Клад егеря Бута
Шрифт:
Я взял в руки увесистое бакелитовое изделие. Встряхнул - тишина. Стал изучать конструкцию короба, где тут можно утаить золотой кружочек диаметром меньше нынешнего российского рубля. На внутренней стороне крышки двумя заклёпками держалась хорошо сохранившаяся кожаная нашлёпка. Она должна была прижимать окуляры бинокля, который стоял враспор, упираясь объективами в два выступа, также с подложенной кожей. Где же ты, монеточка, куда тебя спрятал господин Бут? Нашлёпка прилипла намертво, разыскал в инструментах стамеску и аккуратно стал сдирать кожу. Ага, показался кусочек ткани, похожей на перкаль, потянул и вытащил на свет плотный четырёхугольник в котором прощупывался круглый диск. Ещё усилие и глазам предстал профиль императора Николая Второго оттиснутый в благородном металле. Надпись гласила: "Б. М. НИКОЛАЙ II ИМПЕРАТОРЪ И САМОДЕРЖЕЦЪ ВСЕРОСС". На реверсе красовался царский двуглавый орёл, номинал и год выпуска - 1907!
Волшебный ларец егеря преподнес ещё один сюрприз: под кожаными выступами-упорами оказались полости, в которых расположились матерчатые колбаски. Я сразу вспомнил, в такие кассиры заворачивали денежную мелочь, но только в бумагу. Извлечь смог лишь обломав пассатижами стойки упоров. Когда освободил содержание от обёртки, в руках казались тридцать монет достоинством десять крон и дата - 1895. Примечательно, что вес и цвет металла не оставляли сомнения - и тут золото! Дыхание перехватило, вот так подфартило! Узнать бы стоимость, впрочем, и так ясно - золото со временем лишь дорожает, а ведь клад имеет ещё и нумизматическую ценность.
Жена зачарованно рассматривала золотые россыпи. Монеты, эффектно рассыпанные на столе, красиво поблескивали. Распотрошённый и никому уже не нужный кейс, хранивший семьдесят три года тайну семьи Нобелей, стоял поодаль, словно наблюдая за реакцией новых владельцев. Мы долго крутили золотые кружочки в руках, рассматривая знакомый профиль Николая Второго, смотрящего налево и тоже Второго, но уже Оскара, шведского короля, отвернувшегося от русского царя в противоположную сторону. Мандраж начал проходить. Остальные заботы отошли на второй план, главное сейчас определиться с дальнейшими действиями.
– Слушай, Света, подбрось деньжат, я сбегаю в магазин, добавить надо.
Жена оторвала взгляд от сокровищ и резко заявила:
– Хватит пить! Магазин в посёлке уже закрыт, а на машине тебя поддатого я не отпущу. Мало приключений сегодня было? Лучше скажи, что думаешь делать с монетами? Я предлагаю сдать государству и получить свои двадцать пять процентов.
– Есть другой вариант. Сдавать никуда не надо. Помнишь Юрку Портнягина? Он захаживал к нам в девяностых? Юра профессиональный нумизмат со связями, в монетах как рыба в воде. Найду его телефон и позвоню. Встретимся и там решим. Надо определиться со стоимостью шведских монет. Но это уже в городе. Такой шанс заработать, ведь деньги есть главнейшее составляющее нашего бытия, что бы там не говорили идеалисты.
– Так, а ты ещё выпить просишь, старый! Не надо твоего знакомого, говорю, сдай в полицию, пусть оценят специалисты и заплатят по закону.
– Да, ты что мать! Какому закону. Присвоят монеты и скажут ничего не приносил, а вас господин Петрушевский, в первый раз видим. А начну права качать, быстро успокоят. Тебе это надо? Забыла, где живём? Фиг им, а не наше золото. Лучше наследникам Нобеля вернуть, чем в казну...
На следующий день, протрезвевший и целеустремлённый я вернулся в Санкт-Петербург. План был таков: связаться с Портнягиным, но сначала порыться в Интернете и выяснить на нумизматических форумах стоимость найденных монет, особенно тридцати золотых с профилем шведского короля Оскара II. Вторым пунктом определиться, причём с минимальным риском (золото всё-таки), как одни деньги перевести в другие. Поискать родственников Бута и Олейникова - бумаги из кофра просто так не передашь, придумать способ, чтобы тайна не была раскрыта. Что ещё? А хрен его знает, не каждый день становишься обладателем нумизматического антиквара такой ценности, потому-то неведомое страшит и заставляет действовать осторожно.
Дома, первым делом залез в Интернет и быстро выяснил, что золотая монета 1885 года достоинством десять крон, с профилем шведского короля Оскара II, оценивается клубом нумизматов свыше 11000 рублей! В совокупности свыше трёхсот тысяч. Да ещё главный приз под пять миллионов. Я отвалился от экрана монитора, и что мне с этим всем делать?!
