Классная работа
Шрифт:
Было решено сделать ставку на незаметности, а не на боевой мощи, поэтому ограничились пятью диверсантами. Учитывая их внутренние подпространственные ячейки хранения, даже несколько человек могло нести огромное количество средств уничтожения. А небольшую группу заметить и отследить гораздо сложнее.
И тут Степаныч встал в позу. Вернее первый вступил в рейдовую группу.
— Ну, Димон, сам то подумай, кто кроме меня? Я самый прокаченный среди твоих учеников. У меня больше всего способностей и они самые развитые. У меня самый большой шанс убить этого гада и вернуться обратно.
И я
Нет у нас еще учеников с профессией «разведчик-диверсант». Есть тридцать человек достигших пятидесятого уровня и взявших первую профу «солдат» и только двое из них стремились к нужной нам профе. Но до нее им еще качаться и качаться… И Степаныч был к этой заветной цифре ближе всего.
— Ладно, — позволил я ему уговорить себя, — Но если тебя убьют, то лучше даже не возвращайся — задушу голыми руками!
А вот у меня, как бы мне не хотелось «проветриться» и отдохнуть от сидения в кресле, никаких шансов попасть в эту группу не было. «Вы слишком ценны для человечества, Дмитрий Сергеевич, чтобы самим выполнять подобное, даже не смотря на вашу, более чем впечатляющую подготовку» — говорил мне Сергеев, проникновенно заглядывая в глаза. И я его, в принципе, понимал. К моему великому сожалению, моя основная работа сейчас — штамповать импланты и делиться знанием. И никакого экшона! По крайней мере до прибытия к нам основных войск Роя.
Девять дней спустя
Новенькая, даже муха не сидела, только со стапелей, подводная атомная лодка типа «Сюффрен», названная в честь национального героя «Казабьянка», совершала свой первый боевой поход. Ее командир — капитан ВМС Жак Моро заметно волновался. Сразу, без обкатки, без проверки, без сработки экипажа посылать сложную боевую технику на такое важное задание он считал верхом глупости. Доводы о том, что его боевая подлодка даже не принята на вооружение, а потому не числится ни в одном каталоге, и соответственно, за ней не ведется возможная слежка, он не считал существенными.
Однако те, кто продумывал эту операцию, так не считали.
На борту, помимо экипажа, присутствовало еще пять бугаев. Здоровые, поперек себя шире мужики, почти не выходили из приписанного им помещения, литрами пили чай, играли в карты и общались на странной русско-английской смеси слов и матерных выражений. Проблем с ними не было, но их присутствие напрягало и немного обижало Моро.
По сути, вся их лодка, все это великолепие высоких технологий, сплав мощи и совершенства, был ни чем иным как извозчиком. Такси, чтобы доставить вот этих людей в нужную точку.
Машинка на месте, выходите. С вас двадцать евро, если не трудно, поставьте пять звездочек в приложении.
Моро мысленно плевался, внешне сохраняя спокойствие, и еще тщательнее вглядывался в показания многочисленных приборов. Как и все новое и технологически сложно оборудование, на судне время от времени случались неисправности, которые, впрочем, экипаж оперативно устранял.
А сегодня они прибыли в нужную точку. До этого, несколько десятков часов, они буквально по миллиметру, на самых малых оборотах крались по Карибскому морю, мимо Кубы, а затем протискивались в узкий, простреливаемый со всех сторон Юкатанский пролив. Будь США «живы», такое наглое поведение как заход чужой подводной лодки в «подбрюшье», в Мексиканский залив, рассматривался бы как вторжение и меры к нарушителю применили бы соответствующие.
Но сейчас все по другому. Той страны нет, а захватившие власть сектанты, смотрят на свою безопасность совсем иначе. Поэтому многоцелевая атомная подводная лодка Франции, проникла туда, о чем раньше военные и дипломаты и помыслить не могли. И проникла не просто так. Привезла пять «вкусных гостинцев».
На перископную глубину всплыли в пятидесяти километрах от берега, дальше идти было опасно. Такой подлодке слишком тесно в заливе, ее стихия — океаны и в малой воде она чувствует себя неуверенно.
На поверхности стояла глубокая ночь, часы показывали полпервого. Наблюдения через поднятый перископ ничего не дали. Вокруг был мрак, ни единого огонька, ни единого всполоха.
— Всплываем, продуть балласт! — отдал команду капитан, и повернулся к стоящему рядом пассажиру, ради которых они проделали весь этот опасный путь. — Собирайтесь. Мы не сможем долго находиться на поверхности, слишком велика вероятность обнаружения.
Степаныч, а это был именно он, кивнул головой и ни слова не говоря пошел к своим.
Вода была почти спокойна. Так, легкая качка, которая нисколько не помешает выполнению задач.
Моро стоял на палубе для устойчивости широко расставив ноги и изучал округу в бинокль. Дул легкий ветер, но при температуре воздуха в десять градусов он превращался достаточно неприятную штуку, поэтому капитан поплотнее закутался в бушлат. Внизу суетились диверсанты, разворачивая свою надувную лодку, сверяя карты и ориентируясь по GPS.
Капитан с некоторым удивлением рассматривал своих пассажиров. У них не было ни оружия, ни громоздких баулов в оборудованием. Вообще, кроме легкой непромокаемой одежды у них ничего не было. Словно они не идут не на опасное задание, а на воскресный пикник.
«Наверняка они школота» — подумал Моро, вспоминая о том, что когда то читал о них в одной бульварной газетенке.
«Школота» — именно так, слегка презрительно называли тех, кто установил себе имплант и являлись учениками какого-то парня из России, называвшего себя Учителем. Отношение к ним было многогранным. Они, вроде как, должны были защитить Землю от каких-то там чудовищ которые должны скоро прилететь. Но они, вроде как, рабы этого Учителя.
Тем временем, диверсанты, закончив установку на лодку малошумного низкооборотистого двигателя, спустили ее на воду и стали грузиться сами.
К капитану подошел их главный — Степаныч:
— Ну все, — сказал он, протягивая руку для рукопожатия. — Спасибо за доставку, дальше мы сами.
— Удачи, — кивнул ему Моро. — Мы действуем по плану. Будем ждать вас в этом же районе ровно через сутки.
— Принято, — ответил бывший инвалид. — Прибудем точно по расписанию.
Развернувшись он направился к ожидавшим его товарищам.
Тихонько загудев двигателем, резиновая восьмиместная лодка, оставляя за собой буруны пены исчезла в темноте ночи.