Кластер
Шрифт:
– Никто не ставил на ваш выигрыш, простите, поэтому никто не выиграл никаких пари, их просто не было,– невесело улыбнулся банкир,– я был вообще уверен, что вы не продержитесь долго, снимаю шляпу. Что касается выигрыша, пусть это будет награда за преподанный нам урок.
– Поддерживаю. Давно я не получал такого удовольствия от игры,– присоединился ювелир,– не желаете продолжить?
– Нет, спасибо. Нам пора. Мне завтра ехать домой, надо собраться. Она взяла обеспокоенного ее словами про дом Вадима под руку, помахала Стасу, кивнула остальным и пошла к лифту.
Там их и догнал один из игроков. Алиса напрягла память, вспоминая имя. Ах, да, кажется, Сергей, лесопромышленник с Байкала.
– Простите, могу я попросить вас о помощи? Это займет у вас не более часа, я уверен. Просто не к кому больше обратиться, а ошибиться в моем случае, значит, сделать несчастными нескольких человек.
Алиса устало посмотрела на Вадима и прошептала еле слышно:
– Третье правило…
И, обращаясь к Сергею:
– Тогда вам придется меня накормить, в этот вечер я никак не могу нормально поесть, постоянно что-то случается. За ужином я вас выслушаю, и, если смогу помочь, вы можете мною располагать.
– Я как раз хотел вам предложить ужин в ресторане. Там открыто до пяти утра. Здесь недалеко. Поедем на моей машине? А пока будем ехать, я вам расскажу мою невеселую историю.
– Я живу на Байкале,– начал Сергей, когда они уже ехали в ресторан. Алиса решила пропустить первую часть, которую она и так уже знала. В голове ее созревал план. А почему бы не попробовать познакомить Сергея с Надеждой, помощницей Вадима по хозяйству? У нее будут дети, о которых она так печалилась, у Сергея – отличная мать и замечательная хозяйка. Соединить два одиночества? Конечно, если они оба согласятся. Сами. А как же тогда невеста Сергея? Ну, посмотрим, что там за невеста. Не зря же он сомневается! Она снова вслушалась в разговор:
–У нас уже было два мальчика, а жена очень хотела дочку. Вроде все было хорошо. Узи показало, что будет девочка, Машенька была счастлива. Но роды оказались очень тяжелыми, врачи ничего не смогли сделать. И вот, представляете, я оказался совсем один. Внезапно. Мальчишки прячутся и плачут где-то в огромном пустом доме. А дом, все хозяйство держались исключительно на жене, у меня же работа. Три лесообрабатывающих завода и целлюлозный комбинат. А я и дома и на работе ничего делать не могу, как в ступоре. Сам бы забился куда-нибудь в угол, в тишину, чтобы не было этих бесконечных звонков с соболезнованиями или с работы, что нам делать? И вот, представляете, наступает утро, отворяются ворота, и на двор заезжает допотопный автомобиль, жигули какой-то древней модели. Выходят две забавные, совершенно одинаковые старушки. И понятно, что это одна из них была за рулем! Представляются. Оказывается, это Машенькины тетки, старшие двоюродные сестры ее матери, и самое смешное, близнецы! Услышали про горе, все бросили, приехали помогать. Обе бездетные, классические старые девы. Меня на «вы» называли целый год, потом привыкли. И так стало сразу светло в доме! И мальчишек они приласкали, и за мной ходили по пятам, вроде как спрашивали, что и как в доме устроено, но видно было, что они в сговоре, так хитро мои старушки улыбались друг другу. И на работу меня отправили быстро, мол, иди, мы тут за всем присмотрим, а у тебя вон сколько дел, только успевай. На работе я и спасался от горя. Первое время к дочери не подходил, ведь если бы мы не захотели третьего ребенка… И тут близняшки мои старенькие помогли. Тихо, незаметно, то подержи, нам надо перестелить, то перенеси дочку с коляской, нам тяжело. А потом, ой, как малышка на Машеньку похоже улыбается! Младший сразу им помощником стал. Со старшим поговорить пришлось. Сказал ему, что в доме он теперь главный мужчина, что с божьих одуванчиков взять! Так и наладилось все, постепенно, теперь живем вместе все, такая теперь у меня семья. Пять лет уже дочке, назвали ее Ритой, Риташей, Ташенькой. И вот теперь эти божьи одуванчики подступили ко мне и требуют, чтобы я женился. Мол, девочке нужна мать, а они уже старые, за мальчишками глаз да глаз нужен, старшему весной пятнадцать исполнилось, может, он курит уже, вот! А мне некогда все, женат я, как обычно говорят, на своей работе. Где я буду знакомиться? На заводе? А тут был полгода назад в командировке, в Москве, едем с водителем на зеленый, и тут раз! Удар такой сильный по бамперу. Выскочили оба, на дороге девушка лежит, за бок держится, скривилась вся, сумка, пакеты какие-то рядом валяются. Как это мы проглядели? Помогли ей подняться, оказалось ничего страшного, синяк наливался на ноге, и немного кожу на руке распорола. Довезли ее до дома, телефонами обменялись, вдруг осложнения будут после удара, чтобы позвонила, если помощь нужна будет. От денег отказалась. Ну, как будто, судьба! Настенька. В салоне парикмахером работает. Приехала из Саратова несколько лет назад, вот уже скоро по ипотеке планирует квартиру в новостройке покупать. Глаза голубые, а взгляд такой … доверчивый. Волосы пшеничные, свои, некрашеные, до плеч. Раньше, сказала, коса была, а теперь некогда, времени совсем нет ухаживать. Это мы потом с ней созвонились, в следующей моей командировке. С тех пор, когда я бываю в Москве, встречаемся постоянно. Фото ее я старушкам послал, так они сказали, хорошая, надо брать! А я сомневаюсь что-то. Хотел как раз сегодня поговорить с ней, пригласить посмотреть мой дом и семью, билет ей купил с открытой датой. Я ей позвонил из клуба, она в ресторане ждать меня будет. Вот и прошу у вас помощи. Не хотелось бы ошибиться. Она хорошая, не сомневайтесь. Только, как она уживется с моими детьми и старушками. И глушь там, вокруг леса. До села ближайшего пять километров. А у нее в Москве салоны, клубы, подружки…
Так, разговаривая, они подъехали к ресторану, вышли из машины, поднялись по ступенькам к распахнутым швейцаром дверям и вошли в зал. Алиса огляделась. Вокруг был солидный, продуманный комфорт. Дубовые столы и стулья с мягкими подлокотниками. Тяжелые шторы и хрустальные люстры. Официант провел их к дальнему столику у окна, навстречу приподнялась красивая миниатюрная девушка лет двадцати пяти. Едва они, познакомившись, расселись по местам, у Сергея зазвонил телефон. Взглянув на экран, он удивленно посмотрел на часы, извинился и отошел. Официант, стоявший в отдалении, подошел и выложил на стол карты вин и закусок.
