Клетка Брасса

Сэмюель Р.Дилани

Клетка Брасса

Что? Рассказать о мраке Брасса? Попробуйте-ка передать это словами... Он долго бродил в темноте, натыкаясь на стены, пока не был схвачен стальными пальцами и не помещен в глицериновый гроб. Крышка захлопнулась. Мрак? Вообразите голоса, пришедшие из тьмы, -- только голоса и ничего больше:

– - Эй!

– - Аааааа...

– - Эй, как тебя кличут, приятель?

– - Мне кажется, он еще не очнулся.

– - Заткнись! Ну, давай, отзовись!

– - ... ааа ... что ...?

– - Он приходит в себя.

– - ... кто ...?

– -

Я -- Ястреб, а он,

– - А я -- Свин. Ястреб хочет знать, за что тебя посадили.

– - А ... да ... я ... меня зовут ...

– - Так-то, приятель. Лучше сразу дать Ястребу то, что он хочет. Ястреб всегда получает то, что он хочет.

– - Ха, как ты ему, Ястреб!

– - ... Кейдж1. Джейсон Кейдж.

– - Кому ты перешел дорогу, Кейдж? Сюда просто так не сажают.

– - Я, ... послушайте, оставьте меня в покое!

– - Ишь ты, чего захотел!

– - Я не ... я просто хочу остаться в...

– - Сейчас я прикажу Свину слегка пошуметь. Ты знаешь, приятель, тебе лучше сразу сойти с ума, чем услышать это еще раз. Давай, Свин, ори!

– - Аааагаагаа ... ууоооооа ... ыыыиыы ... ха ...

– - ... хватит!

– - Нет, дружок, ты не останешься один, мистер Джейсон Кейдж. Я сижу здесь уже год, и единственное, что слышу -- это треп Свина. Его лишили половины мозгов, прежде чем бросить сюда. Нет, и близко об этом не думай. Говори!

– - Ястреб хочет знать, почему тебя посадили в Брасс.

– - И ты расскажешь Ястребу, слышишь, мистер сонный Кейдж?

Вздох. Еще вздох.

– - ... я так понимаю, вы здесь газет не получаете.

– - Никогда не читал газет, -- смешок.

– - Заткнись, Свин. Давай, Кейдж, вали дальше.

– - Я не хочу.

– - Говори!

– - Я расскажу свою историю, если ты расскажешь свою. Ты должен рассказать, мистер Кейдж. Пожалуйста, мистер Кейдж.

– - Свин, заткни пасть. А тебе, Кейдж, я повторяю -говори.

– - Ну ... ладно, ладно, но мне будет очень больно.

– - Больно, Кейдж.

– - Нас бросили в Брасс не для того, чтобы сделать счастливыми.

– - Послушай, Ястреб, откуда ты родом?

– - Планета называется Крагс, город -- Рупция... Наши шахты добрались до самого дна планеты, кипящая лава вылезла наружу, газы, сера, одним словом -- ад...

– - Да, да, ты мне рассказывал, я помню -- еще над дворцами богачей дым курился.

– - Я же тебе сказал, Свин, заткнись. Продолжай, Кейдж.

– - Нет, ты говори, Свин.

– - Ты хочешь знать, откуда я, мистер Кейдж?

– - Он с планеты Альба2, Кейдж.

– - Да, Альба. Мой город, Даск3, лежит высоко в горах, везде снег, по утрам солнце еле видно в тумане, а днем все сверкает, как будто драгоценности.

– - Ты ж их никогда не видел, Свин. Пусть Кейдж говорит.

– - Ладно, я прибыл с планеты, которая называется ... Земля.

– - Земля?

– - Потише, Свин!

– - Из города Венеция. По крайней мере, там я был арестован, осужден и приговорен провести остаток жизни в Брассе. Венеция! Вместо улиц -- каналы, тесные трущобы перетянуты бельевыми веревками, торговые лавки -- просто караван лодок,

палубы завалены капустой, томатами, хурмой, мидиями, артишоками, моллюсками и омарами. Туристы, студенты, банкиры и артисты, да все, кто угодно, прогуливаются по Пьяццетте, мимо розовых колонн Дворца дожей, спускаются к воде и глазеют на гондолы, на Мост Вздохов, чья изогнутая спина соединяет Дворец дожей и старую тюрьму. Ватага студентов, заметив тебя -- одинокого, шатающегося по набережной, тут же окружает и тянет за собой к вапоретто, снующим по Большому Каналу. Они поют, хохочут, целуют девчонок, а я посвящаю Бруно в тайны самой удивительной архитектуры на Земле -венецианской. А потом по каналу, устроив на мосту у Академии веселую суматоху, пришла гроза, и мы спасались от непогоды в сумрачных кабачках -- там все только пьют и поют, и Бруно говорил мне: все хорошо, все просто замечательно, здесь нельзя грустить, ведь мы в Венеции...

– - Эй, что случилось, мистер Кейдж?

– - Давай, Кейдж, продолжай.

– - Кто-нибудь из вас видел Брасс снаружи?

– - Как же мы увидим, мы ж внутри?

– - Свин, заткнись. Нет.

– - Он на заснеженном плоскогорье, очень высоко, здесь не бывает даже облаков. Кругом тьма, Брасс виден только звездам, а те, кто внутри -- словно в черной дыре.

– - Да-а, а откуда ты знаешь, какой он?

– - Мы даже и вообразить не могли, как выглядит Брасс, мистер Кейдж.

– - Я не воображал, Свин, я видел его. На рисунке. Я вообще много повидал. Когда-то я изучал архитектуру.

– - На Земле?

– - В Венеции?

– - Да. Одно время у меня был доступ к всевозможным планам. Я знаю, к примеру, откуда идут эти коридоры, и куда они ведут.

– - Серьезно?

– - Я мог бы рассказать вам о каждом кирпичике Айя-Софии. Я мог бы рассказать, как устроен иллюзорный храм Анкуор на Кепларе! И я знаю все тупики, закоулки и повороты, все двери и замки, канализацию и вентиляцию Брасса!

– - Ты?

– - Эй, так ты хочешь сказать, что знаешь, как нам свалить отсюда?

– - Венеция...

– - Эй, Ястреб, ты слышишь, Кейдж похоже знает, как нам свалить отсюда!

– - Заткнись, Свин. Ну, Кейдж, давай дальше.

– - Венеция... ты сейчас так далека... эти ночи, дивные ночи в ресторанчиках -- Гимба4 режет сыр, и мы пробуем вино с юга и вино с севера и не можем выбрать, какое слаще -- эти ночи никогда больше не вернутся. Они ушли. Бруно ушел. И удивительная ленивоглазая девушка, та, что все разрушила -- я, Бруно и девушка, ее звали...

– - Кейдж!

– - ...Сапфир!

– - Кейдж, послушай меня!

– - Да, тебе лучше послушать Ястреба!

– - Сапфир ушла...

– - Объясни нам, как эти гробы могут переговариваться. Раньше я был в другом. Я скулил и выл, как та собака, а в этом впервые услышал хоть какой-то ответ -- я заполучил голос Свина. Но и он -- больше, чем ничего! Что же, это, наверно, какой-то особый эффект?

– - Как мы трое можем... слышать друг друга?

– - Ну, как ты разговариваешь с Ястребом, да и со мной? Я побывал уже в двух камерах, но никогда раньше не слышал голосов.