Клан Ито. Возрождение
Шрифт:
В то время Мэй продолжала работать в харчевне. Купец Сидзаки всё чаще бросал на девушку похотливые взгляды. Не раз предлагал заплатить за всего одну ночь, но всегда получал отказ. Дочь Саторэ не собиралась превращаться в очередную потаскуху, коих в деревне вполне хватало. Но никто из них так не интересовал купца, как Мэй. То ли оттого, что они уже были настолько «использованы», и не привлекали внимание. То ли ему нравилось добиваться поставленной цели. И одной из них стала девушка. Он грезил, чтобы сломать её, обещал все прелести жизни.
Однако вечно это длиться не могло. Однажды ночью она не вернулась домой. Появилась лишь под утро. Измученная, побитая, в грязной порванной одежде. Стоило матери посмотреть на её лицо, как всё стало понятно. Имудзи не знала, что делать. Её дочь обесчестили и бросили под забор, как подратую тряпку. Несколько дней Мэй не разговаривала и никуда не выходила. Хозяйка не пускала в дом никого, даже знакомых соседей.
Но, увидев горе дочери, ожил Саторэ. Он снова засобирался к поместью Ито, но жене удалось отговорить его. Убедила, что если Акайо сдержит слово, то и дочь лишится отца. А этого в её положении никак нельзя допустить. Мужик сдался, но взялся за работу. Он хотел построить дом, в котором Мэй будет чувствовать себя, словно в крепости. Мечтал оградить дочь от всех проблем. Сберечь, защитить. Но вышло всё совсем наоборот…
Однажды девушка решилась выйти на улицу. Она внезапно заулыбалась. И пускай в глазах всё ещё стояла боль и печаль, Имудзи обрадовалась, увидев эти изменения. Потому нарядила девушку в лучшее платье. Хотела, чтобы дочь радовалась, светилась счастьем. И она ушла рано утром… навсегда.
Через пару дней её нашли повешенной в лесу. Имудзи не могла поверить, что Мэй на это пошла. Она рыдала, порывалась схватить девушку за руку, но её грубо оттащили.
Тогда-то и появился Сидзаки. Он приказал похоронить девушку за деревней и разогнал всех по домам. Даже не позволил родителям попрощаться. А когда Имудзи спросила, где собираются оставить тело Мэй, тот проигнорировал её и уехал.
И снова Саторэ ушёл в себя. Но теперь его состояние разделяла и супруга. Они оба не могли найти места в маленьком хлипком домике. Крестьянин в очередной раз порывался поехать к поместью, но снова передумал. Сам. Увидев, как чувствует себя жена, понял, что не сможет появиться перед ней, если Акайо отрежет ему уши и тем самым, обесчестит.
А через несколько дней умер соседский пьяница. Никто не придал этому значения. Спился ван, такое бывает. Но смерти продолжались. В основном гибли одинокие, те, чья жизнь и без того была несладкой.
Однако пятая смерть вызвала подозрения. Один из компании Сидзаки. Толстый ван с подратыми ушами. Уж он точно не желал такого. Но за пару дней до гибели, друзья заметили, как он потускнел. А ещё увидели, что у того пропала тень. В любое время суток он не отбрасывал её, словно и не живой вовсе.
Гюки! Все разом вспомнили про паукообразного монстра и его способности. И, конечно же, про позорное заявление Тсукико, который говорил,
Следующей жертвой стал Саторэ. Но он как был в печали, так и остался, и только потеря тени говорило, что скоро придёт и его час. Как-то вышел поздно вечером на улицу и там упал. Замертво.
Имудзи не могла поверить, что всё это происходит с ней. Она впала в ступор. Ничего не видела и не понимала. Соседи пытались помочь, похоронили мужа, разговаривали с ней, кормили, но в итоге…
В итоге на следующий вечер в дом ворвался призрак в длинном белом платье. Женщина сразу признала в нём свою мёртвую дочь. Дух схватил Имудзи и унёс прочь, разворотив при этом всю комнату. А когда женщина пришла в себя, то оказалась в пещере рядом с разрытой могилой и вытащенным трупом.
С тех пор не выходит отсюда и плачет над телом погибшего ребёнка.
***
— Вот как, — пробормотал я, когда она закончила рассказ.
Злость пробирала до костей. На себя, потому что не смог вовремя помочь. На Акайо, прогнавшего их. На Саторэ, что успокоился и разносил сплетни. И, естественно, на Сидзаки. Прямых доказательств я так и не получил. Но какие здесь могут оставаться сомнения, что это всё его рук дело?
— Не вините себя, Ито-сан, — Имудзи приложила ладонь к моей груди. — Вы не виноваты. В конце концов, никто нам не обещал лёгкой жизни.
— Но вам…
Договорить не смог, так как по спине и макушке пробежался морозный ветерок. И это был вовсе не сквозняк.
Глава 23
Резко обернулся, вскинув перед собой оружие. Призрак в испачканном чёрной кровью платье стоял довольно далеко. Но не приближался.
— Её так не убить, — говорила женщина, с опаской смотря на пылающий голубым светом меч. — Даже таким.
— Что теперь делать? — спросил я, но не сводил глаз с духа.
— Нам надо её похоронить. Только после этого её душа успокоится.
Имудзи ступила к трупу и протянула руки, но тут же вскрикнула от боли, схватившись за спину.
— Что такое? — покосился на упавшую собеседницу.
— Наверное, из-за холода, — прохрипела та, переводя дыхание.
В тот момент, когда она рухнула на пол, призрак дёрнулся вперёд. Но продвинулся лишь на расстояние в пару шагов. Дальше боялся. Огромный светящийся меч явно вызывал страх.
— Можешь встать? — обратился к женщине.
— Наверное, — простонала та и, опираясь о стену, поднялась на ноги. — Но нам надо отнести на холм тело.
— Уже понял, — процедил сквозь зубы.
Ох и не нравилась мне эта затея. Но иного выбора нет. Придётся запачкаться и поработать ручонками. А ещё постараться, чтобы не стошнило.
Опустив меч, крикнул призраку:
— Мэй, лапушка! Знаю, что ты сейчас ненавидишь всех, кроме своей матери! Но, пожалуйста, постой смирно хоть немножко, и всё наладится!
По крайней мере, я на это надеюсь.