Klangfarbenmelodie
Шрифт:
Тики прошел на кухню и сел за стол, чуть хрустя спиной и ностальгически вздыхая. Их с Неа история знакомства была… о, это что-то с чем-то.
— Мы с твоим братом, — улыбнулся мужчина, — познакомились в музыкальном магазине. Тогда я только нашел его в Киото и еще совсем мало знал. Увидел, как этот обалдуй зашел туда — и обрадовался… А потом, после знакомства, пообещал себе пристрелить его в ближайшее время.
Потому что Неа Уолкер назвал джаз унылой нудятиной и махнул рукой на прекрасную Симону Молинари, диск с песнями которой оказался в японском музыкальном магазине
…а недавно вот он из живота у брата этого болвана пулю вынимал и бормотал всякую утешительную чушь — про Алису, музыку, кафе и Неа.
Тики искренне надеялся все это время, что, метаясь в бреду, Аллен не запомнил его полных волнения горячечных мольб не умирать. И что никто ему не сказал про то, что он сидел с ним всю ночь, когда очнувшегося от обморока Неа, примчавшегося в палату брата, все-таки удалось отправить спать.
Это было слишком сентиментально.
Как интересно все-таки повернулась жизнь.
Аллен мягко рассмеялся, манерно (видимо, въевшаяся привычка от женского образа) прикрыв ладонью рот, и зажмурился, развеивая этим невинным, но ужасно соблазнительным жестом (или, может быть, это для влюблённого Микка все его жесты казались соблазнительными, а юноша, на самом деле, был слоном в посудной лавке?) все размышления мужчины.
— Дай угадаю, — со смешком выдохнул Малыш и весело улыбнулся, вскинув палец правой руки вверх, — он снова завис у полки с каким-нибудь хардкором, при этом понося всё, чья громкость в два раза ниже? — и плутовато сощурился, выглядя в этот момент так привлекательно, так, чёрт подери, аппетитно, что Тики внезапно задумался: а какого чёрта редиска всё ещё не в его объятиях?
— Да-а-а, — длинно протянул мужчина с убитым вздохом. — И поносил он, кстати, не только мою любимую итальянскую джазистку, — заметил он, покачивая головой. — Не знаю, каким чудом Симона Молинари очутилась в японском музыкальном магазине, но именно с нее все и началось. Собственно… изначально не было особо никакого знакомства — мы жестоко разругались прямо в магазине, а потом… о, потом пришлось смоделировать еще одну случайную встречу, — здесь Тики развел руками и коротко усмехнулся, всеми силами удерживая себя от того, чтобы потянуться к хохочущему Малышу и поцеловать его.
— Ты должен был с ним подружиться, сам этого не желая? — невесело вздохнул наконец юноша, отпивая из своей чашки, и озадаченно опустил плечи.
Микк легкомысленно скривил губы.
— Не пойми меня превратно, — заметил он, — но я ни с кем не хотел дружить. Вообще никак. И… общаться с людьми у меня получается чаще всего просто на приятельском уровне. С Неа все получилось вообще случайно — он сначала жутко меня бесил, а потом внезапно оказался не таким уж плохим парнем… И в итоге я рассказал ему правду.
Тики взглянул на подобравшегося юношу, который взволнованно облизнулся и обхватил пальцами кружку, и с удовольствием пронаблюдал, как тот заворожённо выдохнул:
—
— О, — многозначительно протянул мужчина, любуясь предвкушающим восторгом во взгляде Аллена, и ухмыльнулся, — он заехал мне в лицо и разбил даже, кажется, нос. А на следующий день приехал рано утром и молчал до самого вечера, пока я не сжалился и не завёл с ним разговор, — нарочито легкомысленно пожал Микк плечами, вспоминая тот сумасшедший день и виноватое лицо друга. — Никогда не думал до того момента, что он такой плакса, — задумчиво пробормотал он, хмыкнув, и услышал вдруг разлившийся по кухне весёлый смех.
Аллен зажмурился, сдерживая выступившие слёзы, и прижал ко рту ладонь, слегка пригнувшись к столешнице — белые волосы (они всегда были такими серебристыми?) упали на щеки, обрамляя аккуратное лицо, и извилистая татуировка соблазнительной змеёй поползала по скуле, превращая редиску из замкнутого мрачного мальчишки в симпатичного искреннего юношу.
— Он плакал? — наконец, отсмеявшись, выдохнул Уолкер. — Потому что тебя ударил?..
— Ну он же не любит насилие, — передернул плечами Тики, — что странно, учитывая его статус, как мне кажется… Хотя, — здесь он озадаченно почесал в затылке, — может, это я такая черствая скотина. Что поделать — издержки профессии, — мужчина развел руками и снова присосался к своей кружке.
Наконец-то Малыш запомнил, что чай он любит больше кофе.
— Но вы тогда… помирились? — подозрительно поинтересовался юноша, на мгновение обеспокоенно хмурясь, но тут же расслабляясь и снова легко улыбаясь.
Тики хохотнул.
— Мы напились, — заявил он, с удовольствием наблюдая за вытянувшимся лицом Малыша, который, как видно, был уверен, что его брат не пьет. О, пьет и еще как. — И тогда я совершил самую большую ошибку в своей жизни. Достал гитару.
Лицо Аллена стало таким восторженным и восхищённым, что Микк даже опешил слегка, а потом сразу же прикусил язык, ругая себя за чрезмерную болтливость в его присутствии. Малыш же теперь заставит его сыграть что-нибудь. Если не спеть.
А ликование в глазах редиски говорило именно о том, что пения мужчине не избежать.
— И-и-и… — самозабвенно шепнул юноша, в ожидании закусив нижнюю губу, — что было дальше?
Тики горестно вздохнул, опустив плечи.
— Этот идиот заставил меня играть ему без перерыва и слушал, пока не вырубился, — раздражённо проворчал он, подперев рукой щёку, и взглянул на упоённо ахнувшего Малыша.
Нет, ну что же за мальчишка, а.
Так хочется наброситься на него прямо сейчас.
— Кру-у-уто, — протянул наконец юноша, явно тщетно пытаясь сдержать расползавшиеся в стороны уголки губ. — Я бы тоже хотел тебя послушать… — уже пробубнил он, смущённо спрятав покрасневшее лицо в чашку, и Тики всё же не выдержал: встал со стула и, невозмутимо дойдя до него под удивлённый и с каждой новой секундой всё более потерянный взгляд, сел рядом, прижимая к себе и устраивая непонимающе воскликнувшего Малыша на своих коленях.
Ну взрослый он уже или нет? Аллен же сам все время говорил, что Микк знал, чего хотел.