Клинок архангела
Шрифт:
Вивеку потребовалась пара минут, чтобы сопоставить физический адрес и биографию с найденным электронным письмом.
— Джуэл Ван, — сказал он, показывая фотографию женщины китайки, столетия вампиризма стёрли все следы человечности, превратив её в потрясающую скульптуру, высеченную изо льда — глаза сверкали чёрными бриллиантами, которые походили на те, что она носила на шее. — Она — неотъемлемая часть общества, — продолжил Вивек. — Проводит очень много времени с людьми. — Блестящие прямые волосы ласкали кожу, как маленькие женские руки её рёбра.
«— Такие мускулы… даже сейчас. —
Но было больно. До похищения Хонор не знала, что можно бороться с удовольствием от укуса вампира, но научилась этому в той камере пыток после первых трёх раз, когда организатор её поимки довёл до оргазма, от которого потом стошнило. Изнасилование не менее болезненное из-за того, что делается через кровь. Джуэл Ван не понравилась её дерзость.
«Смех, такой тихий и порочный.
— Мне доставит удовольствие сломать тебя. Когда я закончу, ты станешь звать меня госпожой и будешь умолять о моём прикосновении».
Что-то очень холодное заскользило по венам, стискивая грудь.
— Дай мне её адрес. — Вивек развернул кресло и с нескрываемой тревогой в голосе произнёс:
— Ей четыреста пятьдесят лет, Хонор. Не очень сильная для своего возраста, но хватит переломать тебе кости.
«Режущее давление в боку и ногти пронзают плоть. Пальцы обхватывают ребро.
— Итак, — злобный шёпот, — кто твоя госпожа?»
У неё болело ребро, которое сломало Джуэл Ван. Дыра в боку зажила, шрам остался крошечным, что обычно она его даже не замечала, но сегодня там запульсировала шишка.
— Я сама найду. — Это нетрудно, учитывая социальный статус вампира.
— Нет, подожди. Держи. — Вивек вывел на экран адрес. — Пожалуйста, не глупи. — Её разум кричал остановиться и подумать, но ошеломляющим было воспоминание о её руках с острыми ногтями и о волосах цвета жидкого шёлка. И о прикосновениях, несущих боль.
К горлу подступила желчь, но Хонор подавила её, запомнила адрес и ушла. Вивек что-то крикнул вслед, но она не слушала, рёв внутри был подобен сильному грому.
Джуэл Ван жила в поместье в долине Гудзона, а значит, Хонор понадобится машина. Однако когда она поднялась, чтобы запросить авто, ей сказали, что доступ к ресурсам Гильдии только что был заблокирован.
Вивек. Не тратя время на споры, она вышла навстречу плотному движению перед часом пик. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы поймать такси и направить его к ближайшему пункту проката автомобилей. Она достала кредитку, нетерпеливо заполнила документы и через пятнадцать минут уже выезжала из города на маленьком манёвренном внедорожнике.
«Будь рациональна, Хонор. Ты пойдёшь туда, и она убьёт тебя».
Мысль едва успела зафиксироваться, когда другая часть её сознания сказала:
«Не раньше, чем я проделаю в ней несколько дырок».
«А как насчёт остальных? — спросила крошечная, всё ещё связная часть её существа. — Те, кого не найдёшь, потому что будешь мертва?»
— Я, чёрт возьми, найду её!
Голоса смолкли, подавленные красной дымкой ярости, такой порочной, что
Спустя два часа и сотню проигнорированных телефонных звонков, она смотрела на окутанную вечерним сумраком пустую дорогу и заметила вертолёт на пути.
— Нет. Нет! — Резко затормозив, она распахнула дверь и вышла, чтобы перехватить мужчину, идущего к ней. Во всём чёрном Дмитрий казался частью опускающейся ночи, но его грудь была весьма реальной, когда Хонор ударила по ней руками. — Убери эту штуку с моего пути! — Глаза Дмитрия были полны тихого, кипящего гнева.
— Хонор, мне казалось, у тебя есть мозги.
— Ну, похоже, нет. — Увидев непреклонное выражение его лица, она гордо направилась обратно к машине. Были и другие способы попасть на домашнюю выставку Джуэл Ван. За исключением того, что Дмитрий захлопнул дверцу машины прежде, чем Хонор смогла до неё дотянуться.
— Джуэл выпускает обученных охотничьих собак разгуливать по поместью, а ещё четверо охранников с серьёзным оружием.
— Убери руку с двери. — Вытащив пистолет, она ткнула стволом ему в сердце и сильно надавила, что останется синяк. — С такого расстояния, — начала она, снимая оружие с предохранителя, — я нанесу достаточно урона, чтобы вывести тебя из строя на несколько часов.
— Почему с ней? — Тихий вопрос, который ранил её, как нож, разрушая лёд, который так сильно ею завладел. — С Валерией ты вела себя со сверхъестественным спокойствием. А Джуэл довела до безумия. — Её мышцы свело судорогой.
Убрав пистолет, прежде чем случайно выстрелить, она поставила его на предохранитель и повернулась, чтобы посмотреть на дорогу, по которой проехала всего несколько минут назад. Когда Дмитрий подошёл и встал у неё за спиной, Хонор знала, что он загораживает пилоту вид на неё. Этот маленький поступок разбил её вдребезги
— Она не причинила мне вреда, — с грубостью прошептала она. — Не сильно.
— И всё же твоя ненависть к ней настолько глубока, что ослепляет. — Он коснулся ладонями её обнажённых предплечий, и Хонор была поражена, когда не отстранилась и позволила Дмитрию прижаться грудью к спине, его мужское тепло проникло до самых костей. Это никак не помогло стереть стыд и унижение, от которого скрутило живот, но растопило последние осколки льда, сделав Хонор остро уязвимой.
— За исключением лидера и его игр в начале, другие, — сказала она, дрожа от холода, который не имел ничего общего с температурой, — что бы ни делали, просто пытались доставить мне удовольствие укусами. — Дмитрий провёл ладонями по её рукам, а горячее дыхание коснулось виска. — Остальное же, — продолжила она, погружаясь в его тепло, — было связано с силой и с контролем. — Когда это не сокрушило её, они позабавились, заставив её кричать. — Но Джуэл, она ввела мне что-то… а потом прикоснулась ко мне. — Такая нежная, такая аккуратная, такая ужасающая. — Теперь было почти невозможно набрать воздуха в лёгкие, дыхание было прерывистым, кровь пульсировала неровными толчками. Но Хонор произнесла эти слова, потому что стыд был слишком велик, чтобы продолжать держать его внутри. — Она доводила меня до оргазма. Снова и снова. — Предательство тела сломало что-то глубоко внутри, лишило последней крупицы непокорной гордости. Дмитрий крепко сжал её предплечья.