Клетка для эгоиста
Шрифт:
— Ну и? — произнесла она. — Я готова! С чего начнем?
Кристина откашлялась и медленно вздохнула.
— С чистого листа… или с белого флага… Это смотря как подходить… — ответила она со скептической усмешкой. Главный редактор нахмурилась.
— Ты начала говорить загадками, а это плохой знак. Что случилось?
— Да так… ничего… — девушка пожала плечами.
— В смысле ничего?
— В смысле я не могу дать вам никаких материалов по Логинову Луке Дмитриевичу.
Вера долго смотрела на нее, широко распахнув глаза. Затем поморгала и нахмурилась. Затем скрестила на груди руки, сощурилась и склонила набок голову.
— Что значит никаких?
— То и значит… что никаких… — Кристина неопределенно развела руками и вновь пожала плечами так, будто ничего особенного не произошло. — Лука
Сидящая за компьютером женщина зависла на пару секунд, недоуменно глядя на Кристину.
— Это что, неудачная шутка?
— Вовсе нет… — девушка уверенно помотала головой, хотя по коже пробежался морозец от собственной лжи. — Таково было его главное условие интервью.
Вера медленно повернулась к компьютеру и вновь принялась что-то печатать. Затем нажала на пробел и развернула монитор к Кристине. На нем красовалась она сама, заключенная в объятья Луки на фоне плакатов Доброго Сердца и Золотой Империи. Мужчина собственнически прижимал ее к себе за талию со спины и склонился к ее плечу, прильнув щекой к ее щеке. Озноб усилился от одного только вида этого прикосновения, и девушка неосознанно облизала губы.
— Тут целая серия, знаешь ли… и еще видео-репортажи с весьма престижного благотворительного вечера, которые сегодня с утра транслируют на центральных каналах в новостных программах… Тебя, естественно, упомянули… — строго заметила редактор и сделала многозначительную паузу. — Твоего спутника — нет. Но любой дурак поймет, что между вами что-то есть… И тем не менее, это вовсе не значит, что ты имеешь право наплевать на профессионализм и слить программу!
Кристина стиснула зубы.
— Во-первых, между нами ничего нет, — заявила она с чувством задетого самолюбия. — Во-вторых, я не собираюсь ничего сливать, — добавила с железным спокойствием.
Вера закатила глаза.
— Знаешь что, милая… Мне абсолютно плевать, переспала ты с ним или он тебе просто брюлики подарил… Только в данной ситуации выглядит все так, будто ты собираешься прикрыть этого типа… Как думаешь, кому-нибудь будет интересен такой расклад? Блондинистая стерва и скандалистка Кристина Рогожина, мило беседующая с человеком, у которого от репутации практически ничего не осталось… Ты хочешь, чтобы нас с тобой на пару уволили?
— Никто не уволит ни вас, ни меня… Я вовсе не собираюсь его выгораживать, и я его об этом предупредила.
— Тогда чего ты строишь из себя святошу? Материалы мне на стол! Мы из них конфетку сделаем! Этот тип должен в прямом эфире кипятком писать!
Кристина коротко вздохнула и опустила глаза.
— Извини, но не могу.
— Слушай, у нас двое суток до эфира! Ты вообще о чем думаешь, красавица?!
— Нет, это ты меня послушай! Этот тип — не тот человек, которого можно заставить делать то, чего ему не хочется, так что мы еще должны радоваться, что он в принципе согласился дать ответы заранее! А теперь я ничего не могу с этим поделать! Я дала слово и я его сдержу! Можешь ты мне довериться?! Я в состоянии контролировать ситуацию!
На этот раз Вера смотрела на нее с явным сочувствием.
