Клинок Гармонии
Шрифт:
— Успокойся, если не хочешь умереть! — пригрозил я.
— Нет, пожалуйста! — шепотом умоляла она. — Я не хочу умирать, пожалуйста!
— Какая у тебя сила, что ты хотела сделать? Говори!
— Я скажу, скажу! Только не убивай, умоляю!
— Это самозащита, я просто хочу поговорить.
Она лишь молча лежала, не думая сопротивляться.
— Я сейчас отпущу тебя, а ты отвернешься в сторону, и мы нормально поговорим, хорошо? Еще один такой трюк и больше я не дам тебе шанса выйти из этой комнаты.
— Хорошо,
Я в очередной раз ослабил хватку, но не стал убирать руки с глаз. Как только мы оказались в таком положении, что девушка сидит ко мне спиной, можно было разговаривать, не опасаясь нападения — она сама дала понять, что без прямого зрительного контакта ничего не сможет сделать.
— Итак, Каори, значит ты — ренегат, так?
— Да.
— Почему ты думаешь, что я хочу убить тебя?
— Потому что ты — убийца.
— И кто тебе такое сказал?
— Я сама лично печатала газету с твоим именем, мне все известно.
— А кто писал текст для газеты?
— Откуда мне знать, я только печатаю.
— Ты ведь и сама прекрасно знаешь, что пресса врет в своих интересах: приукрашивает, скрывает детали. Нельзя делать поспешных выводов о человеке.
— Тебе повезло, что ты выжил, мне бы дали кучу денег, если бы я тебя убила.
— Если бы я посмотрел тебе в глаза, да?
— Да, я бы заставила тебя погрузится в клиническую смерть.
— Чем-то напоминает того бедолагу, который покусился на короля — у него тоже не получилось. Послушай, Каори, если бы ты убила меня, ты бы подписала смертный приговор и себе, никто бы не стал выписывать чек за мою голову, ты разве не знаешь, что король делает с ренегатами?
— Знаю, но, вдруг он сделал бы исключение, увидев твой труп.
— Каори, зачем тебе убивать меня ради мимолетного шанса на туманное будущее? Я защищаю таких как ты не для того, чтобы меня били ножом в спину.
— Зачем ты говоришь мне такие вещи, я все равно не поверю.
— Я не вру, Каори, у меня есть друзья, они такие же, как мы с тобой, все в нашей организации защищают таких, как ты. Порознь ни у кого из нас нет будущего, потому мы сплотились, чтобы бросить вызов системе, чтобы однажды жить без страха. Ты ведь тоже боишься, да?
— Да, — послышался глухой плач, — мне страшно, Ашидо. Я боюсь, что однажды за мной придут, что я не смогу себя защитить.
— Поэтому ты тогда плакала? — предположил я.
— Да, потому что мне страшно.
— Я защищу тебя, Каори — мы… защитим тебя.
— Как вы меня защитите? Разве вы способны что-то противопоставить гвардии?
Я потерял бдительность, Каори резко обернулась, когда решила сказать это, мы столкнулись взглядами, и я уже было попрощался с жизнью, но, судя по всему, она передумала идти в атаку.
— Отвернись, — приказал я, прикрыв свои глаза ладонью.
— Ашидо, кто вы такие, чтобы бросить вызов королю?
— Мы — люди, — ответ был
Она в непонимании замолчала, а я продолжил.
— Мы — люди, у которых тоже есть чувства, мы не пустые куклы, у каждого есть своя жизнь, свои мечты и своя судьба, а не та, которую за нас выбрал король, и ради свободы мы будем бороться до последней капли крови. Не важно насколько сильна гвардия — всегда найдется рыбка покрупнее.
— Ты думаешь, вы справитесь? — осторожно спросила она.
— Я верю. Верю в то, что однажды смогу спокойно разгуливать по улицам, не опасаясь за свою жизнь и жизнь себе подобных, не опасаясь за твою жизнь, Каори.
— Ашидо…
— Я пришел сюда с одной целью — узнать о Ринне Регер и договориться о сотрудничестве с твоим начальником, но планы изменились, я хочу, чтобы ты пошла со мной. Туда, где сможешь чувствовать себя в безопасности, если ты конечно уже передумала меня убивать.
— Что ты сейчас сказал? — оторопела она.
— Хочу, чтобы ты пошла со мной, — в глубине души обрадовался я.
— Нет, другое, про девушку, — какой облом, — ты знаком с Ринной?
— Нет, но мне нужно узнать, за что она боролась и о чем не смогла сказать миру.
— Я знаю Ринну, она много раз сюда приходила, все время твердила об одном, но ее никто не слушал.
— О чем говорила Ринна? — всполошился я. — Расскажи мне, это очень важно!
— Ринна была моей подругой, она все мне рассказала — я верю ей куда больше, чем газете. Она стала ходить сюда после «Геномного инцидента», добивалась того, чтобы ее выслушали, ночи напролет спала на крыльце типографии, а с первыми лучами солнца снова бежала к Татьяне Васильевне. Поначалу я считала ее сумасшедшей, но, когда поговорила с Ринной лично — все поняла.
— Умеешь ты делать поспешные выводы.
— Прости, ничего не могу с этим поделать.
— Ничего, продолжай.
— Ринна собиралась выйти замуж, но ее возлюбленного убили в стенах «GenTask», тогда она и побежала в типографию, добиваясь того, чтобы виновных в его смерти судили по всей строгости, но правительство не стало бы наказывать свою же гвардию, потому она пыталась достучаться до народа: выступала на одиночных пикетах, всюду кричала о несправедливости.
— Погоди, в газете было написано, что эта компания занималась антиправительственной деятельностью.
— И да, и нет, — ответила она, закрыв глаза. — Они разрабатывали эликсир молодости, если говорить простыми словами, такой расклад чем-то задел лично короля, потому он прибег к кровопролитию, проигнорировав дипломатию.
— Разве это повод убивать столько людей? — возмутился я.
— Не повод, конечно, но кому вообще интересна судьба «предателей родины». Мы для них такие же предатели, потому гвардия не пощадила бы меня даже с твоим трупом в охапку. Глупо было с моей стороны так наивно поверить в свой же бред.