Клинки севера
Шрифт:
"Разбежались все друзья,
Дом отдал с долгами.
Без жены остался я,
Но зато — с рогами!"
Зевнув в кулак, Вилль покосился на Алессу. Молчаливая, собранная, непривычно серьёзная; в глазах — огонь, в руке — кинжал. Рогов она не ставит, только обламывает. Аж самому себе завидно.
Двигались уже около часа, и за это время поднялись с третьего яруса на первый, мысленно прибавив «минусы» к нумерации. Пейзаж не радовал постоянством: всё те же щербатые стены и потолок, покрытый каменным сором пол, чёрные дыры лазов. Вот последние различались формой, размером и степенью надёжности. Из некоторых доносились
— Не беспокойся, это всего лишь арахноид. Паучок такой… модифицированный.
— Вилль, если попробуешь объяснить последнее слово, то дальше повезёшь на себе!
Шли дальше. Впереди, принюхиваясь к стенам и валунам, змейкой стелился Лис; белый кончик хвоста мелькал зигзагами в вершке от пола. Остальные, дабы не растягиваться колонной, шли по четверо-пятеро в ряд, благо ширина коридора позволяла. Мрачная серость угнетала, грунтовая толща в десяток саженей давила на плечи, а стук упавшего камешка, отчеканенный эхом, казался ударом молотка по крышке собственного гроба. Осталось упасть, уснуть и умереть. Хвала Пресветлой, хоть Метис не пел. Вместо этого он достал крохотную, под один перстенёк, костяную округлую шкатулку, и прямо на ходу принялся методично натирать крышку ладонью.
Вилль даже зевать раздумал.
— Лесь, он камлает, что ли?
— Учись, матюмачих! Это — окончательный этап полировки, и доверить его можно только живой коже, — сияя, как новенький империал, пояснила Алесса. — Метис и с клеёным картоном работать умеет, и грунтовать, и шпаклевать. Как осядем в Равенне — сколотим артель, Марту позовём… Меня, конечно, подрядчиком назначим и главным художником. Всё-таки авторский эксклюзив — это тебе не поточная лабуда!
— Тогда заранее придумай авторскую подпись поэксклюзивней, — шепнул Вилль, едва сдерживая смех: оптимизм вернулся и погнал сонливость. Руку бы пожать тому, кто подсказал знахарке термин.
Взгляд у Алессы затуманился: видимо, ушла в себя на поиски эксклюзивной подписи. Вилль задумался о своём. Ни о какой свадьбе, тем паче семейной жизни речи не шло, но Тай-Линн сама развеяла последние сомнения. "Осядем в Равенне". Лаконично.
Да, только осталось до Равенны добраться. Перед этим забрать Дана, уничтожить гадючье гнездо и залететь к демоновой «мамочке» Геллере за саблями и попрощаться. Аватар терпелив, аватар многое может простить, аватар не поднимет руку на женщину.
Но всему есть предел.
Не забыть проведать Шумора…
При мысли о нём Вилль расплылся в нехорошей улыбке. О да, господин архитектор, вас ждёт незабываемая ночь в компании "безобидных тварюшек"!
Впрочем, проблемы лучше решать по мере их поступления, поэтому перво-наперво надо избавиться от Ярини сотоварищи. Кроме Лиса, конечно. По словам Алессы, «Китобой» встал на якорь близ Рыбацкой лагуны, и моряки обещались ждать корабельного лекаря "до завтра". До сегодня, то бишь. А поскольку «сегодня» — понятие двенадцатичасовой растяжимости, то отплыть могут и на рассвете, и в полдень, и вечером. Конечную точку маршрута «Китобоя» Алесса тоже знала, так что если опоздают, придётся им добираться туда. Спасутся — их счастье. Бежать из страны с обозом в три десятка человек Вилль не собирался, в конце концов, он за них ответственности не несёт.
Но если с пунктами два тире шесть всё более-менее ясно, то с первым могут возникнуть проблемы: неизвестно, чего ждать от «Императрицы». Вилль думал, что Ярини потребует объяснений, едва они выйдут из Логова. Но женщина, хоть и шла с ним плечом к плечу, хранила молчание. К слову, ринг-ари она не отобрала, и вот это настораживало больше всего. В чём подвох? Если не доверяет, то почему вооружила? Если доверяет, зачем ломала комедию с разоблачением? И вообще, где науми, воспитанная среди горцев, училась манерам и эльфийскому? Откуда знает обычаи аватар? Град вопросов на без того больную голову.
"Теперь ты в моей команде", скажите на милость…
Избави Пресветлая от такой чести! Не то придётся петь непонятно что, есть непонятно что, и жить непонятно, на что. Хотя… Последнее как раз очевидно. Та же хрупкая Триш, похожая на сказочную фею… Сколько она убивала и скольких убьёт ещё?
Сплоченность команды похвальна, конечно, равно как и вера в предводительницу, в грифона, в страну, но если Ярини откажется отпустить Лиса, то в пункт "гадючье гнездо" придётся вносить коррективы, а над ними ещё думать надо, драгоценное время упускать. Одно радует: Трой — единственный, у кого есть собственное мнение.
Кицунэ остановился, повёл носом.
— Здесь направо! Точно! Вон моя стрелка на стене.
— Я же просила стирать указатели, — не отрывая взгляда от карты, процедила Ярини.
— Так стрелка указывает налево! — возразила Алесса. — Ты решил заманить туда возможных лазутчиков, да, Лис?
Из левого тоннеля ей ответил жалобный голодный скулёж, живо напомнивший Виллю о чучеле псоглавца. О да, в лаборатории хранилось множество «мифов», заспиртованных в банках или замороженных в стеклянных саркофагах. Когда аватара, напичканного слоновьей дозой транквилизатора, поволокли в зал с гексаграммой и Окном, он поначалу решил, что скоро пополнит коллекцию набитых опилками монстров, которым уже всё равно. Наверняка тот «полуразумный» псоглавец тоже радовался скорому концу.
Кицунэ, улыбаясь, демонстративно поёжился.
— У-у-у… ПоТЦ, догадливая моя!
— Потому тебя ценит, — перевела Триш. — Сворачиваем.
Вилль кивнул сам себе. Может, и не понадобятся коррективы в пункте «один».
Судя по карте, до стены оставалось не больше полутора вёрст, следовательно, минут пятнадцать быстрой ходьбы. Они только что пересекли просторный зал, над которым, судя по петроглифам, трудилась не только матушка Природная Магия, и остановились у подножия лестницы, ведущей на нулевой — наземный — ярус. Дальнейший путь сложным не казался, и все повороты Вилль запомнил с одного взгляда.
— Тур, Херши, проверьте дорогу! — приказала Ярини. Двое синхронно кивнули.
— Засады наверху нет, — Вилль покачал головой. — Облавы сегодня не будет, но насчёт завтра не уверен.
— А ты откуда знаешь? — подчёркнуто холодно осведомилась Ярини.
Вилль обвёл долгим взглядом притихших людей. Забеспокоились, да? Окружили, да? Ну-ну.
— В течение недели вас схватят. Большинство убьют тихо, пятерых-семерых — публично сбросят с Танатийской скалы в реку к крокодилам либо выставят безоружными против тигров. Если людям не хватает хлеба, их накормят зрелищами.