Клан. Разбитые стекла

ShadowCat

Андрей смыл с ее кожи остатки мыльной пены и медленно, едва касаясь, провел по девичьему телу ладонью, заживляя ссадины, ушибы и царапины. Руки, загрубевшие от оружия, касались девушки так бережно, что все происходящее казалось ей безумным сном. Начальник особого отдела, вместо того, чтоб убить, купает ее, как ребенка.

После неудачной попытки побега Полина ждала самых суровых репрессий. В глубине души она рассчитывала, что нелюдь из КГБ просто убьет уже ненужного, бесполезного информатора. Больше того — она хотела, чтобы чекист сорвался и сделал то, на что ей самой не хватило духа. Но молчаливое понимание и забота со стороны монстра стали неожиданностью, к которой девушка оказалась совершенно не готова. Ослепшая, беспомощная, она могла лишь

попытаться расслабиться и позволить ему себя мыть. Все равно он сделает то, что решил, и она ничем не сможет ему помешать. Ей осталось лишь покорно принимать помощь нелюдя, больше похожую на ласку, робко сжиматься, когда мужские руки дотрагивались до интимных мест, и удивленно моргать, касаясь кожи, на которой не осталось ни царапинки. Полине казалось, не осталось даже клеточки тела, где он ее не трогал. А когда мужчина с легкостью поставил ее на ноги, укутал в большое пушистое полотенце и отнес в постель, девушка подумала, что сошла с ума.

— Отставить симулировать сумасшествие, — голос чекиста звучал бесстрастно, но почему-то казалось, что он улыбается. — Пей.

Губ девушки коснулось теплое стекло термоса. До обоняния донесся густой пряный аромат с незнакомыми сладковатыми нотками. Полина сделала пару глотков и закашлялась — жидкость оказалась неожиданно крепкой. Изнутри разлилась волна тепла, а тело вдруг стало каким-то ватным.

— Восстанавливающее зелье, — пояснил Андрей прежде, чем она успела подумать про наркотики. — Рассчитано на мага, поэтому несколько крепкое для человека. Но сейчас разводить тут зельеварню я не намерен.

Полина промолчала, опустив голову. Не хватало еще, чтобы из-за нее он разводил зельеварни.

Иерарх убрал термос и присел рядом. Но отодвигаться у Полины уже не было ни сил, ни желания.

Мужская рука мягко коснулась мокрых волос.

— А вот просушить можно.

— Ну их к демонам, Силу еще на них тратить, — не задумываясь, повторила девушка слова Химеры. Бровь мага удивленно поползла вверх.

— У меня достаточно Силы, чтобы тратить на то, что считаю нужным.

Ладонь мага вспыхнула золотистым светом, змейкой пробежавшим по мокрым волосам, оставляя их совершенно сухими. Девушка настолько изумилась, что даже не испугалась, когда мужчина развернул ее спиной к себе, а высохших волос, волнами рассыпавшихся по плечам, коснулась расческа.

— Что вы делаете? — потрясение в голосе Полины невольно вызвало у Андрея улыбку.

— Это называется расчесывание, — пояснил он. — Чтобы ты не напоминала лохматого оборотня, только вернувшегося из самоволки. Испугаюсь еще.

Мягкие неторопливые движения расчески оказались неожиданно умелыми. С парикмахерским инструментом маг обращался не хуже, чем с оружием, и это полностью сбивало девушку с толку. Но самым большим шоком стало, когда мужчина отложил расческу и принялся заплетать ей волосы — так же ловко и уверенно, как раскидывал по полянке спецназовцев, поражал мишени на полигоне или перезаряжал автомат. И в то же время — так заботливо, что его руки напоминали мамины.

— У моей матери такие же длинные волосы. Только черные, как сама Тьма, — нарушил молчание Андрей. — Я расчесывал маму и заплетал ей косы, когда она болела. Война…

Слова начальника особого отдела прозвучали ровно и спокойно, как констатация факта. Вряд ли кто-то заметил бы в них хотя бы намек на эмоции — все давно отгорело.

Полина молчала. Что на это ответить — она не представляла. Голова казалась тяжелой, мысли — посторонними, все вокруг — нереальным. Уже в полудреме она ощутила, как нелюдь укладывает ее и укутывает одеялом.

— Андрей Аристархович, вы сильно злитесь, что я сбежала? — вырвалось у девушки.

