Кладбище кукол
Шрифт:
А девчонки вышли на улицу.
— На фига тебе госпожа Тереза? — первым делом спросила Чижикова у Рыжиковой.
— Мне кажется, это она звонила писклявым голосом.
— Вряд ли.
— Почему? Ведь с нее все наши заморочки начались. Она наколдовала.
— Ой, Рыжик, что ж ты такая суеверная, — посетовала Чижикова. — «Наколдовала». Неужели ты веришь во всю эту чепуху?
— Верю! — запальчиво ответила Рыжикова. — Я вообще думаю, что…
— А я вот о другом думаю, — перебила ее Чижикова. —
— Компик же объяснил. Человеку нужны отрицательные эмоции…
— Этих отрицательных эмоций и без кладбища кукол хватает.
— Тебе, может, и хватает. А у тех девчонок, у которых родители богатенькие, их вообще нет. Хочешь крутую тачку — получай. Хочешь на Канары — поезжай. Им и погоревать-то не из-за чего. А тут куклу похоронила — и страдай себе сколько влезет.
— В общем-то, да, — согласилась Чижикова. — Тогда другое непонятно. Для чего смотрителю реальные куклы, раз это виртуальное кладбище? Написал бы: «Присылайте фотографии кукол». А ему сами куклы понадобились.
— Ну мало ли. Может, он их продает.
— Да кто их купит?
— Значит, чудак какой-нибудь, — сделала вывод Рыжикова. — Который коллекционирует старые куклы.
— Не-ет, — качала головой Чижикова, — тут что-то другое. Надо бы найти этого «чудака».
— Как ты его найдешь?
— По почтовому адресу. Три последние цифры индекса означают номер почты. Нужно пойти на эту почту и узнать, кто абонирует номер триста тринадцать.
— Ага, так тебе и скажут.
— Ой, да что-нибудь сочиним — и скажут.
— А какой там индекс?
— Сто девяносто пять двести восемь, — без запинки выдала Чижикова.
— Какой-какой?
Чижикова повторила.
— Вроде бы это мой индекс, — сказала Рыжикова.
— Твой?
— Ну да. Моего почтового отделения.
— Ты уверена?
— Пошли проверим.
— Пошли. Родичи как раз письмо прислали.
Девчонки пришли к Рыжиковой. На конверте стоял тот же индекс, что и в сайте виртуального кладбища: 195208.
Подруги сразу подумали о Васичкине.
— Василь Василич, — высказала вслух Чижикова.
— А может, не он?.. — Рыжиковой так не хотелось, чтоб милейший Васичкин был замешан в каком-то грязном деле.
— Сейчас узнаем. Идем на почту.
Не успели девчонки выйти в прихожую, как раздался телефонный звонок.
Рыжикова собралась снять трубку.
— Подожди, — остановила ее Чижикова. — Пускай на автоответчик наговорят. Вдруг это «кукла».
И точно — звонила «кукла».
— Ты зачем выбросила меня в мусоропровод? — злобно пропищала она, как и прошлый раз. — Похорони меня на кладбище кукол… — И добавила кое-что новенькое: — А не то я тебя убью.
— Ой, мамочка, — прижала ладони к щекам Рыжикова.
— Надо ставить АОН, — приняла твердое
На почте девчонкам удалось без труда обвести вокруг пальца молоденькую служащую. Та, заглянув в журнал учета, сообщила:
— Ящик номер триста тринадцать абонирует В.В. Васичкин.
У Чижиковой отпали последние сомнения. А Рыжикова все еще пыталась оправдать Василь Василича:
— Вдруг это у него хобби.
— Да какое хобби? — морщилась Чижикова.
— Обыкновенное. Коллекционировать старые куклы.
— И складывать их в гробы на чердаке, — иронично прибавила Чижикова.
— Да нет там никаких гробов. Это было просто… — Рыжикова запнулась, не зная, как определить то, что с ней произошло, — …видение, — наконец нашла она нужное слово.
— А давай проверим.
— Что проверим?
— Есть на чердаке ящик с кукольными гробами или нет. И если он там, то… — Теперь уже Чижикова запнулась.
— Что?
— Не знаю. Короче, полезли на чердак.
Хоть Рыжикова и утверждала, что все произошедшее с ней на чердаке было видением, но лезть на чердак ей совсем не хотелось.
— Нет там никакого ящика с куклами, — стала она увиливать.
— Вот и посмотрим.
— Как ты посмотришь? Ключ же у Васичкина.
— Может, мы и без ключа обойдемся. Идем…
Девчонки вернулись домой к Рыжиковой и, прихватив фонарик, подошли к чердачной двери.
— Видала, какой замочище, — показала Рыжикова.
— Разве это замочище, — усмехнулась Чижикова. — Если б я знала, что тут такая фитюлька в дверях, мы бы уж давно на чердак сгоняли.
С этими словами она вытащила из волос заколку, сунула ее в замочную скважину, повернула — и дверь открылась.
Несмотря на все свои страхи, Рыжикова не могла не восхититься подругой:
— Супер! Где это ты, Чижик, наловчилась?
— У меня парень был знакомый, в колледже на слесаря учился. Он мне и показал, как замки заколкой открывать. Ну что, пошли?
Рыжикова медлила.
— Страшновато как-то.
— Чего ты боишься? Раз дверь была на замке — значит, на чердаке никого нет.
— Все равно страшно…
— Да мы только посмотрим, есть ли там ящик, и назад.
— Ну идем.
Девчонки вошли на чердак.
— Вон туда надо, — показала Рыжикова, чувствуя, как учащенно колотится сердце.
Они подошли к трубам. Луч фонаря выхватил из тьмы деревянный ящик.
— Этот? — спросила Чижикова.
— Этот, — ответила Рыжикова. Сердце у нее уже бухало, как колокол.
— Открывать, Рыжик?
— Открывай, Чижик.
Чижикова откинула крышку. Подруги одновременно вскрикнули. Но не потому, что в ящике оказались гробики с куклами. Их-то там как раз и не было. В ящике, скрючившись, лежал Василь Василич. С перерезанным горлом.