Клинки Юга
Шрифт:
– Как вы будете лечить? – перебил ее Линар.
Экума направила на доктора свои незрячие глаза, наклонила голову набок, отчего ее рот заметно перекосился:
– Сперва я выпущу из него отравленную кровь. Потом он будет пить мои настои. Потом я пущу в дело золотые иглы. Если выживет, будет жить долго и без болезни.
– Не позволю! – рявкнул Линар так громко, что все, кто был в шатре, подпрыгнули.
Фредерик поднял левую руку, требуя тишины. Он не желал слышать шумные споры о методах лечения болезни. Болезни, которая медленно убивала именно его.
– Мастер, я вас очень уважаю и очень ценю, – проговорил король. –
Доктор покачал головой:
– Да-да, сэр, я и забыл: вам ваша жизнь уже давно недорога…
Высказав этот упрек, он сунул руки за пояс, чтоб не дать им сжаться в кулаки, и вышел наружу. Тайра усмехнулась и хлопнула себя по бедру:
– Это он правильно сделал! Кроме ворчания от него нет толку!
Фредерик не стал возражать, хоть и посчитал, что капитан не совсем права. Он глянул на Экуму, которая терпеливо ждала, когда улягутся страсти.
– Когда вы начнете меня лечить?
– Времени очень мало. Поэтому прямо сейчас. Если ты согласен, – ответила слепая, доставая из складок своего балахона маленький стилет из голубоватой стали.
– Согласен, – кивнул молодой человек.
– Ты можешь поправиться, но можешь и умереть, – предупредила Экума, прикасаясь пальцами к его левому запястью. – Ты силен, но я не волшебница.
– Согласен, – вновь кивнул Фредерик.
– Принеси мне таз, дочка, – обратилась слепая к Тайре. – Пустим парню кровь.
Через какое-то время Фредерик смог видеть, как вяло и неохотно бежит из надрезанного правого запястья кровь на дно таза и расползается темным, неприятно пахнущим пятном по рыжей меди. Так же медленно затуманивалась его голова. «Безумие, – пульсировала мысль, – чистое безумие. Все это больше похоже на самоубийство, чем на лечение».
Тайра была рядом, с тревогой следила за белеющим лицом молодого человека и крепко сжимала в ладони его здоровую руку.
– Ты боишься дочка? – спросила Экума. – Не надо бояться. Возьми кружку воды и размешай в ней вот это, – протянула капитану небольшой полотняный мешочек с травяным сбором. – Надо дать парню настоя.
Тайра не сразу послушалась: ей не хотелось оставлять Фредерика, который медленно, но верно погружался в бессознание.
– Делай, что говорю, и делай быстро, – слепая толкнула капитана в бок. – Если я все буду делать одна, мы потеряем время.
Тайре пришлось слушаться.
Веда начала растирать руку Фредерика, и кровь из раны на запястье побежала быстрее.
– Чувствуешь, как жизнь уходит? – Экума прошептала вопрос королю на ухо. – Сейчас ты приблизишься к смерти, посмотришь на нее, дашь ей взять себя за руку. И вот когда она решит, что достала тебя, когда успокоится и улыбнется тебе беззубым ртом, я дерну тебя обратно. Согласен? – и скрипуче хихикнула.
– Ты сможешь? – с огромным усилием спросил Фредерик, чувствуя, что и прямо держать голову сил не осталось.
– От тебя зависит. Вдруг тебе понравится на той стороне, – улыбнулась веда.
Она приняла из рук Тайры кружку с водой, которая стала красной от травяного порошка, и поднесла королю. Молодой человек выпил, не без помощи капитана, которая поддержала его за плечи.
– Теперь – иглы. Мои иглы, – пробормотала веда и, распахнув балахон, сняла с груди небольшую кожаную сумочку и бережно, как что-то чрезвычайно хрупкое, положила ее на скамеечку. Затем опустилась рядом на колени и раскрыла сумочку, словно конверт. Внутри, в специальных складках, были вколоты тонкие длинные иглы, украшенные головками из мелких красных камешков. Штук тридцать, не меньше. Экума осторожно вытянула одну и поднесла к лицу Фредерика. – Красиво, правда? Им больше сотни лет. Они достались мне от матери, а ей – от ее матери. Сделал их один ведун из Крылатого города. Он же научил кого-то из моих предков врачевать ими… И ведун этот умер, и города его нет, а учение здесь, во мне, – веда прикоснулась к своей голове. – Это не больно, совсем не больно, но это лечит. Многие болезни. Даже те, которые, говорят, нельзя вылечить. Попробуем, Ред Лунный Змей?
Король облизал губы. Они пересохли и горели, несмотря на то, что он только-только выпил настоя. Во рту был странный металлический привкус, и это усиливало жажду.
– Давай же, – хотел сказать Фредерик, но из-за слабости у него получился какой-то странный хрип, похожий на последний выдох умирающего.
– Это не больно, – повторила Экума и воткнула первую иглу в неподвижную руку молодого человека, в костяшку указательного пальца. – Мухи и те больнее кусают, – и всадила следующую иглу – в соседнюю костяшку. – А сейчас – спи. Так тебе будет покойнее, – сказав, невесомо коснулась пальцами межглазья Фредерика, и он заснул, как по волшебству, уронив голову на подушку…
19
Тайра сидела на лошадиной шкуре возле костра, что был разложен у ее шатра, и крутила в руках медальон Фредерика. Она тишком сняла его с шеи короля, который, как обычно, крепко уснул после лечения иглами, и вышла из палатки. Теперь, поджав губы и нервно перебирая пальцами цепочку, рассматривала светлое лицо Марты, которая мягко улыбалась из золотого обрамления. Рассматривала и сравнивала с собою. И сама же себе говорила, что глупо, очень глупо так поступать. «Тем более что ты уже давно все расставила по своим местам», – хмыкала Тайра. А в голове ее до сих пор крутились воспоминания об эринских ночах, которые она проводила вместе с Редом Лунным Змеем. Яркими картинами и тягучими ощущениями заявляли они о себе…
Шум со стороны ближайших палаток отвлек чинарийку от мыслей и воспоминаний. Где-то в лагере вызревала ссора. Тайра догадалась о ее причине, поэтому вздохнула, встала, сунула подвеску Фредерика за пазуху и пошла восстанавливать мир и порядок в стане.
Вздорили Мили и Жания, рослые юные дружинницы из правого ударного звена. Переругивались, употребляя крепкие чинарийские словечки, и толкали друг дружку в грудь и плечи. «Еще минута – и покатятся по песочку», – подумала Тайра.
Причина ссоры дам – рыжий, круглолицый сэр Аглай – стоял неподалеку и довольно ухмылялся. Конечно, парню льстило то, что из-за него цапались две симпатичные девчонки.
– В чем дело? – Тайра вклинилась между дружинницами как раз вовремя: Мили уже протянула мускулистую руку, чтоб ухватить Жанию за ее мелкие и короткие косички, и чуть не попала капитану пальцем в глаз. – Вот же малолетки дурные! – рявкнула Тайра (малолетками она называла тех в войске, кому еще не исполнилось двадцати лет, а Мили и Жании было по восемнадцать).
Девушки смолкли и замерли, но ничего не ответили. Только обстреливали друг друга колючими взглядами, сжав ладони в кулаки.
– Из-за тебя все? – повернулась капитан к Аглаю.