Клан Кеннеди
Шрифт:
Руководивший всеми делами, связанными с конгрессом, Л. О'Брайен вел трудные переговоры с руководителями фракций в палате представителей, ему давались уклончивые обещания, но в конце концов законопроект был провален одним голосом: за него голосовали 185, против 186 конгрессменов. Расстроенный Кеннеди вынужден был согласиться на компромисс: минимум зарплаты повышался не на 25, а на 15 процентов, причем обе палаты конгресса приняли соответствующий закон в конце 1961 года с отсрочкой его введения в действие на два года {753} .
Перед выборами Кеннеди горячо ратовал за необходимость резко повысить уровень общего образования американской молодежи. В первую очередь речь шла о значительном расширении государственного финансирования среднего образования. Однако вопрос этот оказался настолько запутанным и противоречивым, концентрировавшим в себе столь конфликтные интересы, что, несмотря на усилия президента и его команды, попытки его решения почти сразу зашли в тупик. «Из всех наших поражений ни одно не было таким горьким, как наша неспособность провести закон о федеральной помощи начальному и неполному среднему образованию», — писал Л. О'Брайен {754} .
В центре противоречий стояли два вопроса: во-первых, следует ли оказывать помощь религиозным частным школам, а также школам, практикующим сегрегацию, раздельное обучение белых и черных; во-вторых, должны ли более богатые штаты субсидировать более бедные. Вопрос о повышении качества обучения в школе приобретал особую важность в связи с тем, что вторая половина 1950-х годов стала временем, когда школы заполнило поколение «бебибумеров» [50] — около восемнадцати миллионов детей, родившихся после 1945 года, когда страна переживала огромный всплеск рождаемости.
50
Термин «бебибумер» происходит от слов «беби» — маленький ребе нок и «бум» — крутой подъем, резкий взлет.
После запуска первого советского спутника в 1957 году конгресс принял закон о народном образовании, предусматривавший меры по улучшению подготовки в области естественных наук, математики и иностранных языков. Однако, по наблюдению специалиста по истории народного образования Хью Грэхема, попытки ввести в действие более общие программы помощи стопорились из-за проблем, связанных с взаимоотношениями между церковью и государством, боязнью властей штатов и отдельных общин утратить контроль над образованием и просто из-за столкновений между отдельными политиками {755} .
Несмотря на очевидные препятствия, Кеннеди попытался хотя бы частично ввести в действие законодательство о федеральной помощи детскому образованию. 20 февраля 1961 года он внес в конгресс проект закона о выделении в течение трех лет 2,3 миллиарда долларов на строительство школ, находящихся в подчинении властей штатов (их в США называют public schools— общественными школами), и на заработную плату их учителям. Религиозные школы исключались из числа финансируемых по причине «четкого конституционного запрета», то есть отделения церкви от государства. Что же касается школ сегрегированных, то на них федеральные ограничения не распространялись {756} . Это первое предложение вскоре, в марте 1962 года, было дополнено двумя новыми: о разработке программы совершенствования высшего образования (на нее намечалось выделить 2,8 миллиарда долларов) и о предоставлении государственных стипендий студентам четырехлетних колледжей (она финансировалась скромнее — 900 миллионов долларов) {757} . Оба предложения исходили из тех же предпосылок, что и первый законопроект — религиозным школам в финансировании отказывалось, но сегрегированные заведения получали ее без ограничений.
Оказалось, однако, что под влиянием церковных кругов в конгрессе сложилось прочное большинство тех, кто готов был вообще отказать в финансировании намеченных программ, если выдвинутое ограничение не будет снято. Кеннеди оказался в крайне затруднительном положении. С одной стороны, он, возможно, необдуманно сослался на конституцию, отделяющую церковь от государства, а с другой — не был намерен упорствовать, ставя под угрозу выполнение всей программы помощи образованию. Решено было как бы остаться в стороне от страстей в конгрессе, фактически же согласившись на такие дополнения к законам, которые распространили бы их на религиозные образовательные учреждения. Совместно с Соренсеном был разработан секретный меморандум, предусматривавший, что «не будет никаких упоминаний или указаний, что администрация играла какую-либо роль или занимала какую-либо позицию в этих дополнениях». Президент решил, что на пресс-конференциях он будет говорить, что вообще не принимал какого бы то ни было участия в этих маневрах {758} .
