Клан. Разбитые стекла
Шрифт:
— Золотинка, — Андрей, не веря глазам, прижал хрупкое тело к груди, укрывая от всех ветров. Нежно коснулся губами ее губ, даря защиту и поддержку. Новорожденная подняла на него растерянный взгляд, неуверенно обняла в ответ, окутав еще дрожащими крыльями. Кажется, так они выражают доверие и любовь. А еще их крылья исцеляют и дарят защиту. Мощнейший обережный круг.
— Я тебя знаю, — услышал маг до боли знакомый голос. — Моя память еще расколота, но моя душа тебя помнит. Мы с тобой… не чужие друг другу. Ты — Андрей. А я — кто?
— А ты — моя женщина, моя Искра. И моя жена, — в руке иерарха материализовались парные золотые браслеты,
Браслет защелкнулся на запястье мужчины. На его поверхности закружился хоровод странных мерцающих символов, сплетающихся в единую и неразрывную цепь. Полина смотрела на них, широко распахнув глаза.
— Что… ты имеешь в виду? — язычки пламени в янтаре ее глаз вспыхнули особенно ярко.
— Давай руку, Золотиночка.
— Но у меня же… крылья! — растерялась Полина, неумело расправляя предмет сомнений.
— Да хоть рога с копытами, чешуя и хвост, — едва не рассмеялся маг. — Руку давай, чудо крылатое. Я и так слишком долго ждал.
Девушка доверчиво протянула руку. В памяти вспыхнуло, что подобное уже происходило не раз, и ей было хорошо. Полина даже не поняла, как на ее запястье сомкнулась полоска золота, по которой кружились, сплетаясь в причудливые цепи, странные символы, похожие на иероглифы. Удивительный браслет сел на руку, как влитой, и замкнулся знаком бесконечности. Взглянув на него магическим зрением, девушка с удивлением поняла, что знак вращается в четырех плоскостях, выходя за пределы привычных трех измерений. Уникальный артефакт, подобного которому она не могла и представить.
— А как же Печать? — Полина сама не поняла, почему ее это волнует. Зрачки тревожно расширились, выдавая непонятное волнение.
— Родовой брачный браслет — та же Печать, только лучше, — многообещающе прищурился Андрей. — И если Печать — мера временная, браслеты — это навсегда.
Он надел на ее руку не просто украшение. Магу плевать на побрякушки, если они не несут никакой пользы и глубинного смысла. А этот браслет даже мощнее и ценнее аллеортов. Родовые браслеты иерарха уровня. Брачные.
— Ты что, женился на мне? — золотистые глаза потрясенно распахнулись, полыхнув язычками Пламени. Девушка в недоумении разлядывала браслеты — то свой, то его. Одинаковые. — Вот так?
— А как еще? — удивился маг. — У оборотней — метки, у вампиров — обмен кровью, у людей, как всегда, бумажки. А у магов — зачарованные браслеты и обряд слияния. Ты вошла в мой род и клан, по нашим законам. Или для тебя важны человеческие обычаи?
— Не знаю, — девушка растерянно прижалась к нему, еще мало что понимая, но чувствуя, что нет сейчас ничего важнее.
— Пустяки, Солнышко, — шепнул иерарх ей на ухо, отчего по спине и крыльям пробежали приятные мурашки. — Уже завтра выдам паспорт. Нужны еще какие документы — зайдем в канцелярию, за десять минут зарегистрируют брак и все оформят. Будешь Ивашина Полина Наримановна. Нравится?
Последнее Полина услышала уже мысленно — маг нашел губам более приятное применение, чем разговоры.
Он словно заново пробовал ее на вкус, сгорая дотла в пламени дикого желания. Снова знакомился с ее телом, теплом и нежностью кожи, дышал ею и не мог насытиться. Сжимал в объятиях свою бабочку, маленькую птичку, которая наконец обрела крылья. И целовал — жарко, одержимо, до дрожи, умопомрачения и Тьмы в глазах. Ее губы казались слаще меда и нежнее шелка арахнидов, тянули к себе магнитом и пьянили сильнее бренди. Ее нежность, трогательная невинность, сплетенная в сеть с огненной страстью, сводила с ума. Он попал в cобственную ловушку — еще тогда, когда впервые набросил ловчую сеть на ее душу. И теперь сам сгорал в собственном пламени, прикасаясь к телу любимой, близкой души. Моя. Теперь — навечно. На вечность.
У Полины ослабели ноги и крылья. Мир вокруг вращался и рассыпался искрами. И ей все нравилось. Знаки бесконечности так же вращались в четырех плоскостях, соединяя в одно целое две такие разные, но такие близкие жизни.
***
Спецназовцы оторопело смотрели, как из проклятого круга вышли двое. Мужчина и женщина шли по вересковому полю навстречу солнцу, держась за руки. На запястьях обоих сияли брачные браслеты, диковинные даже на взгляд опытных магов. Знак Бесконечность. Даже Алишер растерялся, как желторотый мальчишка. В каменный круг вошла одна заплаканная, сломленная, раздавленная девчонка. Демонова праматерь знает, что она там делала, но кромлех накрыла такая аномалия, что бойцы едва успели унести ноги за пределы каменной могилы. Они уже мысленно похоронили человечку и подняли за нее третий тост. И не поверили своим глазам, когда увидели ее живой. И с таким сопровождением.
Рядом с девчонкой шел покойный начальник. Иерарх крепко сжимал ее ладошку, словно боялся, что девушка исчезнет, растворится в воздухе.
— Полковник Ивашин, — первой отмерзла Химера, едва не выронившая автомат.
Полкан. Самый, что ни есть, живой, вполне здоровый и даже… женатый! И когда только успел?
— Демоны его знают, — мысленно ответил напарнице оборотень Ветров. — Вроде, в зоне аномалии время может идти, как угодно…
— Молодец, Ветров. Растешь, — довольно прищурился маг, остановившись за пару шагов. — Там, где я был, времени вообще нет. Первый, сколько времени прошло в этой реальности?
— Больше года, товарищ полковник, — запнувшись, ответил Алишер.
— Неприятно, но не критично, — с облегчением вздохнул Андрей. — Как же я рад снова вас видеть, черти!
По лицам, закрытым масками, ничего нельзя было прочесть. Но по глазам подчиненных маг понял, что они рады видеть его не меньше. Пусть и в шоке от увиденного.
— Да, Первый, и сообщи отцу и матери, что я жив. Сам не рискну — боюсь, им с сердцем плохо станет, в их возрасте не годится переживать такие потрясения. Еще подумают, что мы с Линой явились из-за Грани по их души, — усмехнулся Андрей, притягивая заробевшую спутницу к себе. Полина смущенно порозовела, наивно спрятала браслет под иллюзорным рукавом и бросила на новоявленного мужа укоризненный взгляд.
— Ну и шуточки у вас, — Алишер замялся. — Ари и Марьяна… они не в курсе. Я так и не смог сообщить им о вашей смерти. Не представлял, как. Решил не торопиться, все обдумать, подготовиться. У них-то всего пара месяцев прошла.
— Струсил, паршивец, — сделал вывод Ивашин. — А еще координатор называется. Правильно покойный эль-Арран говорил, гнать тебя в три шеи… Но откуда ему, блаженному, знать, что ты у меня интуитивно принимаешь правильные решения? Даже когда косячишь. Так что, товарищ зам, можешь вернуться к исполнению моих… точнее, уже твоих служебных обязанностей.