Классические книги о прп.Серафиме Саровском
Шрифт:
А сколько он утешал своих сирот, тому и конца рассказов нет! Упомянем уже и об этом здесь по связи: да и не одним только его монахиням утешительны и назидательны слова его и рассказы о нем, а и всякому христианину. Примеров много, возьмем два-три.
“А я прихожу к нему, батюшке Серафиму, — рассказывает старица Агафия Григорьевна, — да и думаю, смущенная духом, что по кончине не будет уже никому и никакой награды. Батюшка был в своей келье, в сеночках, положил голову на грешное мое плечо и сказал: “Не унывай, не унывай, матушка! Мы в Царствии-то Небесном будем с тобою ликовать!”
И прибавил: “Матушка, чтобы умная молитва повсегда бы при тебе была”. А я, грешница, изнемогала в малодушии.
“Не слушай, — говорит, — матушка, куда тебя мысли-то посылают! А молись так, матушка: “Помяни мя Господи, егда приидеши во Царствие Твое”, — и с начала до конца (блаженства). “О всепетая Мати”. Потом: “Помяни, Господи, отца нашего иеромонаха Серафима, и свое-то имя помяни. Вот, матушка, мои грехи простит Господь и твои: так и спасемся!”
И мирянам он тоже велел призывать его в молитвах в моменты уныния, скорбей и скуки или нападения врагов невидимых. Однажды заболела молодая крестьянка Александра Лебедева, села Елизарьева Ардатовского уезда. Возвратившись 6 апреля 1826 г. из храма после праздничной службы, она, пообедавши, вышла с мужем прогуляться. Вдруг с ней, без всяких видимых причин, случился припадок, после которого она начинала скрежетать зубами, грызть вещи, а потом засыпала. Такие мучительные припадки впоследствии стали повторяться с нею ежедневно. Лечение не помогало. Прошло больше года. 11 июня 1827 года ей явилась во сне старая женщина, со впалыми щеками, и велела ехать в Саров к о. Серафиму. “Он тебя ожидает к себе завтра, — сказала она, — и исцелит тебя”.
— Кто ты такая и откуда? — осмелилась спросить больная.
— Я из Дивеевской общины, первая тамошняя настоятельница Агафия.
На другой же день родные повезли ее к батюшке. Он действительно исцелил ее, а потом добавил:
— Сходи в Дивеево на могилку рабы Божией Агафии, возьми себе земли и сотвори на сем месте сколько можешь поклонов: она о тебе сожалеет и желает тебе исцеления. Когда же тебе будет скучно, ты помолись Богу и скажи: “Отче Серафиме! Помяни мя на молитве и помолись о мне грешной, чтобы не впасть мне опять в сию болезнь от супостата и врага Божия”.
После этого от болящей недуг отошел ощутительно, с каким-то шумом. Женщина выздоровела окончательно и впоследствии, кроме прежних двух детей, родила еще четырех сыновей и пять дочерей. А батюшку всегда поминала в молитвах.
И ротмистру Теплову он говорил: “Когда ты будешь в скорби, то зайди к убогому Серафиму в келью: он о тебе помолится”. Это и при жизни имело силу, и еще более по смерти его по ходатайству его, пред престолом Божиим.
Утешая своих сироток, он между прочим дал совет против уныния, подобный которому мы находим и у других святых Отцов: угостить скорбящего приятным кушаньем. Но какие кушанья могли быть в бедном Дивееве? Вместо этого батюшка велел сестрам есть вволю то, что было, и даже на труды брать с собою хлеба.
“В кармашек-то свой и положи кусочек, — говорил он Ксении Васильевне, — устанешь, умаешься — не унывай; а хлебца-то покушай, да опять за труды!”
Даже на ночь под подушку приказывал он класть хлеба: “Найдет на тебя уныние да раздумье, матушка, а вы хлебушка-то и выньте да и кушайте, уныние-то и пройдет, хлебушек-то и прогонит его, и сон после труда вам хороший даст он, матушка”.
И когда после строгая стряпуха стала отказывать сестрам в хлебе, ссылаясь на распоряжение настоятельницы, батюшка призвал ее, строго выговорил и даже добавил:
— Пусть начальница-то говорит (о бережливости), а ты бы потихоньку давала да не запирала: тем бы и спаслась!
Или вот еще более умилительный случай, даже точно и не подобающий для монашествующих… Но батюшка знал, что делал, по прозорливости своей, чтобы развеселить своих унывших сирот.
“Раз мы с Акулиной Васильевной, — рассказывает старица Варвара Ильинична, — пришли к батюшке. Долго что-то он говорил ей наедине, все в чем-то убеждал, но видно, она не послушалась. Он вышел и говорит: “Вынь из моего ковчега (так называл свой гробик) сухарей”. Навязал их целый узел, отдал Акулине, а другой узел мне. Потом насыпал целый мешок сухарей, да и начал бить его палкой. А мы смеемся, так и катаемся со смеху. Батюшка взглянул на нас, да еще пуще его бьет. А мы знать — ничего не понимаем. Потом завязал его батюшка да и повесил на шею Акулине и велел нам идти в обитель. После уж поняли, как эта сестра Акулина Васильевна вышла из обители и в миру терпела страшные побои. Она потом опять поступила к нам и скончалась в Дивееве”. А потом наговорили на самое Варвару Ильиничну, и настоятельница общины матери Александры, Ксения Михайловна, выслала ее из монастыря своего.
“Я все плакала, да и пошла к батюшке Серафиму: все ему рассказала. Сама плачу, стою пред ним на коленях. А он смеется, да так ручками и сшибается (т. е. хлопает рука об руку). Стал молиться и приказал мне идти к своим девушкам на мельницу, к начальнице Прасковье Степановне. Она, по его благословению, и оставила меня у себя.
После именно эта сестра видела, как у батюшки на лице сидели мухи, а по лицу бежала кровь ручьями. Она хотела их смахнуть, но батюшка запретил ей:
— Не тронь их, радость моя: всякое дыхание да хвалит Господа!”
После такой терпеливости невольно наши скорби покажутся легкими.
И сколько таких утешительных случаев!
Но помимо них, разве не утешительно для мирян, что самое их земное служение, каково бы оно ни было, ведет их к спасению; если только они несут его с верою, смирением, терпением, во имя Христово, исполняя, как заповедь Божию? Как осмысливается тогда всякое дело, всякий труд! Тогда, можно сказать, вся жизнь человека превращается в непрерывный подвиг спасения! И мы видели, как любил батюшка своих мирских сотрудников и сотаинников.
Поэтому, как ни простыми кажутся нам советы и наставления батюшки мирянам, но кто исполняет их, как “заповеди Божии”, по словам апостола Павла, те могут сподобляться и последующих за сим дарований Господних, от благодатной радости “Утешителя” Святого Духа — до самого явления им Христа Спасителя… Дивны эти слова, но они изречены нам Самим Сыном Божиим:
Не оставлю вас сиротами: приду к вам… ибо Я живу, и вы будете жить. В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас. Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю Его и явлюсь ему Сам (Ин.14,18–21).
И скоро мы увидим, как это слово сбудется на мирянине Мотовилове в дивной и сверхъестественной беседе с ним о. Серафима.
Вот какою радостью светился преподобный Серафим! А нередко она излучалась от него даже в совершенно зримом образе необычайного света, от которого в восторг приходили и сподобившиеся этого видения. Это удостоились созерцать многие: и ближние его сотаинники, и Еропкина, и Аксакова, и Мелюков, и Тихонов, и многие сестры.
Что же еще из наставлений мирянам сказать нам в поучение?