Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики
Шрифт:
Гайдамак пробудился не спонтанно, а после двух обстоятельств: а) снятия с него самого уголовных обвинений одновременно в Израиле и Франции и б) президентских выборов во Франции, где к власти пришли социалисты. С деятелями Соцпартии, а именно с экс-министром обороны Роланом Дюма и сыном экс-премьера Жаном-Кристофом Миттераном, имел неформальные экономические отношения Аркадий Александрович.
Конъюнктура середины прошлого года повернулась лицом не только к Гайдамаку. В июле 2012 года были сняты коррупционные обвинения с экс-премьера Эхуда Ольмерта по имущественному делу Holyland. Из заключения был освобожден проходивший по тому же делу экс-председатель совета директоров банка «Хапоалим» Дани Данкнер.
В публичную политику Ольмерт не вернулся, но его
С влиянием Ольмерта связывают успех новорожденной партии «Еш атид», неожиданно для социологов вышедшей на второе место на парламентских выборах 22 января. Ее основатель Яир Лапид известен не только как автор популярной публицистической программы на 10-м канале ИТВ, но и как рекламное «лицо» банка Хапоалим, которое контролирует американское семейство Арисон. Новая партия получила содействие от экс-издателя «Маарив» Амнона Данкнера, который прокомментировал реабилитацию Ольмерта словами: «Государственный прокурор Моше Ладор должен не просто уволиться, а покончить жизнь самоубийством».
Сразу же после выборов в Иерусалим нагрянула внушительная межпартийная делегация американских конгрессменов. А в Москве после долгого перерыва приняли президента Ливана Мишеля Сулеймана. До сих пор Россия не использовала Ливан в качестве рычага сирийского урегулирования. И вот с этих отношений как будто был снят некий неписаный запрет – как и с военно-технического партнерства с Бейрутом.
Является ли эта «смена вех» признаком самостоятельной «смены вех» в ближневосточной политике РФ? В это можно было бы поверить, если бы «смена вех» накануне не произошла в Соединенных Штатах.
Эхуд Ольмерт был наследником Ариэля Шарона на посту премьера и главы партии «Кадима». Эта партия (искусственно образованная самим Шароном из той части «Ликуд», которая была лояльна как лично к нему, так и к его плану строительства физической стены между Израилем и Палестиной) стала предметом огульной критики после неудачной кампании в Ливане. А, кроме того, в отстранении Ольмерта была заинтересована Хиллари Клинтон: она сама метила на президентский пост в США, а в Израиле делала ставку на Ципору (Ципи) Ливни.
Ципи Ливни, в то время возглавлявшая МИД, заблаговременно почуяла конъюнктуру: в точном соответствии с линией Демпартии США инициировала переговоры с премьером Палестины Саламом Файядом, раскритиковала собственных коллег по партии с трибуны Европарламента, а затем начала «топить» однопартийца Ольмерта. После формальной отставки Ольмерта в сентябре 2008 года она считалась без пяти минут премьером. Однако поддержка из-за океана, где истэблишмент, не предупредив ее, сделал выбор в пользу Обамы, оказалась недостаточной: «Кадима» выиграла выборы, но не смогла сформировать коалицию. В итоге (похожая ситуация наблюдалась в 2011 году в Латвии) новое правительство было сформировано получившим второе место «Ликудом» в альянсе с НДИ и праворелигиозной партией ШАС. С тех пор Ципи одновременно демонстрировала верность линии Белого Дома, особо подчеркивая свои симпатии к ЛГБТ-сообществу, и строила планы политического возмездия. А в Москве восходящую звезду заблаговременно обхаживали, как ни парадоксально, ревнители православной собственности в Иерусалиме.
Казалось, удача повернулась лицом к Ципи летом 2011 года, когда на площади Ротшильд в Тель-Авиве собралась почти 300-тысячная толпа протестующих против повышения цен на творог и аренды на жилую недвижимость. Протест был не более спонтанным, чем в Каире или ранее в Киеве и Бишкеке, а внешнеполитический бэкграунд состоял в том, что правительство Нетаниягу задумало строить высокоскоростную железнодорожную магистраль, во-первых, дублирующую Суэцкий канал, а во-вторых, на китайские деньги.