Наконец, очнулся, полез в ящик стола - главное найти старую записную книжку. Когда-то в начале лихих девяностых, на ПМЖ уезжал один мой знакомый, тогда я приобрёл у него несколько альбомов с монетами. Эмигрант просил недорого, как отказать хорошему человеку? Став обладателем чужой коллекции, я пристрастился к нумизматике, начал посещать клуб коллекционеров, а также толкучку в центральном парке культуры и отдыха имени С. М. Кирова. Ленинградцы обзывают этот старинный парк - "цыпкой", от аббревиатуры ЦПКО. Там и встретил Юрку, парня из моего детства, с которым в шестнадцать лет распивали портвейн и вместе поступали в училище на токаря универсала. В то время, что я пополнял тематическую коллекцию монет, часто общался с коллегой. Портнягин был в нумизматике дока, консультировал, помогал с приобретениями и обменами. Затем моё увлечение поутихло, часть коллекции продал оптом, а оставшиеся коробки и альбом пылились на антресолях. Номер телефона, наконец, отыскался - вопрос, существует ли ныне, ведь прошло почти двадцать лет. Юра снял трубку не сразу, заставив понервничать:
– Привет, Юрка, это Димка Петрушевский из нашего прошлого! Узнал!?
– Какой Димка? А-а-а, Димон! Ты что ли!? Бляха-муха откуда ты взялся?
– Я же говорю: из прошлого. Как поживаешь?
Мы трещали ещё минут десять, пока я не перешёл к главному:
– Слушай, ты нумизматику свою не бросил? Меняешь французские луидоры на римские денарии?
– Ну, ты и ляпнул - разные эпохи, Франция - средневековье и золото, Рим - античка и серебро. Дилетант!
– Всё понял! Значит ты в теме? Когда можем встретиться? Обмоем встречу и поговорим, как раз по твоему монетному профилю.
Встретились у меня дома. Я приготовил закуску, бухалово. После первых возлияний и общих вопросов, я решил открыться. Как-никак, Юрку знал тысячу лет, этот не подставит, не сдаст. Опять же коммерческий резон старому товарищу обозначу.
– Ну, что за разговор, не томи?
Я, загадочно подмигнув мол, жди, расстелил полотенце и вывалил перед ним сокровища Бута. Портнягин, ахнул и принялся изучать монеты. Под пыхтение и ничего не значащие реплики, нумизмат вертел и рассматривал моё богатство. Затем потянулся к своей сумке, достал лупу с подсветкой и пузырёк с кислотой. Поковырялся с золотыми монетами, уделив основное внимание пятирублёвику, затем отвалился на спинку стула и выдохнул:
– Наливай, - и после паузы на опрокидывания в себя алкоголя и закуски, продолжил, - монеты подлинные. А теперь колись, откуда золотишко?
Я рассказал всю историю, присовокупив давние пассажи председателя и выложив распечатанные переводы Олейникова - Бута.
– Да, почти сказка - мечта кладоискателя. Кстати, в ваших краях, а точнее в Выборге, до сих пор ищут золото тамплиеров. И что будешь теперь делать?
– А для чего я тебя и разыскал? Монеты мне не нужны, а их денежный эквивалент очень даже ко двору. Смущает этический момент, клад предназначен потомкам, это воля Бута. По идее, надо разыскать родственников и торжественно вручить - пользуйтесь на здоровье, а самому всю жизнь испытывать моральное удовлетворение. Надо реализовать по-умному. Поможешь, тебе процент обеспечен. А вот письма можно вернуть, но без денежного наполнения. Что скажешь?
– Ты о чём, Дима? Клад нашёл и волен распоряжаться им на своё усмотрение. Документы оставь себе и лучше их не светить. Что касается реализации - за шведов я сам готов выложить тебе четверть миллиона. Дальше мои проблемы. А вот с пятёркой не всё просто. Монета мегараритет. Такие вещи следует выставлять на аукцион. Это хлопотно и стрёмно: нужно заказывать экспертизу, объяснять историю. Они, конечно, гарантируют тайну персональных данных, но это для широкой публики, а при заключении договора о тебе, кому нужно, узнают. Кстати аукцион берет комиссию в тринадцать процентов, в твоём случае возможно и меньше, поскольку крупный лот, но не факт. Продашь ты свою монету, скажем за три "лимона", отстегни организаторам триста девяносто тысяч. Заплати банку за перевод и открытие счёта, заплати государству ещё тринадцать процентов налог на прибыль. Другой вариант - скупочная цена за прямые деньги. Продавец и покупатель: твой товар - мои деньги.