Клан Мёртвого Кота (Dead Cat's Clan)
Шрифт:
Не тратя лишних слов, Рауль подцепил кота ногой и швырнул в кусты.
— Ты что! — возмутилась Ириска.
— Ты с ним знакома? — на лице Рауля появилась улыбка, очень нехорошая улыбка.
— Думаешь, я знаю всех уличных кошек?..
— Ты видишь его впервые, не так ли? — жёстко оборвал Рауль. — Зачем тебе защищать незнакомцев?
— Но он тебе ничего не сделал!
— Суд обычно вершат не те, кому чего-то там сделали, а те, кому дано право.
— Тебе дано? — мрачно усмехнулась девочка.
— А почему бы и нет?
Ириска не ответила. Она не знала, что отвечать. Она устала и жалела, что согласилась идти
— Мы стоим на пороге сказки, — Рауль сделал шаг навстречу. — Но вместо того, чтобы войти, тратим время на ругань.
— Ты первый начал, — заметила Ириска, но в знак примирения затопала вниз по ступенькам.
Что переполняло её: радость или испуг? Ей всегда казалось, что в подвальных кафе собираются мрачные бритоголовые субъекты. В перерывах между очередной рюмкой "Абсолюта" они смотрят остекленевшими глазами на сцену, где лихой певец выдаёт хриплым голосом: "Братва, не стреляйте друг в друга!" Но Рауль на таких не походил. Он вообще ни на кого не походил. А ступеньки всё продолжались и продолжались, словно Ириска спускалась не в обычный подвал, а в Московское метро.
Наконец, она увидела дверь. Толстую дверь, сложенную из деревянных брусков, обитую массивными завитушками. Ручка представляла собой голову разъярённого бизона, с бронзовым кольцом, проткнувшим ноздри.
Рауль мягко обошёл девочку и потянул кольцо на себя. Дверь бесшумно открылась. Рауль придержал её, пропуская Ириску вперёд. За дверью пряталась темнота. Ириска не видела ничего, только в глубине звучала тихая нежная мелодия.
— Смелее, — прошептал Рауль.
Девочка двинулась вперёд. Её окружала мягкая мгла безмолвия. Пришлось ступать наугад, потому что шарить руками в темноте Ириска считала ниже своего достоинства. Скоро впереди замерцали крохотные язычки пламени. Прохладный воздух наполнил терпкий аромат корицы.
Коридор оборвался, и парочка очутилась в круглом зале. На стенах, отливавших золотом, висели многоярусные подсвечники. Каждый стол тоже был украшен свечой. Дрожащий свет не мог победить таинственные сизые тени. Детали терялись в полумраке. Разглядеть, свободен столик или нет, было нетрудно. Но кто за ним сидел, откинувшись на резную спинку, оставалось загадкой. Ириска прищурилась, и в неярком дрожащем свете обнаружила старых знакомцев.
— Темень тьмущая, — пугливо СИпел первый человечек. — Поубивают нас тут, а никто не заметит.
— Не в этой жизни, — хмыкая, ФАсонил второй.
— Тише, — ДОверительно предупреждал третий. — В таких местах не шумят.
В стенах виднелись тёмные ниши. К одной из них и тянул девочку Рауль. Ириска повиновалась. Ей чудилось, что они, действительно, шагнули в сказку.
Рауль удобно устроился в мягком кресле и жестом предложил Ириске приземлиться напротив. Так она и поступила, едва нащупав в темноте мягкую обивку и чуть не сев на фигурную ручку. У столика немедленно появился официант. Негромкий щелчок — и новый язычок пламени, примостившийся на зажигалке, тут же прыгнул на фитиль свечи в круглом стаканчике со звёздными прорезями. Неяркое пламя высвечивало белые перчатки, манишку и старомодный галстук-бабочку. Но лицо официанта скрывала тьма.
— Что будем заказывать? — раздался из темноты свистящий шёпот.
— Выбирай, — Рауль небрежно пододвинул Ириске яркий лист согнутого пополам картона.
Ириска,
— Неплохо, — кивнул Рауль. — Мне то же самое. А запивать?
— Фанты, — выдавила Ириска и сжалась.
Наверняка, в таких местах принято заказывать французское вино урожая одна тысяча восемьсот шестьдесят пятого года с южных склонов холмов Андалузии. Но Рауль лишь кивнул и добавил:
— А мне минералки. Только настоящей. Больше ничего не хочешь? — вопрос уже относился к Ириске.
— Не-а, — девочка до смерти волновалась и не знала, сумеет ли съесть даже то, что успела заказать.
— Сдачи не надо, — сказал Рауль и протянул официанту две сотни.
Официант буркнул "Угу" и растворился.
Рауль наклонился к Ириске и легонько подмигнул. Сиди, мол, смотри, почувствуй, как тебе здесь, пойми, этого ли ты хотела, привыкни, освойся. Мне здесь хорошо. Пусть будет хорошо и тебе. А слова нам пока ни к чему.
В стакане дрожал язычок пламени. На поверхности стола плясали оранжевые звёзды.
Официант вернулся и поставил перед Ириской вазочку с горкой чуть подтаявшего мороженого. Белые склоны усыпали шоколадными крошками. На вершине красовался розовый зонтик с улыбающейся луной. Под зонтиком пряталась лимонная долька. Затем появился бокал и "Фанта". Холодная до ужаса, что подтверждало запотевшее стекло бутылки. Из горлышка поднимался белый дымок.
Рауль тем временем тоже обзавёлся мороженым, разве что его зонтик был синим и без луны, зато с фигурной надписью "Welcome". И бутылку ему поставили другую. Из толстого стекла с бледно-голубой наклейкой, на которой значилось "Felsenquelle". И чуть пониже "Naturliches". Над "u" красовались две точки. Синюю ленту украшали белые буквы. "MINERALWASSER", — прочитала Ириска. Она никогда не видела таких бутылок. Чтобы скрыть смущение, она подтянула к себе мороженое, но вонзить ложечку в снежное великолепие пока не решилась.
Из ниши Ириска могла наблюдать, как тёмные силуэты то исчезали из зала, то возвращались. А может, на смену им приходили другие. Ни скрипа стульев, ни звяканья ложечек, ни шума шагов, ни разговоров. Только музыка. На дискотеках такая не звучит. Ведь быстрый танец под неё не получится, а медленный не уложится в эти ритмичные звуки, перекрываемые мягким голосом певца.
— О чём ты хотела спросить?
— Что? — она не сразу включилась в происходящее.
— Я сказал, ты, наверное, хочешь меня о чём-то спросить. Или мне показалось?
— Я хочу побольше о тебе знать!
— Что именно?
— Ну… всё…
— Всё о себе не знает никто. Так что же именно?
"Не знаю", — чуть было не сорвалось у Ириски. Смешно сказать, но она чувствовала себя маленькой глупой девочкой. И вязнуть в болоте растерянного испуга было невесело.
— Тогда задавай вопросы.
Ага! Как же! Задавай, когда в голове сплошная пустота.
— А без вопросов никак нельзя?
— Видишь ли, — печально сказал Рауль. — Раньше я рассказывал О СЕБЕ. Где родился. Куда переезжал. Что видел. Как мне не нравились уроки геометрии. Что в третьем классе я любил лепить фигурки из пластилина, а весной, когда разливаются ручьи… Но меня перебивали. Мне говорили: "Нет-нет, мы просто хотели узнать, в какой школе ты учился". Поэтому теперь я предпочитаю отвечать на вопросы.