Клинок Гармонии

Кишин Илья

— Окей, забились, товарищ, — довольно ухмыльнулась Мисато. — Войд тоже пойдет с нами?

— Пусть лучше тут посидит, ее тяжело все время таскать с собой, будто я папочка с ребенком.

— Хочешь сказать, что мы будем похожи на семью в компании Войд? — подшучивала она.

— Что-то вроде того, чувствовать себя точно так будем.

— Кстати, а почему она все время молчит и тихо нас слушает? — поинтересовалась Мисато, недовольно скрестив руки.

— Она не умеет нормально разговаривать, — поведал я, — Войд, словно ребенок, впервые познает алфавит и видит некоторые вещи, вроде еды или кота на улице, потому мне совсем тяжело в ее компании, будто гуляешь с дочерью-интровертом с задержкой в развитии. Если брошу ее одну, то Войд точно кто-нибудь обидит,

превратив в конечном итоге в машину для убийств, а я не хочу такого будущего для милой и невинной седой девушки.

— Ну, не все так плохо! — утешала Мисато. — Она ведь уже успела к тебе привязаться, заметил? Всюду плетется следом, повторяет за тобой слова, помогает, как может! С тобой она познает что-то новое, что ей очень нравится, потому можно сказать, что ближе, чем ты, у нее никого нет.

— А ведь ты права, Мисато.

— Не переживай ты так сильно! Любое добро однажды точно вернется и будет, возможно, даже больше, чем то, которое ты сам сделал! Надо только научить ее разговаривать и дать хоть какое-то представление о реальном мире, ты ведь справишься?

— Я попробую, но без помощи друзей будет туго, потому нужно поскорее их найти, тогда Войд останется с нами и будет для всех новым другом. Ты тоже приглашена, Мисато.

— Я? — удивилась она. — А платить будете?

— Не обещаю исправных выплат, но в долгу точно не останемся, — утешил я.

— Я согласна, всяко лучше, чем заниматься самозанятостью в гараже с компанией голодных мышей. Значит, договорились?

— Договорились, но перед твоим окончательным ответом, я бы хотел предупредить, что мы работаем в тени и частенько нарушаем закон, руки по локоть в крови, а само мое существование представляет опасность для каждого, кто имеет со мной дело. Ты все еще согласна?

Я должен был предупредить ее, потому что для человека без способностей такой тернистый путь бок о бок с преступником будет не лучшим решением.

— Хорошо, Тайкон, от твоего ответа зависит мое решение. Ты готов услышать вопрос?

— Задавай, — одобрил я.

— За что вы все боретесь? — спросила она, немного нагнетая атмосферу своими спущенными в сомнении бровями.

Это очень простой вопрос, если знаешь, чего на самом деле хочет тот, кто его задал. Поговорив с Мисато небольшой промежуток времени, я уже усвоил, что она стремиться к славе обоснованно великого инженера, но подстроить свой ответ под нее, тем самым обманув своего потенциального коллегу, совсем не по мне, потому скажу все как есть, чтобы получить однозначный ответ, основанный на моих целях, как лидера безымянной организации.

— За свободу и справедливость, — уверенно заявил я.

— Я согласна! — молниеносно и не менее уверенно воскликнула Мисато.

— Ого, — испугался я. — Ты разделяешь мои цели?

— Ради справедливости я полезу в адское пекло, потому что ее в Гармонии не существует и никогда не существовало. Даже если работа на тебя опасна для моей жизни, я все равно пойду за тобой ради такой великой цели. Если не ты и твои люди защитят меня, то я сама себе защищу! Мисато не из тех девочек, которые прячутся за спинами мальчиков, сбрасывая на их плечи всю грязную работу. Если нужно что-то решить — я решу. Если надо что-то сделать — сделаю. Таков девиз Мисато Хагашиды, великого безымянного инженера Гармонии!

— Я рад, что ты теперь с нами, коллега, — улыбнулся я где-то под маской. — Но скажи мне, на что же ты так обозлилась, что готова идти на жертвы ради справедливости?

— Предпочитаю термин «товарищ», а что касается твоего вопроса, у меня есть причины ненавидеть этот город и всю его верхушку за ту несправедливость, которую они везде сеют, но расскажу тебе обо всем только завтра, когда хорошо отосплюсь, идет?

— Нам некуда спешить, Мисато. В таком случае, пора бы укладываться, да?