— Ты создала мне… некоторое беспокойство, — бесстрастно ответил маг, обернувшись на выходе из комнаты. — Но это не тот поступок, который способен меня всерьез разозлить. Ты сделала глупость, от которой сама же и пострадала. Считай, что воспользовалась правом на ошибку.

Тихо притворив двери, иерарх оставил девушку засыпать под шепот дождя и треск камина. Сон исцеляет. Хотя бы сегодня кошмары ей не грозят. А ему хватает, чем заняться. Инфокристалл сам себя не отработает, как и линии реальности в нужные события сами собой не выстроятся. И права на ошибку у него нет.

«Вилка», уже въевшаяся в реальность, как ржавчина, выбросила пару новых, пока еще тоненьких усиков.

***

… Базовая реальность, Сингапур, координаты засекречены

Шерридан в очередной раз разглядывал “вилку”. Гхорртова дрянь разрасталась и крепла день ото дня, вызывая все больше опасений. Новые тоненькие усики, напоминающие паутинки, оказались последней каплей, переполнившей чашу его терпения.

— Эр-де-марр! — прорычал Шерридан, от бессильной ярости шарахнув по усикам боевым проклятием. “Вилка” вспыхнула чуть ярче, бесследно поглотила проклятие и снова застыла разветвленной сетью силовых линий. Маг плюнул, выругался под нос, плеснул себе в стакан местного пойла, которое аборигены осмеливались называть виски, и отвернулся к окну. Вид на чужое голубое небо вместо родного зеленоватого, как и безликие высотные здания из стекла и бетона, раздражал. Но далеко не так, как непроходящая боль в плече и проклятая “вилка”.

— Шер, прилетел Горин с командой, — прервал размышления брата Дейтран по телепатической связи.

— Не прошло и триады, — скривился Шерридан.

— Гражданской авиацией летели. А это легенда, бюрократия, проволочки. У нас сейчас не настолько дохрена Силы, чтобы тратить ее на перемещение этого сброда порталами.

— И не настолько много людей, чтобы отказаться от услуг этого сброда, — в голосе мага прозвучало неприкрытое сожаление. — Веди в четвертый сектор.

Через несколько минут двери разъехались, пропуская мужчину средних лет в штатском. Выглядел новоприбывший слегка помятым, нервным и уставшим, бегающий взгляд выдавал неуверенность и смятение. Причем, судя по всему, виной этому был не только перелет, но и спиртное, которым эмиссар по подмосковной зоне явно не погнушался снять стресс, полученный в Изварино и усугубленный проваленной массированной атакой на особый отдел КГБ. Максим Горин мог быть каким угодно, но не настолько тупым, чтобы не осознавать последствий провала. Отзыв из Подмосковья, в котором он чувствовал себя, словно царь и бог, на засекреченную базу, оказавшуюся аж в Сингапуре, оказался для него ударом и напомнил, кто он на самом деле. Обычный наемник, шестерка, работающая на непонятную иностранную разведку. И, как от любого наемника, хозяева ждали от него результатов. Но порадовать нанимателей эмиссару на этот раз было нечем. От разговора с Шерриданом Максим ничего хорошего не ждал.

Его ожидания оправдались — наниматель оказался мрачнее тучи. Атмосфера в огромном безликом кабинете казалась настолько гнетущей и давящей, что у Горина по спине пробежал холодок. Взгляд невольно зацепился за перстень из ядовито-синего металла, угрожающе поблескивающий на правой руке. Этот перстень, с помощью которого иностранец совершал невообразимые вещи, пугал сильнее, чем небрежно брошенный на стол пистолет.

— Добрый день, товарищ Аксенов, — сглотнув, поздоровался эмиссар. Разумеется, он прекрасно понимал, что сидящий перед ним иностранец — никакой не Аксенов, и его настоящая личность весьма заинтересовала бы не только КГБ, но и Интерпол. Но это казалось Горину не столь важным, как власть и деньги, получаемые от этого… товарища.

— Гхоррт из Седьмого круга тебе товарищ, — странно выругался иностранец. В его голосе явно присутствовал акцент, но какой именно — Горин, несмотря на свои весьма широкие языковые познания, так и не смог определить. — Объясни, какого… хрена у тебя в последнее время провал за провалом? Где результат, Тьма тебя язви?

— Виноват, исправлюсь, — испытывая отвращение к самому себе, залебезил эмиссар.

— А не переметнулся ли ты на сторону противника, голубчик? — с легкой запинкой уточнил Шерридан. — Предавший раз предаст неоднократно.