Клинки императора

Стейвли Брайан

– Гвенна, – начал Талал, успокаивающе протягивая руку, – совсем нет необходимости…

– Есть, и еще какая! – свирепо откликнулась девушка. – Он витает в облаках и может допустить ошибку, из-за которой погибнет! Или из-за него погибнет кто-нибудь другой.

– Успокойся, Гвенна, – пророкотал Гент. В его голосе звучало предупреждение, как в грохоте далекого обвала.

Не обращая внимания на попытки ее утихомирить, Гвенна снова устремила свой изумрудный взгляд на Валина.

– Еще раз поймаю тебя на чем-нибудь подобном – и я пишу докладную. Прямо самому Раллену. Ты понял меня?

Валин бестрепетно встретил ее взгляд.

– Я ценю

тот факт, что ты заметила пряжку. Может быть, это спасло мне жизнь. Но я простился с матерью восемь лет назад, когда отплыл на острова, и не нуждаюсь в том, чтобы ты заступала на эту роль.

Она поджала губы, словно собиралась поспорить с этим заявлением. Валин отступил на полшага назад, слегка переместив вес тела, и убрал руку с пояса, чтобы она была свободна. Кеттрал – народ вспыльчивый, и любые споры, даже самые мелкие, легко могли вылиться в драку. Он понятия не имел, на что Гвенна так злится, но ему уже доводилось видеть, как она лупит других кадетов, так что лучше было заранее принять меры предосторожности. На большой земле нашлось бы немало дураков, которые лишь посмеялись бы угрозе получить по морде от женщины – но на большой земле женщин не тренировали перебивать трахею ударом кулака и выдавливать глаза пальцами.

Впрочем, после нескольких напряженных мгновений Гвенна тряхнула головой и, пробормотав что-то вроде «проклятые неумехи!», большими шагами удалилась к баракам. Воцарилась тишина, которую нарушил Гент. Его голос звучал словно мешок камней, катящийся с горы:

– Похоже, она к тебе неровно дышит.

Валин хохотнул.

– Одно тебе скажу: если после Пробы ее припишут к моему крылу, разрешаю вам обоим задушить меня во сне.

– Может, это ее лучше задушить? – вступила в беседу Ха Лин. Она высадилась со следующей птицы и, видимо, присоединилась к их группе как раз во время драматического выступления Гвенны. – Вообще-то идея обычно именно такая. Ну, ты в курсе: враг гибнет, ты остаешься жить, что-то вроде того. Наверное, ты не очень внимательно слушал инструкторов последние несколько лет.

– Гвенна не враг, – возразил Талал.

– О, ну конечно! – отозвалась Лин. – Она просто ягодка, Кент раздери!

Валин внезапно понял, что улыбается до ушей.

– Я ничего против нее не имею… если она не будет пытаться подсунуть мне одну из своих погремушек в какое-нибудь неудобное место.

– Это конечно! Лучше помереть так, чтобы все члены и достоинство остались при тебе, – согласился Гент. – От ножа. Или яда. Или утонуть. Это нормально…

Он вдруг осекся, сообразив, что говорит.

– Ох, прости, Вал! Я полный осел…

– Не извиняйся. Ты совсем не обязан принимать обет молчания из-за того, что моего отца убили.

– А что насчет твоего брата? – спросил Талал. – Он-то в безопасности?

Валин бросил на него пристальный взгляд. Учитывая обстоятельства, вопрос был вполне здравый, однако он слишком хорошо отражал тревоги самого Валина, чтобы выглядеть невинным. Может быть, лич выпытывал информацию?

– Ну конечно, в безопасности! – воскликнул Гент. – Он же где-то в самой заднице мира, кто его там может убить? Другой монах?

Талал покачал головой.

– Санлитуна предали. Если могли убить одного императора, могут убить и второго.

– Чтобы добраться до Костистых гор, у кого угодно уйдет добрая четверть года, даже если они выехали еще вчера на самом быстром коне, – вмешалась Лин, положив ладонь Валину на плечо. – С Каденом… в смысле с императором, ничего не случится.

– Если

они не сели на своего быстрого коня еще несколько месяцев назад, – резко возразил Валин.

Его сводило с ума то, что он не знал точно, что именно случилось с его отцом. Заметив, что до боли стиснул кулаки, он усилием воли заставил себя разжать пальцы.

– Вал, – успокаивающе заметила Лин, – тебя послушать, так там прямо какой-то великий заговор.

– Наверняка просто какой-нибудь недовольный болван, которому жизнь была не дорога, – добавил Гент.

«Великий заговор»… В точности так и сказал ему эдолиец.

– Я должен поговорить с Ралленом, – сказал Валин.

Лин вздернула бровь.

– С этим куском дерьма?

– Что поделать, он старший инструктор.

– Ох, не напоминай! – фыркнула Лин.

– Это означает, что он решает, кто может покинуть Острова и когда. И с какой целью.

– Ты хочешь взять отпуск?

– Я мог бы добраться до Костистых гор меньше чем за неделю. Кто-то должен дать Кадену знать о происходящем.

Какое-то время Лин рассматривала его, словно не веря, затем поджала губы:

– Ну что ж, удачи тебе.

* * *

Какие бы мифы и легенды ни окружали это место, Гнездо – здание центрального командования кеттрал – не выглядело чем-то особенным. Для начала, несмотря на свое имя, оно вовсе не ютилось на верхушке рокового утеса. В действительности это было приземистое строение посередине плоского участка земли в нескольких сотнях шагов от гавани. Оно даже не было укреплено. Когда живешь на острове, который расположен в сотнях миль от ближайшего побережья и охраняется единственным в мире летным боевым подразделением, нет большой необходимости в укреплениях. Всего лишь несколько ступеней вели к длинному, низкому каменному строению, обращенному фасадом к плацу. Оно могло бы служить конюшней какому-нибудь провинциальному дворянину или же складским помещением умеренно преуспевающему торговцу. И тем не менее именно в этом невзрачном здании командование Гнезда принимало решения и отдавало приказы о свержении правителей и завоевании империй.

Валин взлетел по ступеням, даже не заметив их, ударом кулака открыл дверь и углубился в каменный коридор, высекая ботинками искры из каменных плит. По сторонам коридора шел ряд одинаковых красно-коричневых дверей, на которых не было ни табличек, ни каких-либо опознавательных знаков для помощи вновь прибывшему: если ты не знал, где найти человека, к которому пришел, тебе нечего было делать в этом здании. Валин остановился перед кабинетом Якоба Раллена, старшего инструктора кадетов. Вообще-то следовало бы постучать, но Валин был не в том настроении, чтобы соблюдать правила вежливости.

Раллен был одним из немногих людей на островах, не обладавших характерной для кеттрал брутальной внешностью. На самом деле его вообще было трудно принять за солдата. Эти острые глазки-бусинки и постоянно потеющая лысина больше подходили мелкому чиновнику, нежели воину, и если не считать короткого ножа, какие носили за поясом все кеттрал, Валин подозревал, что он не брал в руки оружия уже лет пятнадцать. Конечно, он, как и все, ходил в черной униформе, но тело его было толстым, чтобы не сказать жирным, и, когда он вставал, его живот непристойно нависал над брючным ремнем. «Наверное, поэтому он и не встает», – подумал Валин. Сам он стоял навытяжку, заставляя себя сохранять молчание в ожидании, пока начальник поднимет голову от лежащего перед ним документа.