Клетка судьбы

Дэвис Дженнифер

Аллисса покачала головой, рыдая, глотая ртом воздух.

— Хочешь общество? — спросил за ней Натенек.

Она напряглась, не зная, как долго он был там.

— Нет, — если бы она хотела быть с ним, осталась бы внутри.

— Если передумаешь, я буду за домом. Меня ждут утренние упражнения.

Она оглянулась на него. Он был в свободной одежде с мечом на поясе.

— Упражнения?

— Уверен, тебе не интересно. Для этого нужно утруждать себя, — он пошел прочь.

— Что, простите? — он был

о ней не очень высокого мнения.

Он замер.

— Ты вряд ли умеешь использовать меч, раз ты женщина.

Ее кровь закипала. Как он смел думать, что она была напыщенной принцессой, которая ничего не делала?

— Я в состоянии делать упражнения. И я владею мечом.

— Да? — он осмотрел ее тело. — Потому что ты сидела там час. Я подумал, что так ты делаешь весь день, — он ехидно улыбнулся.

Она вскочила на ноги, вытерла лицо рукавом.

— После… того, что случилось, мне нужно набраться сил, — и отвлечься, чтобы Сома не тревожил ее.

— Так ты хочешь упражняться со мной по утрам?

— Это вы делали с Савенеком?

Он кивнул.

— Каждый день.

— Тогда — да.

— Хорошо, — он пошел за дом, где был большой пустой участок. — Начнем с сотни прыжков с взмахом руками. Как только разгоним кровь, мы сделаем приседания и отжимания.

Аллисса была рада физическим усилиям. Натенек не говорил, пока они делали упражнения, пот стекал по их лицам и спинам.

Когда они закончили, он вытащил двух соломенных кукол.

— Савенек использует… использовал эту, — он указал на правую. — Эта моя.

Дармик учил ее бить соломенных кукол. Она часто вымещала на такой гнев.

Натенек взял деревянный меч и стал повторять движения, ударяя по кукле. Аллисса не делала так же, а размяла шею и ударила кулаком по животу куклы, ее костяшки заболели. Это было приятно. Она представила, что соломенная кукла — это Одар. Она ударила с разворота. Ее наполнила радость. Она сжала кулак и колотила по кукле, вымещая гнев и обиду с каждым ударом.

Она думала, что Одар любил ее. Удар.

Но Шелена тоже так думала, и куда это ее привело? Удар.

Одар пробрался в комнату Шелены и перерезал ей горло, пока она была в кровати. Убил ее. Удар.

Может, Аллиссу больше всего тревожило, что, убий Элизу, Сому и Шелену, она не смогла убить Жану, которая была важнее всего. Удар.

А потом они с Одаром добрались во Френ, и все развалилось. Удар.

Из-за его сомнений, Одар порвал их помолвку, заявив, что любил ее слишком сильно. Сказал, что не мог жениться на ней и быть хорошим правителем для своего народа. Он разбил ее сердце. Бросил ее. Слезы лились по ее щекам.

Но Кердан сдержал слово, помог Одару и Аллиссе сбежать из Рассека, предоставил им карты. Он не переставал потрясать ее.

— Вода, — Натенек протянул Аллиссе флягу, отвлекая ее от воспоминаний. —

Думаю, на сегодня хватит. Боюсь, больше ударов мое чучело не переживет.

Она взяла флягу и пила, стараясь смыть боль.

* * *

Ладонь скользнула по рту Аллиссы, разбудив ее.

— Аллисса? — прошептал знакомый голос.

— Мама? — она вскочила и обвила руками Рему, прижалась к ней, словно от этого зависела ее жизнь. — Что ты тут делаешь? — это явно был жестокий сон.

— Мне нужно было увидеть тебя своими глазами, — голос Ремы дрогнул. — Мне нужно было убедиться, что ты жива.

Аллисса вдыхала знакомый мамин запах, не желая ее отпускать.

— Шш, — мягко сказала Рема. — Все хорошо. Я тут, — она провела рукой по волосам Аллиссы, утешая ее. — Я так тебя люблю, — продолжила она. — Я не могу представить, что ты пережила, — она сжала дочь в объятиях сильнее. — Хочешь поговорить об этом? Или тебе нужно еще время?

Аллисса хотела все рассказать, но не знала, с чего начать. Она сжала пальцы, стыдясь того, что с ней сделали. Она не стала говорить о Рассеке или Френе, а сказала:

— У меня есть брат-близнец? — она посмотрела в глаза мамы, полные слез.

— Да. Прости, что я врала тебе о нем, — она вытерла слезы Аллиссы. — Он похож на тебя, — она поцеловала ее в лоб. — Не могу поверить, что ты тут.

— Что ты тут делаешь? Отец с тобой? — ее родители все еще жили в замке в Городе императора, а не возле озера.

— Я одна.

Аллисса посмотрела на маму, в этот раз отметила темный плащ, простую обувь и отсутствие украшений.

— Ты покинула замок одна?

Рема печально улыбнулась.

— Ты же не думаешь, что только ты тайно сбегаешь из замка ночью?

Аллисса потрясенно сидела там. Ее мама не только знала об ее ночных приключениях, но и сама уходила из замка?

— Я не могу задерживаться, — прошептала Рема. — Неко сказал, что тебе не нужно возвращаться?

Аллисса хотела сказать маме, что не могла представить жизнь вдали от семьи и друзей. Но это было не совсем так. Она могла легко представить тихую жизнь без оков короны и всего с ней связанного, включая брак по политическим причинам вместо любви.

— Чуть не забыла, — Рема вытащила из складок плаща письмо с печатью. — Это прибыло для тебя. Не знаю, кто его доставил или послал.

Аллисса опустила письмо на кровать рядом с собой.

— Прости.

— За что? — спросила Рема.

— Я не смогла заключить союз с Френом. Все испортила, — если бы она не убежала из замка с Гревиком, может, это и не произошло бы.

Рема обвила дочь руками.

— О, милая, это не твоя вина.

Аллисса не могла перестать плакать. Она была в Империоне в руках матери, и это было слишком. Она была дома.