Клэй из Виргинии
Шрифт:
– Ай! – с притворным ужасом вскричала Клэй.
– Подлая! – отозвался Джош из-под рубашки. – В сценарии этого не было!
Они выскочили из кабинки душа почти одновременно. Клэй сорвала с себя рубашку и бросилась в спальню, спеша укрыться одеялом и согреться; Джош присоединился к ней. Они крепко обнялись, и мгновение спустя Клэй ощутила, как ей в живот упирается его отвердевшая плоть. Она в полумраке отыскала ртом губы Джоша и, уже слившись с ним в поцелуе, почувствовала, как он медленно входит в нее.
Час спустя, когда свечи уже догорели и они лежали в темноте,
Глава 23
В семь утра, позавтракав с Ларсом Нудсеном, прочтя от корки до корки «Бангкок пост» и надев белые обтягивающие брюки и оранжевую шелковую блузку, Клэй двинулась по направлению к Ориентал-авеню, собираясь оттуда отправиться на Воскресный рынок, расположенный напротив старой Королевской площади.
Первые два часа она посвятила осмотру палаток, лотков и прилавков, которых насчитывалось более десятка тысяч. Воскресный рынок, по сути, представлял собой грандиозный универсальный магазин под открытым небом, отличавшийся невероятной широтой ассортимента. Здесь можно было приобрести ручного питона и очищенных от раковин улиток, жаренных на вертеле воробьев и микроволновую печь. Клэй приценивалась, щупала, пробовала и выбирала. За прилавком можно было увидеть и малого ребенка, и беззубую старуху; купить что-либо не поторговавшись означало покрыть себя позором. Утром прошел дождь, и центральная часть рынка, где продавали только что вылупившихся птенцов, громадные связки сушеной рыбы и пирожки с овощами, напоминала настоящее болото; земля так отсырела, что даже бамбуковые стволы и куски картона, которыми были выложены проходы, потонули в жиже.
Изрядно перепачкав босоножки грязью, Клэй упрямо продолжала протискиваться сквозь толпу. Она купила лоскуты тайского щелка, чтобы послать их Нелл Смит для ее кукольной мастерской, пресс-папье в виде стеклянного шарика с морским пейзажем для Кенни и флейту из тыквы, сработанную горными племенами, – подарок Ларсу Нудсену на день рождения.
Вернувшись к «Ориенту» на речном трамвайчике, в половине одиннадцатого Клэй уже была в вестибюле и выясняла, нет ли для нее каких-либо сообщений. Наконец-то Уилл Стоун дал о себе знать, и Клэй позвонила ему из номера.
– Никак не мог с тобой связаться, – оправдывался Уилл, – то и дело уезжал из города. Нельзя ли пригласить тебя на обед?
– С удовольствием. Как насчет морских даров в Пхукете?
– Пхукет? Туда два часа лету.
– Но ты ведь обещал мне показать свою жемчужную ферму. У меня выходной, а тебя не так-то легко найти. – Клэй умолкла. Она знала, что, если хочет чего-то добиться от Уилла, нужно с ним пококетничать. – Я очень хочу увидеться с тобой, Уилл, и готова оплатить билеты на самолет, а заодно гостиницу, заехать за тобой по пути в аэропорт.
– О Господи, ты все такая же настойчивая, – устало отозвался Стоун, но в его голосе не слышалось раздражения.
– Расходы возьмет на себя мой журнал, так что соглашайся. Первым делом я хотела бы сфотографировать твою жемчужную ферму.
Уилл хмыкнул:
– Ладно, ты победила. Позвони перед выходом; я буду ждать у входа в отель.
Повинуясь внезапному порыву, Клэй взяла с собой Пэта, своего недавнего проводника по городу, которого случайно встретила на рынке: он утверждал, что знает диалект района крайнего юга, где находился остров Пхукет.
В самолете Клэй с Уиллом сидели рядом, а мальчик через один ряд впереди уютно устроился в кресле у прохода по соседству с китайским дельцом. Юный таец был несказанно рад своему первому в жизни воздушному путешествию; широко раскрыв любопытные глаза, он то вызывал звонком стюардессу, то принимался читать все рекламные проспекты, лежавшие в кармашке впереди стоящего кресла и постоянно норовил заглянуть в иллюминатор, перегибаясь через китайца. Когда принесли обед – мясной рулет и рисовые пирожки, он съел все до последней крошки и потребовал добавки.
Уилл время от времени прикладывался к оплетенной соломкой фляжке с виски, которую прятал в кармане пиджака.
– Честно говоря, я собирался провести день несколько иначе, – признался он, – но я рад, что ты меня уговорила. Помнишь нашу поездку в Таллахасси?
– Еще бы. И романтический обед в Майами. Правда, тот наш вечер закончился ссорой…
Уилл фыркнул:
– Ты всегда была злючкой, Глазастик. За это я тебя и любил.
Клэй повернула лицо к иллюминатору, вглядываясь в облака. Ее связь с Уиллом казалась делом давно минувшего прошлого, и нынешнее свидание на другом конце земли оставляло у нее странное впечатление. Когда-то Клэй страстно жаждала такой встречи, уверенная, что Уилл вновь влюбится в нее; но теперь она видела, что время изменило ее больше, чем Уилла, хотя сейчас он уже не казался таким независимым и несгибаемым, как годы назад.
– Расскажи, чем все кончилось? Чем кончилась история со «Святой Тересой»?
Уилл взмахнул рукой, словно пытаясь защититься от чего-то.
– Я уже и не вспоминаю о ней. Это с самого начала была безнадежная авантюра, и, даже победив, я проиграл: сказочные горшки с золотом и каменьями так и не появились. В конечном итоге я задолжал инвесторам, партнерам и правительству больше, чем получил, и мне пришлось объявить себя банкротом…
– Мне так хотелось, чтобы ты нашел корабль, – сказала Клэй, сочувственно глядя на Стоуна.
– Еще не все потеряно… – Уилл осекся. – В общем, я сменил профессию, но по-прежнему надеюсь заработать миллион.
– Что за дела у вас с Бью Йейтсом? – неожиданно поинтересовалась Клэй.
На лице Уилла мелькнуло удивление.
– Я видела, как ты садился к нему в машину той ночью…
– Понятно. – Уилл на секунду погрузился в размышления, потом вновь заулыбался. – Мы с Бью деловые партнеры. В сущности, он-то и возглавляет экспортную компанию Сиамского залива, которой принадлежит моя жемчужная ферма. – Уилл заложил за ухо упавшую на щеку прядь светлых волос. – А ты откуда его знаешь?