Клан Мамонта

Калашников Сергей Александрович

С сожалением убрав нож, взял в руки гранитный обломок с шершавым сколом, и неторопливо "доводил" лук, поминутно "стреляя глазом". Получалось в разы медленнее, зато всё выправилось. Ну и место, за которое предстоит браться рукой, тем же способом доделал, потому что срезанное обратно не приделаешь.

Делать тетиву позвал Галку - она как раз закончила подходящий шнурок, и теперь оставалось увенчать его окончания петлями на подходящей длине. А тут требовался не просто узел, а еще и обмотка, и всё это плавными изгибами, потому что, если круто перегнуть верёвочку и сильно затянуть, то в этом месте скоро рвётся -

тетиву-то приходится натягивать именно сильно, и часто.

Ленка с Вячиком вернулись. Принесли гуся. Крупная птица - хватит на всех. Девчата тут же захлопотали - доставать камни из каменной чаши. Те самые, которыми в прошлый раз грели воду. Ту же воду нужно долить - беготня с берестяным сосудом. Снова разогрев камней и кипячение ими содержимого "котла". Ошпаривание - а весь гусь за один раз в сосуд не помещался, так что пришлось его макать разными сторонами поочерёдно.

Из убежища показалась Лариска. Она ступала осторожно, но была уже без костыля.

– На вот штаны и рубашку Серого. Как могла, собрала. А то уж очень всё это было разодрано.

– Собрала? У тебя что, иголка есть?
– поразился Веник.

– Когда нас перенесло, я сумку в руках держала. А там лежал комплект для урока домоводства. Ну, для шитья. Сумку-то Лёха реквизировал на нужды племени, а футлярчик я спрятала.

– Где?

– Неприлично задавать подобные вопросы девочкам.

Пришлось отвязаться.

Осмотрел лагерь. Вячик вьётся вокруг горна с пучком прутьев - берёт по одному, держит в потоке горячего воздуха и проверяет глазом прямизну. Саня с Димкой тут же звенят своим молотком. Девчата всем скопом занялись готовкой - ворошат угли, насаживают гуся на вертел. Шак лопает потроха. Солнце опять клонится к вершинам деревьев - день подходит к концу.

Вот Саня к девочкам подошёл, показал какую-то штукенцию. И еще они принялись между собой разговаривать, пару раз зыркнув в сторону вождя. Потом Любаша с Лариской ушли к корзинкам, вслед за ними подтянулись и Вячик с Димкой. Саня прикрыл камнем жерло своего горна и принялся прибираться - укладывать дрова, укрывая их драным листом бересты. Клан готовился поужинать и завалиться на боковую. Глядя на эту мирную картину Веник доламывал мелкий хворост для очага, что они будут жечь ночью в балагане, и увязывал его в небольшие связки. Вот ведь уже складываются традиции их быта. Жизнь понемногу устраивается. И ребята, кажется, начинают привыкать к ней. А он так опасался рыданий и истерик по поводу утраченного... будущего? Прошлого? А, смотри-ка ты - все держатся и не разводят антимоний.

***

Когда забрались под крышу и устроились на шуршащем камыше, Саня вдруг как-то незнакомо содрогнулся.

– Ты чего?
– встревожилась Любаша.

– Да нет, всё нормально, - ответил парень совершенно ненормальным голосом.

– Вспомнил? Дом?

– Я в тот день сестрёнку из садика не забрал. И не позвонил, не предупредил. Неудобно получилось.

Послышалось несколько протяжных вздохов и тоненький всхлип, явно Галочкин.

– Понимаю, что все скучают по родителям, что у всех чувства, но они сейчас... ну... мешают они. Нельзя тосковать, - проговорила Ленка и всхлипнула.

– Это оттого, что сегодня личный

состав был категорически недогружен, - стараясь звучать сурово, заключил вождь. И потихоньку вытер слезинку. Он рассчитывал, что тут, в тени, вдали от света очага, это останется незамеченным.
– И еще переели за ужином. Кажется, пора урезать пайку.

Народ опять завозился, кто-то вытерся рукавом, задев локтем соседа. В отдалении тоненько и негромко завыл шакал. И никто ничего не ответил

***

Утром побудка снова была поздней - после восхода солнца. Заспанные ребята, усевшись вокруг остывшего кострища, жевали холодную гусятину.

"Кажется, Леха должен прийти за ножиком, - вспомнилось кстати.
– Пора просыпаться". Поглядел на товарищей - а они вовсе и не сонные. И переглядываются как-то непонятно. Да что же это такое! Ещё вчера возникло чувство, что за его спиной... нет, не сговариваются, но явно обсуждают нечто.

А вот и посетители. Но не четверо, а всего двое - Серый и Миха.

Подошли - уже и разговаривать можно, не повышая голоса. И вдруг остановились, как вкопанные. Что за представление! Смотрят пришедшие то на Веника, то за его спину. Оглянулся - вот это цирк! Шесть плетёных круглых щитов в руках ребят, вставших в шеренгу. Суровые лица. Особенно суровое у малышки Галочки. А на фланге Лариска с тем самым вчерашним луком и со стрелой на тетиве. Правда, сама тетива пока не натянута.

– Ну, чего встали?
– обратился вождь к Михе и Серому.
– Почётного караула не видели? Мы-то думали - пожалует сам Лёха, торжественную встречу приготовили.

– Не-е! Не придёт он. Побёг разыскивать Толяна и Кузю с Пыхом. Я за ножом. И вот деньги принёс, как уговаривались, - Серый, скотина подлая, сообразив, что ему ничего не угрожает, сыпанул горсть мелочи прямо на землю перед Веником.

Неспешно собрав её, вожак всё хорошенько пересчитал. Нарочно тянул время. Действительно, это были монеты белого металла от рубля до пяти.

– Так ты чего тянешь?
– заторопил Серый.
– Нож-то давай.

– Обязательно отдам - так и предай вашему вождю. Может приходить в любое время, и сразу получит его в лучшем виде.

– Так был же уговор! Ты нас что, кинуть собрался?
– заорал Миха.

– А при чём тут ты? У вождей свои уговоры - они разберутся в них без всяких там разных... И, это, Серый! Вот твои штаны. Вернее, то, что от них осталось. Забирай и проваливай. Если имеешь спасибо, оставь его себе.

– Деньги отдай, - потребовал Серый.

– Попробуй, возьми.

Ребята, что замерли в строю, наклонили копья вперёд, а Лариска натянула лук.

Гости убыли незамедлительно. Даже прощаться не стали.

Глава 7. Визит

– Это что за сюрприз вы тут мне устроили! Кирпичникова! Кто разрешал покидать строй?
– рявкнул Веник на ребят, всё ещё стоящих в шеренге.

– Ну... я думал, что ты отдашь нож. А мы, типа, для красоты постоим. Чтобы они в другой раз не наглели, - "объяснил" Саня и смущённо улыбнулся.