Вашингтонский месседж «я тебе поверчу» выразился в протестах а-ля «Оккупай», мобилизованных через Twitter, а среди пламенных ораторов преобладали юные дамы в платьях без рукавов и с вызывающими декольте – благо, по замыслу спонсоров, мишенью протестов должны были стать не только министры, но и религиозные евреи. Спонсорами были американский реформистский фонд «Новый Израиль», Центр ближневосточного мира, учрежденный бизнесменом Дэвидом Абрахамом и конгрессменом-мормоном Уэйном Оуэнсом, на подхвате – местные организации ЛГБТ, режиссер-постановщик – американский политтехнолог Стэн Гринберг.
Однако Ципи, во-первых, не приняла в расчет амбиций особ женского пола из конкурирующих партий, а во-вторых, переоценила собственных коллег. Пока на уличных протестах делали себе карьеры Шели Яхимович из «Аводы» и Захава Галь-Он из МЕРЕЦ, Ципи была вынуждена отчитываться перед однопартийцами за нецелевое расходование средств. Ее подсидел экс-глава генштаба ЦАХАЛ Шауль Мофаз, который с небольшим отрывом победил в марте 2012 года на выборах главы партии. Он рассчитывал на торговлю с Нетаниягу, поскольку у того прошлой весной коалиция шаталась. Либерман, защищавший религиозных от нападок левых, сам объявил им вызов заведомо неприемлемой для них серией законопроектов (отмена льгот, отсрочки от армии для верующих и т. п.) Как раз в это время инициаторы создания нового левого блока пригласили Либермана (как и Лапида) в свои ряды. Он же, в свою очередь, был заинтересован в скорейшем падении правительства, чтобы избраться в новый состав кнессета до суда по давно висящему над ним делу о конфликте интересов.
В итоге Нетаниягу отказался от услуг Мофаза и активно притянул к себе Либермана, создав с его партией общий блок «Ликуд Бейтейну». Команда имиджмейкеров Артура Финкельштейна из Вашингтона сулила победу с большим отрывом. В то же время премьер был вынужден приспосабливаться так же, как ранее приспосабливалась его конкурентка Ципи – подчеркивать свою приверженность формальной демократии, лояльность к меньшинствам, а кроме того, убрать на второй план антииранскую риторику и «заткнуть рот» наиболее воинственным членам команды, в частности, Моше Фейглину.
Ситуация 2008 года была воспроизведена почти точно: у Нетаниягу, правее которого раньше была только стенка, на глазах выросли конкуренты-милитаристы. Глава Лиги поселенцев Нафтали Беннет, почуяв ветер в спину, бросил на произвол судьбы собственный партийный проект «Исраэлим» и вошел первым номером в ранее «раскрученную» партию «Еврейский дом».
В свою очередь, Либерману было теперь некуда деться из фарватера Нетаниягу. Самая активная часть его пиарщиков перешла к Беннету. В свою очередь, мстительная ШАС выпустила антирусский ролик, не столько обидный, сколько смешной. Главе МИД пришлось расплачиваться за собственное интриганство. Но самый неприятный удар в спину нанес бывший заместитель по ведомству Дани Аялон: в отметку за нежелание «Ликуд Бейтейну» включить его в список он дал дополнительные показания на Либермана. Свинью подложил и включенный в список Яир Шамир, сын знаменитого премьера Ицхака Шамира: он заявил, что Либерман «в любом случае обязан отвечать по закону». И хотя состав обвинений по сравнению с делом Ольмерта был ерундовым, Либерман потерял шансы на получение министерского поста после выборов, благо заседание суда было также отложено.
Соратники Либермана изобличали Вашингтон во вмешательстве в предвыборный процесс, а оппоненты из левого лагеря чуяли благоприятную перемену. Ципи Ливни, после ухода из «Кадимы» наскоро слепившая собственную партию «Ха Тнуа», 4 января предложила «Аводе» и «Еш Атид» создать единый блок. Для этой цели она добилась аудиенции у Шимона Переса. Однако никакого эффекта не последовало. Идея оппозиционного блока повисла в воздухе, а Лапид начал делать риторические и политические жесты в сторону «Ликуд Бейтейну», внезапно изменив свою позицию по палестинскому урегулированию.