Классный час 2
Шрифт:
— Увы, ничем таким обрадовать вас не могу, так что всё, что найдёте, будет вашим, — начал было я, но мой взгляд мельком зацепился за настенные часы, — кстати, мне же в школу надо идти, через двадцать минут первый урок — хотя бы предупредить надо начальство, что я задерживаюсь.
— Не волнуйтесь, гражданин, — ответил старший (о как, сразу уже и гражданин), — ваше руководство в курсе, что вы сегодня на службе не появитесь (о как, даже на весь день они мой распорядок распланировали). Миша, приступай, начни с той комнаты, — скомандовал он напарнику,
— А мне что делать? — спросил я из зала.
— Садитесь на диван и ждите наших распоряжений, — ответил мне этот перец из кухни, громыхая тарелками и кастрюльками.
– ----
Битый час они потрошили моё скромное жилище, но ничего подозрительного, как это можно было предположить в самом начале, не обнаружили, хотя старались на славу. В итоге главный сел на диван рядом со мной, утерев пот со лба, и начал мучительно размышлять, что делать дальше, по его лицу это явно читалось.
— Он же два дня на Сортировке ныкался, — помог ему напарник, — может там спрятал?
— Точно! — оживился Трушечкин, — тогда мы сейчас проедем на Сортировку, и вы укажете место, где скрывались от органов правосудия.
— Всегда готов сотрудничать с правоохранительными органами, — встал с дивана я, — на чём поедем?
— У нас Волга стоит на Героев, на ней и отправимся, — флегматично заметил второй гэбист, — паспорт с собой возьмите на всякий случай.
Я вытащил из шкафа паспорт, засунул его в нагрудный карман и мы загрузились в чёрную-пречёрную Волгу 24-й модели, такую же, как костюмы этих товарищей. На Сортировку из нашего Заводского района проехать было не очень-то просто, это пешком через буераки и болота рукой до неё подать, а вот на транспорте пришлось делать приличный крюк по направлению к центру. А потом назад по рокадке.
— Вы бы хоть намекнули, что ищете-то, — попытался я прояснить ситуацию по дороге, — прямым текстом. А то получается как в русской народной сказке — пойди туда, не знаю куда, и найди то, не знаю что.
— Знаете вы всё, Антон Палыч, — буркнул старший, — так что кончайте придуриваться, иначе это дело для вас добром не закончится.
Ну не хотите, как хотите, сказал сам себе… я уже успокоился и уровень адреналина в крови упал до обычных отметок — ничего такого на Сортировке они найти не могли, а про подвальный сарай, была у меня такая надежда, они вряд ли вспомнят.
— Вот здесь я и просидел все двое суток, — показал я на зелёненький вагончик с почти не облупившимися боками, — в купе проводников. Вот мусор, который я выбпасывал, — показал я на яичную скорлупу и обёртки от конфет.
— Посмотрим, оставайтесь здесь, — бросил мне на ходу старший и споро нырнул внутрь.
Второй гэбэшник, которого вроде бы назвали Мишей, остался рядом со мной и даже предложил мне сигарету из пачки «Стюардессы». Я сказал, что не курю, довольно благожелательным голосом. Ждали мы недолго, через пять минут Трушечкин вынырнул из глубин вагона, тяжело спрыгнул на песок и произнёс следующее:
— Вот это что такое, Антон Палыч? — и он показал лежащий у него на ладони кубик, очень похожий на то, что через несколько лет придумает венгерский инженер Эрне Рубик.
— Понятия не имею, товарищ (сделал я упор на такой приставке) Трушечкин. Кроме меня, в этом вагоне кто угодно мог побывать, так что даже не пытайтесь пристегнуть эту игрушку ко мне.
— То есть вы в курсе, что это игрушка? — попытался подловить меня он
— Да я просто так её назвал, — пошёл в отказ я, — на вид очень похоже на игрушку, а так-то кто его знает.
— А вот мы сейчас её проверим, что это за игрушка, — неожиданно вступил в разговор второй, который Миша. — Дайте её сюда, Анатолий Абрамыч.
Опа, подумал я, а интересные люди у нас в спецслужбах работают… я-то думал их всех вычистили во времена Хрущёва. А Трушечкин, внезапно оказавшийся Абрамычем, протянул кубик Мише.
— Смотри-ка, у него грани вращаются, — тут же сообщил Миша, покрутив в руках эту штучку.
А я задумался — неужели же просмотрел четвёртый артефакт Жмени? Да не может быть, он их три штуки доставал, я ровно эти три штуки и засунул в сумку, когда на Сортировку собирался.
— И наверно все грани можно собрать, чтоб они одного цвета стали, — продолжил свои научные изыскания Миша, но тут в лесу что-то серьёзно громыхнуло.
— А это ещё что такое? — обернулся старший. — Антон Палыч, вы в курсе?
— Не очень, — честно признался я, — давайте вместе посмотрим.
И мы все втроём перепрыгнули глубокую канаву, которая тянулась вдоль железнодорожных путей, и углубились в лесок примерно в сторону шума, который только что раздался. Углубляться пришлось не слишком далеко, буквально через полсотни метров, которые мы одолели, с трудом пробравшись через густой подлесок, обнаружилась вывороченная наружу земля, песок пополам с глиной, и приличных размеров воронка.
— Снаряд что ли какой старый взорвался? — принялся размышлять вслух старший.
— Откуда здесь старые снаряды? — логично возразил ему второй, — тут военных действий с гражданской войны не было.
— Ну может у вояк склад какой был, да они забыли чего-нибудь, когда переезжали… — продолжил свою умственную деятельность Абрамыч, а Миша подозрительно прищурился в мою сторону и спросил:
— Ничего такого не случалось, когда ты здесь прятался? — исподволь перешёл он на более вольную форму общения.
Я решил ничего не скрывать на этот счёт (всё равно ведь найдут) и ответил честно:
— Случалось… ещё один такой же взрыв был, только с другой стороны путей, — и я рукой показал, где.
— Пойдём, покажешь, — скомандовал старший, и мы перепрыгнули через железку на другую сторону.
Землянка, кою разворотило три дня назад, когда я задел палочкой железную окантовку столика, была на месте. Ничего с ней не сделалось.
— Ого, — высказался Абрамыч, — а здесь взрывчик-то посерьёзнее был… а что это там за брёвна?