Клад вечных странников
Шрифт:
Ирина метнулась на обочину, вознамерившись снова бежать в лес, но тут же запуталась в собственных ногах и упала на колени, громко зарыдав от злости и бессилия.
Чьи-то руки схватили ее за плечи, рывком подняли:
– Ф-фу, стыдобища! Прикройся!
Зеленые глаза укоризненно блеснули у самого ее лица.
Ирина машинально приняла что-то в руки, взглянула. Это был головной платок – белый, ситцевый, в меленький горошек.
Понадобилось немалое напряжение мозга, чтобы Ирина поняла, зачем ей платок. Бог ты мой, она ведь голая по пояс! А следующее мыслительное усилие помогло сообразить, что протягивает ей платок та самая деваха в красном сарафане, которую Ирина совсем недавно видела за околицей Ельцовки в компании коровы.
Правда, на сей раз коровы рядом не было. Зато был черный зверь на колесах и три парня, которые с угрожающим видом двинулись… нет, совсем даже не к Ирине.
К Витале со Змеем!
– Как вам это вообще в голову пришло?! Ведь такой риск!
Катерина устало пожала плечами. Этот вопрос ей за вечер задали раз шесть, не меньше. Сначала наряд, присланный из отдела охраны, – ее спасители. Потом опергруппа из райотдела полиции, вызванная разбираться с двумя схваченными грабителями. Теперь этот капитан в дежурке отделения, куда все, наконец, приехали.
Заглянул в дверь еще какой-то высокий парень, посмотрел с любопытством на Катерину, словно тоже хотел спросить: «Как вам это пришло в голову?!» – но ничего не спросил, только смешно взъерошил светлые волосы и исчез.
Катерина устало вздохнула:
– А что было делать? Если бы я не спряталась в ванне, они бы меня застрелили, только и всего.
В эту минуту в соседнюю комнату вошел человек. Кабинет был пуст, однако свет горел и окно было открыто настежь, несмотря на глухую ночь. Человек осуждающе покачал головой, подошел к окну и взялся за створки, но в это мгновение до него долетел разговор из соседнего кабинета, где тоже было отворено окно. И он начал прислушиваться.
– Ну, вообще-то задержанные не показывают, что шли на «мокруху», – сказал сержант, который привез Катерину. – Якобы тот, кто их нанял, просто заплатил им за участие, сказав: все, что сможете унести – ваше. И никаких разговоров о… Они, дескать, даже не знали, что у него пистолет при себе.
– Ну ты даешь, Асипов, ты даешь! – усмехнулся капитан. – Они тебе что, в расстрельной статье должны с порога сознаться? Сейчас наплетут, что впервые в жизни видели этого типа, а на самом деле…
– А знаете, очень может быть, – задумчиво перебила Катерина. – У меня тоже создалось такое впечатление, что они – случайная компания.
– Это почему ж вы так решили?
– Ну, например, те двое испугались, когда запищала сигнализация. А «чулок» или знал, что она есть, или предполагал. Если бы они работали сообща, он должен был их предупредить о сигнализации, верно?
Человек в соседней комнате задумчиво кивнул. Он вроде бы даже забыл, что собирался закрыть окно, потому что в два шага вернулся к двери, погасил свет и опять подошел к подоконнику. Более того, он сел, устроился поудобнее и принялся внимательно слушать.
– Ну, это так, психология, – отмахнулся капитан. – Хотя и не исключено… Во всяком случае, задержанные уперлись: мол, этот парень нанял их около стекляшки, наобещал златые горы и реки, полные вина, и таким образом образовалась преступная группировка. Теперь такой вопрос, Екатерина Дмитриевна. Что конкретно они могли искать в вашей квартире?
– Представления не имею, – пожала плечами Катерина. – Я уже говорила вот… товарищу сержанту. – Она кивнула на Асипова. – У меня в самом деле нечего взять. Я живу очень просто, долларов дома не храню, да и рубли…
– Насчет рублей вообще интересно, – подхватил Асипов. – У гражданки Старостиной имелась сумма денег около пяти тысяч рублей, положенных в ящик тумбочки. Там же находились и документы: диплом об окончании вуза, паспорт, сертификат на приватизированную квартиру, еще некоторые бумаги, несколько фотографий на документы, какие-то письма. И в одном полиэтиленовом пакете со всем этим гражданка Старостина хранила деньги…
Капитан укоризненно покачал головой. Он явно не одобрял, что деньги, пусть и не самые большие, валялись у гражданки Старостиной, можно сказать, где попало.
– Грабитель явно искал что-то среди документов, – продолжал Асипов. – Нашел, не нашел, это нам неизвестно, хотя гражданка Старостина утверждает, что ничего не исчезло. Однако все документы он расшвырял как попало по комнате, и деньги тоже небрежно бросил в угол.
Человек, сидевший на подоконнике, задумчиво посмотрел на звезды, словно спрашивал их: что же искал «чулок» в квартире гражданки Старостиной? Звезды загадочно мигали.
– Загадочно, – пробормотал в эту минуту капитан. – И что, Екатерина Дмитриевна, в самом деле ничего не пропало?
– Говорю же, особо пропадать было нечему, – ответила та. – Рубли ему не понадобились, драгоценности все на мне, вот, колечко, цепочка и сережки, но их не тронули. Может, просто не успели. Другая бижутерия совсем дешевая. И документы все на месте. Насчет точного количества старых фотографий не скажу, но вряд ли этот «чулок» пришел, чтобы взять на память мои фотографии, верно?
«А почему бы и нет?» – подумал человек на подоконнике.
– Да, вы, наверное, правы, – согласился капитан, меряя взглядом Катерину.
Капитан совершенно не собирался обижать гражданку Старостину, просто сейчас, среди ночи, ему было не до тонкостей и деликатностей. Ну кому, скажите на милость, придет в голову врываться в квартиру, чтобы взять на память фотографию скучной, можно даже сказать, унылой женщины, которой можно дать и двадцать пять, и на десять лет больше, худой, бледной, а точнее, бесцветной, с гладкими русыми волосами, закрученными на затылке в куцый узелок?
Гражданка Старостина Екатерина Дмитриевна не предпринимала ни малейших попыток как-то приукрасить себя, словно давно смирилась со своей заунывной внешностью.