Клад. Сказка для девушек в очках
Шрифт:
– И что ты им ответил?
– Что отсрочка еще не истекла и у меня есть двадцать дней.
– Так надо искать деньги! А мы с тобой псалтырь переводим.
– Таня! Мы как раз ищем деньги. Сейчас я тебе кое-что покажу. С этими словами Павел исчез в своем кабинете и появился вновь с серым мятым листком бумаги в руках.
– Я построил свой дом на месте старого дома, принадлежавшего моим дедам-прадедам. При строительстве старинный фундамент был включен в общее пространство дома. Если мы с тобой спустимся в подвал, то ты сможешь увидеть все эти старые камни в целости и сохранности.
Таня взяла в руки листок и стала разбирать полустертые буквы, написанные карандашом.
"Добрый человек! Всем сердцем уповаю, что ты мой потомок и фамилия твоя Громов. Этот дом строил предок наш во времена государя Александра. С тех пор наш род здесь жил, и передавал от отца к сыну предание о семейном кладе, спрятанном где-то в доме или рядом с ним. Клад найдет тот из нас, кто прочтет эту священную книгу сам от начала до конца. Кто-то из предков книгу спрятал, а я нашел. Не успеть мне прочесть ее и найти клад семейный. Сегодня поутру приходили из комбеда, забрали все зерно, увели скотину. Завтра дом отымут, а нас всей семьей выселят, как кулаков. Я спрячу книгу туда, где нашел. Сыну моему завещаю вернуть этот дом любыми путями и клад найти. Сильвестр Громов. 22 марта 1931 года. Село Лужки."
– Вот это да!
– Танины глаза загорелись восторгом.
– Легенда красивая, но может быть это только легенда?
– А у меня нет других вариантов спасения дома. Надо идти до конца.
– Ну, что же. Давай попробуем. Только у меня есть два соображения.
– Выкладывай.
– Первое - не все так просто. За сто тридцать лет истории семьи наверняка был хотя бы один Громов, прочитавший книгу от начала до конца, но так и не нашедший клада. Значит есть еще какое-то условие обнаружения клада, неизвестное нам. Пока неизвестное.
– А второе?
– Тебе не понравится. Я подозреваю, что банковский "авторитет" Громов - не однофамилец, а такой же потомок Сильвестра, как ты. Он слышал про клад, и поэтому охотится за твоим домом.
– Черт! Мне это и в голову не пришло! Да. Такая вероятность существует.
– Павел, мне надо съездить на работу, оформить весь отпуск целиком. Я ведь только неделю взяла. Гляну что и как дома, захвачу немного вещей и свой ноутбук, и вернусь к тебе. Думаю, успею за два дня.
– Ты ведь теперь знаешь - у меня каждый день на счету.
– Не волнуйся, мы наверстаем. Решить вопрос по телефону я не смогу. У нас все очень консервативно. Я быстро. Нога здесь - нога там. Поеду завтра утром. Завтра же оформлю отпуск, переночую дома и к тебе.
3
Таня довольно быстро доехала до Москвы и уже начала перестраиваться в правый ряд, чтобы свернуть со МКАДа в город, как идущий сзади черный мерседес резко ускорился, обогнал ее справа, едва не задев бортом, и остановился перед Таниной машиной. Из мерседеса вышли двое и направились к Тане. Один подошел к водительской двери, другой прошел к правому заднему крылу машины, и Таня услышала скрежет гвоздя по ее любимой "игуанке".
Не выходя из машины, чуть опустила стекло.
– Что же это вы, барышня людей подрезаете? Плохо на курсах учились?
– Заявил подошедший с гнусной ухмылкой.
– Бросьте комедию ломать, я видела, как вы меня пасли и ускорились, когда я начала перестраиваться. Неубедительно подставы делаете, молодой человек. Ухмылка пропала с лица говорившего, глаза стали злыми.
– Нарываешься, девка. Ты поцарапала мой мерседес. Сейчас поедем на пост ГИБДД на Ярославское шоссе, будем разбираться.
– Во-первых, не я вашу машину поцарапала, а вы мою - гвоздем. Во-вторых, зачем ехать куда-то, когда мы рядом с постом? Что, сегодня на Ярославке знакомый мент работает? И в-третьих, никаких денег от меня вы не получите. И нечего меня своим мерседесом стращать, эту модель 190 Е сняли с производства двадцать три года назад. Ваш попилок стоит не больше, чем моя машина, а может и меньше, раз вы ее на такие дела пустили.
– Вот что, сука. Желаю, чтоб тебя КАМАЗ переехал. С этими словами мастера автоподставы сели в свой мерседес и рванули с места.
Таня продолжила путь. Эта идиотская разборка вывела ее из равновесия, ладони на руле стали влажными.
Родной архив встретил ее привычной рабочей тишиной.
– Виктор Михайлович, добрый день!
– Добрый, Татьяна Юрьевна. Как "халтурка"?
– Придвигается, но времени нужно больше. Я хочу взять отпуск целиком. Как вы на это смотрите?
– Я-то положительно, а вот как ученый секретарь переживет ваше отсутствие - не знаю. Он уже дважды прибегал со своей "срочной работой".
– А мы ему не скажем. Вы мне заявление подпишите, и я испарюсь.
– Давайте ваше заявление и бегите отсюда. Чует мое сердце, его сейчас опять принесет.
Дома Таня собрала немного белья, теплых вещей, халат, домашние тапочки и ноутбук, и утром следующего дня отправилась в Лужки.
"Игуана" въехала на эстакаду, вдруг из-за встречного бензовоза вынырнул старый фольксваген-пассат и ударил ее прямо в радиатор. Не пристегнутая ремнем безопасности, Таня ударилась головой о лобовое стекло.
Время замедлилось, окружающие звуки удалились и стихли. Таня лежала головой на руле и чувствовала, как на лбу растет гигантская гематома. Время шло. Виновник аварии бегал вокруг столкнувшихся машин. Приехали милиция, скорая помощь и эвакуатор. Танину разбитую машину увезли, а саму Таню на скорой доставили в больницу.
Она долго сидела в приемном покое на клеенчатой кушетке и наблюдала, как мужчина в мятом белом халате что-то пишет в журнал. В открытую дверь кабинета был виден большой зал с кафельным полом. В зале стояли три каталки. На них лежали пьяные алкаши с разбитыми головами. Один из них горланил и норовил свалиться на пол. Открылись широкие входные двери, и бригада скорой закатила в зал еще одну каталку.