Клеопатра

Хаггард Генри Райдер

Между тем в городе скоро разнесся слух, что святой человек по имени Олимп живет в уединении гробниц, в страшной долине смерти, и ко мне начал стекаться народ, принося больных и прося полечить их. Тогда я углубился в изучение трав, в чем помогала мне Атуа, и благодаря глубине мыслей скоро сделался искусным в медицине.

По мере того как время шло, моя слава возрастала. Говорили, что я ученый маг и имею общение в гробнице с духами смерти. И это было верно, хотя я не должен и не смею говорить об этом.

Я продолжал лечить, и Атуе не нужно было теперь ходить в город за водой и пищей, так как народ в изобилии приносил мне всего,

более, чем было нужно, ибо я не брал платы. Сначала, опасаясь, что кто-нибудь может узнать в лице отшельника Олимпа пропавшего Гармахиса, я встречал всех приходивших ко мне в гробнице. Но потом, когда узнал, что в стране укоренился слух о смерти Гармахиса, я начал выходить из гробницы, садился около входа и лечил больных, иногда даже по чьей-нибудь просьбе составлял гороскоп. Моя слава все возрастала. Люди путешествовали ко мне из Мемфиса, Александрии. От людей же я узнал, что Антоний на некоторое время оставил Клеопатру и, так как жена его Фульвия умерла, женился на Октавии, сестре Цезаря. Много и других слухов узнал я от них.

На второй год моего пребывания в гробнице я послал старую Атую, переодетую продавщицей трав, в Александрию, чтобы отыскать Хармиону и, если она предана мне, открыть ей тайну моего образа жизни. Атуа ушла и вернулась через пять месяцев, принеся мне привет и подарок от Хармионы. Старуха рассказала мне, что нашла возможность увидеть Хармиону и в разговоре с ней упомянула о Гармахисе как об умершем. Хармиона не могла скрыть свою печаль и громко заплакала. Тогда, читая в ее сердце, — Атуа была очень проницательна и умела читать в человеческом сердце, — старуха сказала ей, что Гармахис жив и посылает ей привет. Хармиона сильно обрадовалась, расцеловала старуху и одарила, прося передать мне, что она помнит свой обет и ждет часа возмездия. Узнав много придворных тайн, Атуа вернулась в Тапе. В следующем году ко мне пришли послы от Клеопатры и принесли запечатанный свиток и большие дары. Я распечатал свиток и прочитал его. "Клеопатра — Олимпу, ученому египтянину, обитающему в долине смерти, близ Тапе, — стояло в начале свитка. — Слава твоя, ученый Олимп, достигла наших ушей. Ответь нам, и, если ты верно скажешь, получишь почести и богатство более чем кто другой в Египте! Скажи, как нам вернуть к себе любовь благородного Антония, околдованного Октавией, который медлит далеко от нас?"

Я видел в этом руку Хармионы, которая рассказали обо мне Клеопатре, в эту ночь долго совещался с своей мудростью и утром написал ответ — то, что было вложено богами в мое сердце на погибель Клеопатры и Антония.

"Олимп, египтянин, — царице Клеопатре.

Иди в Сирию с тем, кто будет послан проводить тебя. Ты вернешь Антония в свой объятия и с ним дары большие, чем можешь думать!"

Это письмо я отдал послам Клеопатры, приказав им разделить между собой подарки, присланные мне царицей. Они ушли, очень удивленные. Клеопатра быстро ухватилась за мой совет, согласный с побуждением ее страстного сердца, и отправилась с Фонтейем Капито в Сирию. Там все произошло, как я предсказал. Антоний вернулся к ней и подарил ей большую часть Киликии, берега Аравии, Набатуи, бальзамоносные провинции Иудеи, провинцию Финикию, провинцию Сирию, богатый остров Кипр и книгохранилище Пергама. Обоих детей, которых Клеопатра родила Антонию, он велел называть "царскими детьми" и дал им имена: Александра-Гелиоса — греческое имя солнца и Клеопатры-Селены — легкокрылая луна.

Возвратившись в Александрию, Клеопатра

прислала мне богатые дары, но я не принял их; и в то же время царица просила ученого Олимпа прийти к ней в Александрию. Но время еще не пришло, и я не пошел. Потом и она, и Антоний несколько раз присылали ко мне, прося моих советов.

Я всегда давал им советы, клонящиеся к их гибели, и предсказания мои всегда исполнялись.

Прошло несколько лет, и я, отшельник Олимп, обитатель гробницы, питавшийся только хлебом и водой, силой мудрости, дарованной мне богами, сделался великим человеком в Египте.

И чем более я попирал ногами желания плоти и обращался к небу, тем все сильнее преуспевал в мудрости и глубокомыслии.

Наконец протекло полных восемь лет. Война с парфянами началась и окончилась; Артабаз, побежденный царь Армении, был позорно проведен по улицам Александрии. Клеопатра посетила Самос и Афины, и по ее настоянию благородная Октавия была выгнана из дома Антония в Рим, как наскучившая наложница. Наконец чаша безумств Антония переполнилась. Владыка мира потерял свой светлый разум и погиб в любви Клеопатры так же, как и я.

Октавий объявил ему войну.

Однажды, когда я спал в комнате арфистов в гробнице фараона близ Тапе, ко мне явился призрак моего отца, престарелого Аменемхата. Он остановился против меня, опираясь на посох.

— Посмотри, мой сын! — сказал он.

Я посмотрел вдаль и духовными очами увидел море и два больших флота, готовых к войне и плывущих к скалистому берегу. Один флот принадлежал Октавию, другой — Клеопатре и Антонию. Корабли их пробуравили корабли цезаря и захватили их, так что победа клонилась на сторону Антония. Я снова посмотрел туда. На раззолоченной галере находилась Клеопатра, ожидавшая окончания боя. Тогда силой своего духа и воли я заставил ее услышать голос умершего Гармахиса, который кричал ей:

"Беги, Клеопатра, беги или погибнешь!"

Она дико огляделась и снова услыхала голос духа.

Ужасный страх овладел ею. Она приказала матросам готовиться к отплытию и дать сигнал всему флоту. Те взглянули на нее с презрением, но все-таки флот поспешно бежал с поля битвы.

Громкий рев тысячи голосов раздался со своих и неприятельских кораблей.

"Клеопатра бежала! Клеопатра бежала!"

Я видел ужас и гибель флота Антония и очнулся от моего сна.

Прошло несколько дней. Я снова увидел призрак моего отца.

— Встань, сын мой! — сказал он мне. — Час мщения настал! Твой замысел удался, молитвы твои услышаны! Милостью богов, когда Клеопатра находилась в галере, во время битвы при Акциуме, сердце ее наполнилось страхом, ей послышался голос, приказывающий ей бежать, иначе предрекая погибель! И весь ее флот бежал! Морские силы Антония разбиты. Иди и поступай так, как будет указано тебе!

Утром я проснулся удивленный, вышел из входа в гробницу и увидел идущих по долине послов Клеопатры. С ними шел египетский воин.

— Что вам надо от меня? — сурово спросил я,

— Мы пришли послами от царицы и великого Антония! — отвечал военачальник, низко кланяясь мне, так как все в Египте боялись меня. — Царица требует твоего присутствия в Александрии. Несколько раз она посылала за тобой, но ты не хотел идти. Теперь она приказывает тебе непременно прийти, и скорее, так как она нуждается в твоем совете!

— А если я скажу "нет", тогда что?

— Тогда мне дано приказание, могущественнейший Олимп, привести тебя силой!