– Принесите нам пока минеральную воду, без газа, со льдом и лимоном,– распорядился Вадим, – мы сделаем заказ позже.
Пока официант сходил за водой, пока расставил все на столе, откупорил бутылку с водой и разлил по фужерам, Алиса слушала Настю. Вернее смотрела. Хотя ни слушать, ни смотреть было особенно нечего. С первых минут Настя думала, разглядывала, комментировала Вадима и только Вадима. « Вот это мужик! Сразу видно, что москвич. Холеный, одет дорого. Интересно, какая у него машина? А это с ним жена, что ли? Везет же некоторым. Старая вешалка, что там Сергей говорил, доктор наук? Ну, почему, почему, она, Настя, должна выйти замуж за этого деревенского тюленя, а не вот за такого шикарного папика?» И так далее. В конце концов, Алисе надоело, она сделала вид, что потянулась за сумочкой и тихо шепнула на ухо Вадиму:
–Усыпи её.
Вадим, ничуть не удивившись, и ни о чем не спросив, тотчас протянул руку ладонью к лицу девушки, мягко толкнул ее в лоб тремя пальцами и властно произнес:
– Спать!
И Настя безвольно откинулась на спинку стула. Алиса и Вадим некоторое время смотрели на ее безмятежное красивое лицо.
– Ну, что? Не вариант?
– Обыкновенная щучка. Ищет богатого мужа. Все о тебе сокрушалась, как так, холеный, красивый, а с тобой тетка такая старая, а ей, Настеньке, достался деревенский тюлень. В общем, справедливости нет в жизни.
– Что-то такое я предполагал, когда услышал, как они с Сергеем встретились. Слишком легко отделалась она при столкновении с машиной. Всего лишь синяк и царапина. Есть такие агентства в Москве. Организовывают знакомства таких вот девиц с состоятельными холостыми мужчинами. За очень большие деньги. Вышла бы она за Сергея, и доили бы они ее потихоньку. Что делать будем? Как Сергею расскажем?
– Давай подумаем… А, ты ей внуши, что там у Сергея не все так лучезарно. И деньги небольшие, весь в кредитах, и глушь, а на руках две старушки и трое детей. И в Москву ей больше никогда не вернуться. Она испугается, и сама уйдет. Вот увидишь.
Пока Вадим «работал» с девушкой, Алиса, отвернувшись, пила мелкими глотками воду. И повернулась только тогда, когда услышала:
– Простите, мне нужно срочно уйти. Я совсем забыла, мы с подругой квартиру на двоих снимаем, она звонила мне вечером, сказала, что ключи потеряла. Побегу, вдруг, подруга пришла уже, под дверью стоит. Извинитесь за меня перед Сергеем. Я ему завтра позвоню, все объясню.
И Настенька, прихватив сумочку и плащ, быстро пошла, почти побежала к выходу.
Алиса невозмутимо протянула Вадиму руку ладонью вверх, он хлопнул по ее ладони своей ладонью:
– Вот и вся любовь.
– Грустно.
Сергей подошел минут через пять, оглядел пустующее место за столом, посмотрел на Алису, кивнул и прошептал, обращаясь к Вадиму:
– Не зря я опасался. Что она сказала?
– Что позвонит тебе завтра.
– А почему ушла?
– Понимаешь, тебя не было, а мы не стали затягивать знакомство. Расписали ей в красках деревенскую твою жизнь. Туалет на улице, вода только холодная, да и ту нужно в ведрах на коромысле из колодца носить. У девочки на все аллергия, мальчишки курят и матерятся. Ну, и, как ты и говорил, до ближайшей деревни пять километров, а до аэропорта сто. Настя твоя сразу заторопилась домой. Так что, прости, если что,– Вадим невозмутимо посмотрел на открывшую рот от негодования Алису,– хотя мы тебя спасли, уж поверь.