— Да, пора бы, — подтвердила она, — я посплю на матраце, а вы с Войд разложите диван, будете спать вместе. Только не смей подглядывать за мной, пока я не залезу под одеяло, понял? Не хочу, чтобы гости видели меня в нижнем белье.

—

Тоже самое касается и тебя, — добавил я, — не хочу, чтобы хозяйка видела меня без маски.

— Договорились, обещаю не смотреть, даже если очень интересно, — подтвердила Мисато, устремившись к своему спальному месту.

По окончании разговора мы занялись подготовкой ко сну. Пока я раскладывал скрипучий диван, Мисато забивала гвозди в стены, после чего подвесила на них какой-то беспросветный плед, имитируя тем самым стену между любопытными глазами — так будет спокойнее нам обоим. Раз уж она оказалась отрезанной от чудика, именующего себя Тайконом, и Войд, то можно было сбросить с гуманоида оковы из хлопка и кожи, чем я и занялся. Навряд ли Войд сегодня сможет уснуть, но меня мало волнует то, чем она будет заниматься ночью, ведь я очень хочу спать, потому все, что не касается моего сна, останется где-то за кадром. В эту ночь я заимел действительно полезного союзника, который в скором времени себя полностью раскроет, к тому же Мисато пополнила нашу компанию одиночек, и мне было очень приятно наконец с кем-нибудь поговорить, а не метаться между объяснениями стандартных ситуаций для Войд. Спасибо судьбе за такое послание и спасибо гуманоиду из Бездны, за то, что она вытащила меня из лап смерти, сама того не понимая.

Свет потух и гараж заполнила темнота, долгожданный отдых в теплом помещении на мягком диване наконец до меня добрался. Удобно расположившись с холодной Войд под одним одеялом, я вскоре снял маску и закрыл глаза.

— Сладких снов всем! — послышался голос из-за занавески.

— Спокойной ночи, — подхватил я.

Что ж, спокойной ночи, великий безымянный инженер Мисато Хагашида.

Глава 20: Унесенное время

В глубинах беззаботной темной ночи мое сознание погрузилось в привычный пустой сон, который за долгие семнадцать лет уже успел изрядно наскучить. Изо дня в день слоняясь по этому мрамору реальности в один момент я научился медитировать, отпуская подробности прошедшего во сне времени. Когда-то я уже разговаривал с Леонхардтом о снах, желая узнать, что же видят обычные люди, надолго закрывая глаза. Честно говоря, тогда меня охватила черная зависть, ведь подавляющее большинство человеческого населения смотрит в голове бесплатную кинопленку, с удовольствием или страхом наблюдая за происходящим, в то время как я не испытываю ничего, кроме глубокой печали и тоски по жизни за пределами океана из ничего, притом вынужден медитировать, чтобы добиться того эффекта, которого люди достигают, не делая ничего.

Однако в сегодняшнюю ночь свершилось чудо, и я смог почувствовать каково это — быть человеком. Сомкнув глаза в ожидании очевидного, я внезапно оказался в лабиринте, где вместо стен стояли лишь разбитые зеркала, отражение в которых было настолько размытым, что собственное лицо никак не получалось разглядеть. В осколках серебряного напыления виднелись лишь очертания здорового человеческого тела, а на месте глаз светились только темные впадины, изуродовавшие мое лицо до неузнаваемости. Наверное, это и называется кошмарами, ведь хуже одиночества может быть только присутствие чего-то гнетущего во сне, но я даже рад такому раскладу, потому что наконец попал в свой первый настоящий человеческий сон.

Любой бы на моем месте перепугался, а я, вместо того, чтобы обратиться к стандартному набору эмоций под ситуацию, пошел наперекор, ведь если кругом только битые зеркала, значит где-то есть и целое, нетронутое мозговым генератором реальности и неестественным вмешательством Бездны, потому в такой неразберихе на мгновение радостный Ашидо нашел для себя квест.

Какое-то время я, запыхаясь, бегал по бесконечным проходам, впитывая все, что вижу перед глазами, пока тишину не разрушил смех, исходящий откуда-то извне. Проснувшись, я столкнулся с приятным пряным запахом завтрака, исходящим из противоположного угла, где как раз стоит некоторое подобие кухни. Занавеска все еще одиноко болталась у потолка, разделяя нас с Мисато, которая уже неизвестный час бодрствует.