Кладбище прибыли

Вернер К. Л.

Это предложение вызвало новую волну протеста со стороны команды. Дуардины Лиги десяти гильдий перешептывались между собой. Но Оррик отверг предложение Брокрина.

— Серьезное это дело — продать другому небесному порту корабль, собранный в механозалах Барак-Зилфина. Едва ли не запрещенное Кодексом. Чтобы получить разрешение, придется ходатайствовать перед Советом адмиралов. А получить его можно, только убедив Совет, что продажа корабля не повлечет передачу инженерных секретов нашей гавани. Нет. Единственный выход, который я вижу, — это

разобрать судно на части.

У Брокрина внутри все словно рухнуло вниз. Осталась только гладкая тихая пустота. Его корабль превратят в груду металла. Небоплаватели Барак-Зилфина почитали свои суда. Брокрин скорее был готов сбрить бороду и опозорить себя на всю жизнь, чем видеть подобную кончину «Железного дракона». Недовольный рев членов экипажа давал понять, что они чувствуют то же самое.

Оррик постучал графином по ручке кресла, приказывая команде «Железного дракона» умолкнуть. Затем он подался немного вперед и пристально посмотрел Брокрину в глаза.

— Капитан Брокрин, я знаю, что ты опытный небоплаватель. Даже когда среди дуардинов начали ходить байки о проклятии Газула, тебе неизменно удавалось хоть как-то, но окупить вложения поручителей.

От слов Оррика по спине Брокрина пробежал холод. Он не был наивен, он знал, на что намекает торговец. Но все равно Брокрин предпочел притвориться, что не разглядел подтекста.

— В этот раз попутный ветер мне не благоволил, — ответил он.

Оррик постучал кольцом на пальце по кольцу на бороде.

— Но, может быть, на корабле произошло что-то, что смогло бы... смягчить твою вину? Скажем, обстоятельства, которыми ты не мог управлять, а потому ответственность за которые лежит не на тебе?

Даже другие торговцы догадались, какую игру задумал Оррик. Загримм пытался протестовать, однако дело приняло такой оборот, при котором Лига не могла воздействовать на ситуацию. Кодекс был на этот счет непреклонен: если на «Железном драконе» случился бунт, Лига не имела права винить Брокрина за провал экспедиции.

Брокрин также вперил взгляд в Оррика. Капитан поверить не мог, что самый состоятельный член Лиги десяти гильдий предлагал ему такой шанс. Если он расскажет о мятеже, то сохранит свое право на «Железный дракон» и сам корабль. Поручителям не останется ничего другого, кроме как смириться с убытками и взыскивать их с бунтарей.

По всему телу Брокрина растеклась пустота, а сердце словно схватила ледяная рука. Вся команда смотрела на своего капитана и ждала его ответа торговцу. Никто не смел даже вдохнуть. На одной чаше весов были их жизни и свобода, на другой — право Брокрина на «Железного дракона».

— Я рассказал вам все, — промолвил Брокрин, выталкивая из себя слова прежде, чем передумает, — нам просто не удалось извлечь из экспедиции прибыль. Больше мне нечего добавить.

Загримм облегченно улыбнулся. Не все торговцы могли похвастаться тем же богатством, что и Оррик, не каждый был готов смириться с убытками.

Оррик откинулся на спинку кресла.

— Благодарю тебя, капитан Брокрин, — произнес он сухим отрывистым тоном. — Ты и твоя команда можете идти. Мы сообщим тебе о нашем решении.

Эфироматический лифт в боковой части небесной гавани нес Брокрина вверх, и капитана озаряло ярким светом солнца. Под Барак-Зилфином висели облака, и он едва мог разглядеть сквозь них Литой океан и Ферриумные горы. Сияя на солнце двиргателем, отплывал на север фрегат, его цвета — синий и бронзовый — повторяли цвет гавани. Наблюдая, как корабль парит навстречу приключениям, Брокрин ощутил легкий укол зависти. Многое он бы отдал, лишь бы поменяться местами с капитаном исчезавшего вдали фрегата.

Но только не «Железного дракона». Охраняемый Лигой десяти гильдий, броненосец стоял на причале далеко внизу. В редких случаях происходило немыслимое: команда, у которой отняли ее корабль, отрекалась от Кодекса и собственной чести и пыталась украсть судно. Еще реже столь безрассудный и отчаянный поступок увенчивался успехом. Но даже если дуардинам удавалось отплыть на украденном корабле, им приходилось скрываться от армад Барак-Зилфина. Их объявляли отступниками, покрывали позором, а их собственная гавань вывешивала метки вражды за их головы.

Но, Грунгии свидетель, искушение было велико. Сумей Брокрин провернуть такое в одиночку, он бы попытался. Но он не позволил бы никому из своей команды пойти на подобный риск. Пожелай он пожертвовать командой ради корабля, он сделал бы это там, в зале гильдии, когда у него еще был шанс вернуть «Железного дракона».

Металлическая корзина лифта ускорилась, унося Брокрина все дальше от нижних уровней небесной гавани. Мастерские и рынки, кузницы и плавильни — все они давно остались под ним. Теперь он поднимался и видел дома кланов, академии арканавтов, стоявшие поверх механозалов и верфей, где разрабатывали и собирали лучшие суда Барак-Зилфина. Еще выше — теперь корзина несла его сквозь серый слой облаков. Со стеклянных стенок стекал конденсат, видимость портилась. Когда лифт выплыл из тумана, Брокрину открылась картина, которую раньше он мог наблюдать лишь издали. Гигантские ветровые причалы самых влиятельных дуардинов.

Возносясь туда, куда не доходил алхимический дым и запахи нижних уровней, впивались в лазурное небо могучие башни. К ним примыкали тяжелые исполинские скульптуры. Их суровые взгляды устремлялись вверх, в небеса. Над каждым причалом вздымались выпуклости сводчатых крыш с пылающей на солнце золотой плиткой. Еще выше поднимались аккуратные ряды металлических шпилей, громоотводов в форме защитных рун, символов кланов и эмблем не менее чем сотни гильдий. Разбросанные среди ветровых причалов, главным образом по краям небесной гавани, стояли укрепления, ощерившиеся пушками и торпедами. Брокрин также мог разглядеть отряды вооруженных дуардинов, несших патруль вдоль зубчатых стен.