— Ты понимаешь, что из-за… — она сделала паузу, подбирая слова, — из-за какого-то обольстительного кобеля… — вновь пауза, чтобы дать Кристине прочувствовать степень ее недовольства, — ты можешь провалиться и на взлете сломать себе блестящую карьеру? Он тебя живьем съест. Такие вот непредсказуемые и самоуверенные сукины дети, которым особо нечего терять, очень часто способны такое устроить, что мама не горюй… Нет, если ты, конечно, уверена в своих силах, то ради бога! Только помни, что это прямой эфир. И что у нас не «Спокойной ночи, малыши»! Если что случится, вытягивать тебя будет некому… Я, конечно, на связи и все такое, но контроль в студии держишь ты и только ты…
Кристина вздернула бровями и поднялась с места, желая поскорее закончить этот неприятный разговор, который только будоражил нервы.
— По-моему, мы все обсудили, — отрезала она и направилась к двери.
— Да уж конечно! — возмущенно бросила в спину Вера. — Эй! — догнал ее оклик уже в коридоре. — Он должен ответить на каждый вопрос! На каждый! Как было в моем плане! Ясно?! Ясно, я спрашиваю?!
Кристина уже скрылась
Кристина неслась по бесконечному коридору телевизионного центра, вся горя от волнения и почти не чувствуя под собой ног. Гордо поднятый подбородок, холодный взгляд, прямая осанка и походка от бедра. Только внутри бушевал пожар смешанных и непонятных чувств, в которых она уже не пыталась разобраться.
— Прошу посторонних выйти из гримерки, — проговорила каменным голосом, ворвавшись в свои владения ураганом из нежных цветочных духов и волнующе прекрасной нахальной самоуверенности, которую привыкла всегда здесь демонстрировать. Иногда она охотно делала селфи со зрителями, уже заранее толпящимися у студии, или даже с участниками экскурсий, но сейчас ей не хотелось видеть абсолютно никого. Ей нужно было собраться с мыслями и сосредоточиться. Посторонние поспешно вышли, дверь закрыли и заперли — и она выдохнула. Боже, слава богу, Луки пока что не было видно… Может быть, она просто его не заметила, но лучше уж так… — Черт, ты тянешь мне волосы, — прорычала на парикмахера совершенно незаслуженно, однако, сейчас ее раздражали даже малейшие неприятные ощущения, словно резали по живому.
— Гость сегодня — огонь… — через некоторое время мечтательно прошептала гример Машенька, которая просто не выдерживала долгую пытку молчанием. Обычно Кристина ничего не имела против ее веселой и ненапряжной болтовни, но сегодня вся ощетинилась, хоть и не стала сразу ее останавливать. — И тачка — закачаешься… Феррари черная с белым салоном… Я с ним одновременно просто приехала. Вместе на лифте поднимались… Ну блин! Глаз невозможно отвести! Тут, конечно, много мужиков крутых побывало, но от этого просто мурашки по коже и бабочки в животе… У меня аж дыхание сперло, а тут еще выходим на нашем этаже, и он мне такой: «Где тут седьмая студия?» Голос и взгляд до костей пробирают! Я даже дар речи потеряла. Хлопаю на него ресницами, как дура. Потом сообразила. Говорю: «Так я как раз там сегодня работаю по соседству. Давайте провожу». Не знаю, как дошла, прямо внутри все ревело от паники. А, главное, чего, думаю, психую? Он ну явно птица не моего полета. Но мы же бабы — дуры. Вечно нафантазируем себе всякого… Короче я его до студии довела и отчалила. Он даже спасибо не сказал. Потом проверила, с кем у нас сегодня эфир. Смотрю — он! Аудитор какой-то. Не женат, кстати, Кристина Петровна… — Машенька сделала многозначительную паузу, во время которой закусила губу, чтобы скрыть провокационную улыбочку, но Кристина никак не отреагировала, продолжая сидеть с закрытыми глазами, пока гример работала с ее лицом.
— Его что, без сопровождения пустили? — поинтересовалась парикмахер Алиса, явно заинтересовавшаяся рассказом.
— Ну… У него, вроде пропуск был… Наверное, заранее оформили… — задумалась Машенька. — Может, он не любит, когда его сопровождают… У богачей свои причуды…
— Мда, Кристина Петровна… — как-то разочарованно протянула Алиса. — Вокруг вас такие мужчины крутятся, а вы их постоянно так отделываете публично, что они отсюда как побитые собаки уползают… Может, этого хоть пожалеете…