Клеопатра с парашютом
Шрифт:
Ленка удивилась:
– А ты не испугалась? Жутко увидеть свой некролог.
Я махнула рукой.
– Пустяки! Значит, проживу тыщу лет – это хорошая примета, когда живого человека мертвым объявляют. Ирина сама виновата. Она не поняла, в каком ты состоянии. Кстати, а почему Клюева не догадалась на всякий случай мне на сотовый звякнуть?
– Не знаю, – прошептала Лена.
– Да ясно, ума не хватило, – резюмировала я. – Ирка выказала себя полной дурой, а не разумной начальницей, в случившемся бардаке в основном ее
– Мне и правда лучше домой пойти, – выдохнула Ленка. – Надо лечь. Ну и денек! Погоди… Но если убили не тебя, то кого?
– Вопрос на миллион, – протянула я и тут же вспомнила худенькую девушку в эпатажно коротком, вульгарном платье и красных лаковых сапогах-ботфортах на высоком каблуке и огромной платформе. – Хозяин квартиры безо всякого предупреждения выкинул меня вчера на улицу. Решил поселить на мое место работницу секс-индустрии или вознамерился сделать из хаты подобие гостиницы с почасовой оплатой. Погибла проститутка.
Я осеклась и замолчала.
– Что? – спросила Лена. – Вспомнила какие-то подробности?
Меня стал бить озноб.
– Только сейчас сообразила. Ведь выходит, что Николай Сергеевич, мой бывший хозяин, спас мне жизнь. Не выпри он меня вон – лежала бы я сейчас в морге.
Глава 16
Вытурив Водовозову из офиса пить кофе, я набрала ноль два и сказала дежурной на пульте:
– Здравствуйте, девушка. Сегодня ночью в Москве был обнаружен труп Степаниды Козловой. Но это ошибка. Меня зовут Степанида Козлова, и я жива. К кому надо обратиться, чтобы сообщить о путанице?
– Пожалуйста, не вешайте трубку, – подчеркнуто вежливо попросила дежурная, и наступила тишина.
Спустя минуту сотрудница полиции вновь подключилась и сказала:
– Переключаю на отделение…
Тут же раздался хриплый мужской голос:
– Лейтенант Бр-бр-бр-ов, слушаю. Говорите!
Я повторила свою историю.
– Нет у нас Козловой, – буркнул полисмен.
– Тело в морге, – уточнила я.
– Туда и звоните, – рявкнул Бр-бр-бр-ов, – мы покойниками не занимаемся.
– Не расслышала вашу фамилию, повторите ее, пожалуйста, – попросила я.
– Бр-гр-гр-ов, – опять рыкнуло из трубки.
– Будьте любезны, я Степанида Козлова, в морге лежит труп Степаниды Козловой, – попыталась я по второму кругу объяснить ситуацию.
– Фу… – выдохнул опер, как будто что-то понял. И тут же задал совершенно нелепый вопрос: – Вы живы и хотите забрать свое тело?
Я онемела, а туповатый Бр-бр-бр-ов сказал уже не в трубку, а куда-то в сторону:
– Леонид Ефимыч, поговорите с бабой. Ей-богу, сейчас не выдержу! Весь день полоумные трезвонят!
Полицейский, призванный коллегой на помощь, оказался более сообразительным и посоветовал:
– Вам следует связаться с Игорем Сергеевичем Якименко. Он будет сегодня в отделении около девяти вечера.
Я поблагодарила его и пошла к выходу из бутика. Надя, стоявшая у стенда с кремами для тела, поманила меня пальцем.
– Степа, я очень рада, что ты жива!
– Спасибо, Надюша, – кивнула я. – Мне тоже больше нравится находиться в этом, а не потустороннем мире.
– Козлова! – закричал Константин, приближаясь ко мне. – Я просмотрел запись на камерах, искал вора. Никого не заметил. Ни мужик, ни баба по магазину с твоей сумкой не ходили. Уж извини. Вор оказался умным, наверное, запихнул торбу под одежду.
– Спасибо, – поблагодарила я. – Да, многие грабители-профи отличаются сообразительностью, но рано или поздно все равно попадаются.
Я вышла из бутика и отправилась искать Финишную улицу, где располагался офис мошенников, торгующих фальшивой продукцией фирмы «Бак». Она находилась на самом краю Москвы.
Выбравшись из мини-вэна, на котором ехала от метро, я увидела деревеньку с покосившимися халупами и решила, что ошиблась, заехала на маршрутке не туда, куда надо. Вероятно, не заметила, как микроавтобус пересек МКАД и очутился в области. Но потом разглядела на одной из развалюх табличку «Первая Финишная улица» и задумалась. У меня в адресе название улицы без номера! Что делать?
Постояв в недоумении, я отправилась на поиски аборигенов и очень скоро наткнулась на деда, облаченного, несмотря на жару, в ушанку, шерстяные брюки с фланелевой рубашкой и валенки. Старик возился около древнего мотоцикла, который походил на байк Кошечкина, как жук на элитного скакуна.
– Дедушка, скажите, где тут Финишная улица? – заорала я, резонно полагая, что местный авто-, вернее мотолюбитель туговат на ухо по причине своего отнюдь не юного возраста.
– Везде, внученька, – мирно прокряхтел старик. – И не кричи дурниной, я слышу очень даже хорошо.
– Извините, – смутилась я.
– Не беда, деточка, – пропел дедуля. – Молодые привыкли считать пенсионеров глухими, слепыми и безумными. Но те в основном в своем уме, и многие до ста лет доживают.
– Не хотела вас оскорбить, – пробормотала я.
– На сердитых огород пашут, – улыбнулся старик, – я не из обидчивых.
– Мне нужна просто Финишная улица, без номера, – уточнила я.
– Ага, – встрепенулся дед, – есть такая.
– Можете объяснить дорогу? – обрадовалась я.
– Все имеет свою цену… – закатил хитрые глаза старичок.
– Сколько? – конкретно поинтересовалась я. – Двести рублей хватит?
Дед сдвинул брови.
– Ну, дожил ты, Иван Степанович! За обдиралу тебя девочка приняла! Не нужны мне твои деньги, милая, своих хватает. Я на все руки-ноги мастер, корову держу, молоком, творогом, сметаной торгую. Убери кошелек, мне только помощь нужна, дочка на работе ломается, а Лариска самостоятельно на мотоцикл не вскарабкается, ее требуется подсадить. К доктору нам надо.