Клетчатая зебра
Шрифт:
– Че за интерес тебе чужих кормить? – не обрадовалась «красавица».
Я изо всех сил пыталась наладить контакт.
– У меня к вам пара вопросов, лучше побеседовать за чашкой кофе.
Собеседница исподлобья глянула на меня:
– Еще шампанское предложи!
Я прикинулась восхищенной:
– Замечательная идея! Откупорим бутылочку!
Светлана Михайловна покосилась по сторонам:
– И че те надо?
Я взяла ее под руку.
– Вы любите пиццу? Или спагетти с морепродуктами?
– Дерьма не жру, – сурово отрезала Фурыкина. – И не пью.
– Пойдемте, – настаивала
– Вали-ка ты на… – послала меня жена маньяка и выдернула руку. – Примоталась, блин! Я с бабами не сплю, ковыляй, пока не огребла!
Я укоризненно покачала головой:
– Неужели я похожа на лесбиянку?
– Че, у нас благотворительная акция по прокорму прохожих? – заржала женщина. – Может, еще и бабла отсыплешь?
– Милостыню подавать не собираюсь, – ответила я, – но если вы ответите на мои вопросы – получите деньги. Обед прилагается в качестве бонуса.
– Сколько дашь? – поинтересовалась тетка.
Я ответила дипломатично:
– В обиде не останетесь.
– Назови сумму, – уперлась Светлана Михайловна. – И в кафе пойдем по моему выбору, только туда, куда я захочу.
После короткого торга и обретения задатка повеселевшая Фурыкина бойко пошагала на соседнюю улицу, к небольшой закусочной, расположенной на первом этаже кирпичного дома. Там без малейших кривляний она села за столик в углу и решила ни в чем себе, любимой, не отказывать.
Пока Фурыкина заказывала закуски, первое, второе, третье, четвертое, пятое и десятое, я молчала, но когда она с вожделением потребовала: «Пузырь перцовки», я вмешалась в процесс:
– Спиртного мне не надо.
– Я что, во сне про шампусик слышала? – скривилась тетка.
– Нет, я готова купить вам бутылку любого пойла, но после беседы, – категорично заявила я.
Светлана Михайловна неожиданно не стала спорить:
– Лады, договорились.
Я попыталась начать интервью:
– Скажите…
– Сначала пожрать надо, – возразила нахалка. – На голодный желудок нормальные люди не беседуют!
Мне пришлось терпеливо ждать, пока она уложит в себя огромное количество заказанной еды и закурит вонючую дешевую сигарету.
– Вот теперь спрашивай, – милостиво разрешила она.
– Вы Фурыкина Светлана Михайловна?
– Не! Я Светлана Михайловна Попова, – уточнила пособница маньяка.
– Верно, вы стали ею после отбытия заключения, – терпеливо продолжала я.
– Я всегда была Поповой, – уперлась баба.
Я ввязалась в глупый спор:
– Нет. Попова ваша девичья фамилия. А Фурыкиной вы стали, выйдя замуж за Алексея Трофимовича.
– Ты че? В загс я не ходила, детей не имею, – нагло соврала мне в глаза Светлана Михайловна, – закажи чаю. Хотя, нет, здесь крепкий не заварят, бурду принесут. Тогда лучше кофе!
– Как вам не стыдно! – возмутилась я. – Поели, получили задаток, а теперь не хотите разговаривать? Лучше не прикидывайтесь дурочкой, а то…
Светлана Михайловна растянула в улыбке силиконовые губы, обнажив белые искусственные зубы.
– А то что? Ты меня не пугай! Я маленькая, да жилистая, не с такими в отряде справлялась. Никогда не была Фурыкиной! Не имею к маньяку никакого отношения! Да, я сидела, не отрицаю, мотала срок за воровство, торчала на игле и за дозу на все готова была. Но детей не мучила!
Я укоризненно посмотрела на бывшую убийцу.
– Молодец, вы меня обманули, пообедали за мой счет, получили немного денег и довольны. Наверное, решили, что я из газеты? Хочу сделать сенсационное интервью с подельницей педофила? Ошибаетесь. Вашей дочери угрожает опасность, а внучку, о которой небось вы и не слышали, на днях убили, и, похоже, это месть родственника одной из жертв Фурыкина. Если я его не остановлю, то все закончится очень плохо. Но вам, кажется, без разницы, что случится.
– Эй, погоди! – занервничала Светлана Михайловна. – Я Попова!
– Да я уж поняла, – отмахнулась я.
– Фурыкина на зоне померла, – нагло соврала тетка. – Мы в одном отряде числились, она о себе кой-чего рассказывала, но я мало что помню, мимо ушей ее сказки пропускала!
Я сдвинула в сторону пустую посуду, навалилась всем телом на столик и попыталась заглянуть лживой бабе в глаза.
– Понимаю, что вы избегаете воспоминаний о прошлом, боитесь потерять работу, место в общежитии и превратиться в изгоя. Удивительно, как вам удалось выжить на зоне, женщины жестче мужчин, пособницу педофила они должны были придушить в первый месяц ее пребывания в колонии. Но вы, похоже, умный, хитрый, изворотливый человек, сумели выстроить отношения с зэчками, сделали выводы из случившегося и, сменив фамилию, решили начать жизнь с нуля. Немного поздновато, но сейчас средняя продолжительность жизни женщин в России увеличилась, а учитывая ваше телосложение, можно предположить, что вы легко перешагнете за девяностолетний рубеж. Только не будет ли вас на смертном одре мучить совесть? Я сейчас говорю не о жертвах насилия. Вдруг убийца лишит жизни вашего ребенка? Вы дадите ему возможность продолжать охоту на свою дочь, если не ответите на мои вопросы!
Тетка закурила новую сигарету.
– Знаешь, кой-чего я вспомнила из фурыкинских басенок. Рассказать?
– Сделай одолжение, – попросила я, тоже переходя на «ты». В конце концов, чего церемониться?
– Она девку родила в пятнадцать лет. Осуждаешь за такое? – прищурилась собеседница. – Небось шлюхой ее считаешь?
– Не судите, да не судимы будете, – не поддалась я на провокацию. – В молодости всем свойственно совершать ошибки, у тебя не было матери, с которой ты могла бы посоветоваться.
– Да моя мать сука! – в запале воскликнула Попова. Но мигом опомнилась: – Мы же о Фурыкиной болтаем, я-то здесь с какого бока?
– Конечно, конечно, – закивала я, – значит, ее в ранней юности обманул первый возлюбленный…
– Ага, – согласилась баба. – Он женатый был, вежливый, воспитанный, цветы дарил… слушай, закажи сто граммов для легкого разговора! Больше не попрошу!
Я поманила официантку. Когда та принесла маленький графинчик, Светлана Михайловна быстро опустошила его и стала рассказывать свою историю. Она старательно пыталась изобразить, что не имеет к Фурыкиной никакого отношения, говорила о себе в третьем лице, но иногда забывалась и произносила местоимение «я». Я же делала вид, что не замечаю оговорок и верю «сказочнице»: вроде все происходило не с ней, а с подругой по заключению.