Тем не менее религиозные группировки, опасаясь, что Кеннеди сможет, вопреки решению о включении церковных школ в число получающих федеральную помощь, заблокировать их, издав соответствующие исполнительные распоряжения, смогли через своих доверенных лиц в конгрессе организовать циничный саботаж всех трех законопроектов, связанных с финансированием школьного образования.
Кеннеди дважды встречался с наиболее упрямым конгрессменом Джимом Делани, представлявшим ту часть нью-йоркского района Квинз, где большим влиянием обладали организации католиков. В соответствии с намеченным планом беседы были не только неофициальными, но вообще не записывались и не регистрировались. Однако убедить упрямого Делани, чтобы он поддержал билль под честное слово, что президент не будет нарушать дополнения к нему, если они будут приняты, так и не удалось. Законопроекты не были включены в порядок дня, застряли в комитетах и подкомитетах законодателей {759} .
Занятый другими делами, в первую очередь международными, Кеннеди больше не предпринимал попыток улучшить положение дел в народном образовании при помощи государственного финансирования.
Он стремился быть более настойчивым в осуществлении еще одной внутренней реформы — оказании медицинской помощи бедным слоям населения, а также пожилым людям, которые не были в состоянии оплатить дорогостоящую в США медицинскую страховку. Вопрос о бесплатной или частично оплачиваемой медицинской помощи нуждавшимся в ней (такая помощь получила название medicare —медицинская забота) обсуждался в конгрессе на протяжении почти всех 1950-х годов. Только в 1960 году был принят закон Кёрра—Миллса (по именам сенаторов Роберта Кёрра и Вилбура Миллса, внесших его на рассмотрение). Закон был неэффективный и охватывал лишь часть вопроса. Предоставление медицинской помощи тормозилось массой бюрократических препятствий, включая и проволочки в одобрении штатами предусмотренных мер. К июлю 1963 года закон предоставлял помощь только 148 тысячам из 18 миллионов людей старше 65 лет, которые могли рассчитывать на поддержку. Кроме того, программа требовала огромных административно-бюрократических расходов на содержание штата сотрудников, проверку нуждаемости и т. п. {760}
9 февраля 1961 года Кеннеди направил послание конгрессу, в котором просил принять закон, который предусматривал бы выделение федеральных средств на оказание немедленной помощи четырнадцати миллионам американцев. Этими деньгами они могли бы оплачивать свои расходы по содержанию и лечению в больницах и домах для престарелых (не предусматривалось, правда, предоставление средств на хирургические операции). Вслед за этим был внесен законопроект Кинга—Андерсона, полностью соответствовавший пожеланиям президента.
И вновь в конгрессе и за его пределами разгорелась ожесточенная борьба между заинтересованными группами, причем наиболее активно против мер Кеннеди выступила влиятельная Американская медицинская ассоциация (AMА), объединявшая врачей, в меньшей степени заинтересованных в здоровье пациентов, нежели в получении огромных доходов. Опасаясь, что государственная помощь приведет к усилению государственного контроля за деятельностью ее членов, АМА и связанные с ней группы не нашли ничего лучшего, как обвинить Кеннеди в «социализации медицины». Утверждалось, что это приведет к ухудшению обслуживания, переполнению больниц и другим подобным явлениям, характерным для стран с бесплатной медицинской помощью (упоминалась Великобритания, но особый упор был сделан, явно по политическим мотивам, на СССР) {761} .