Гармонии» компьютеризированы.
Следовательно, кто-то мог проникнуть во все ваши тайны и подделать препараты. Но мы можем найти преступника или хотя бы выйти на его след с помощью вашей компьютерной сети. А так как я лучший технический детектив на этой планете…
Шарлотта покачала головой, удивленная тем, что у него до сих пор сохранилась эта способность сразу овладевать ситуацией и начинать командовать.
— Ты справишься лучше, чем команда федеральных агентов?
Джонатан коротко хмыкнул.
— Эти парни не отличат жесткий диск от сваренного вкрутую яйца! Ладно, что еще ты можешь мне рассказать об этих случаях?
Она встретила его вызывающий взгляд и поняла: приезд Джонатана связан не только с тем, что требуется найти убийцу. Он привез с собой двадцать шесть лет жизни — их жизни… И Шарлотта вдруг испугалась, что они собираются выпустить на свободу очень опасного зверя.
Ей хотелось сказать: «Я рада, что ты здесь», но слова не шли с языка. Вместо этого она рассказала Джонатану все, что знала сама, не забыв о происшествии с дверью гаража, а потом показала сообщения, пришедшие с электронной почтой.